Борис Флоря - Польско-литовская интервенция в России и русское общество

Идея похода к Москве была, очевидно, заимствована из патриарших грамот, как и возможная цель похода. Но П. Ляпунов был еще далек от непримиримой позиции патриарха. Этот шаг не означал еще полного отказа от кандидатуры Владислава. В грамоте говорилось, что если король выведет свои войска из России, пришлет королевича в Москву и согласится на его переход в православие, то «мы ему, государю, вся земля рады и крест ему, государю, целуем». Однако составители грамоты не исключали того, что развитие событий может пойти совсем по другому пути. Если король, говорилось в ней, «захочет силой своей нас подчинить без правды, изменив своему крестному целованию», то против него выступят «все православные християне», «все края Российской земли». По мысли создателей грамоты, «вся земля», отказав в повиновении московскому правительству, должна была, собрав под Москвой свое войско, поставить Сигизмунда III перед четким выбором: или возведение его сына на русский трон в соответствии с условиями, предложенными русскими послами под Смоленском, или война со всем другим обществом, которое отдаст предпочтение другому кандидату.

21 января н. ст. А. Госевский информировал Сигизмунда ІІІ о мерах, принятых им для подавления возникшего на Рязанщине локального очага восстания. В Рязанскую землю он направил полк во главе с М. Струсем, но сам признавал, что этот полк слишком мал, чтобы добиться успеха. Положение серьезно улучшилось бы, если бы к нему присоединились войска Я. П. Сапеги. Госевский дважды писал к нему, предлагал выступить против Рязани, обратились к нему и бояре [1210] Polak W . О Kreml… S. 237–238. . Как сообщал позднее сам Я. П. Сапега, 14 января он получил от бояр из Москвы грамоту «с великим прошением», чтобы «шел на рязанские места» [1211] См. об этом в грамоте Я. П. Сапеги кн. Ю. Н. Трубецкому: СГГиД. Ч. 2. № 237. . Бояре также пытались направить против Ляпунова находившегося в Туле Ивана Заруцкого [1212] См. об этом в грамоте из Рязани в Нижний Новгород: Там же. № 228. .

В королевском лагере под Смоленском сведения о начавшихся волнениях восприняли первоначально с известным удовлетворением. Происшедшее воспринималось как возможность подавить последние очаги недовольства в стране и тем окончательно упрочить власть Сигизмунда III [1213] Polak W. О Kreml… S. 237. . «Не перестаем, — писал король 8 февраля 1611 г. Я. К. Ходкевичу, — стараться о том, чтобы эта едва ли не последняя сила здешних изменников могла быть людьми нашими как можно скорее уничтожена и подавлена» [1214] Biblioteka Polskiej Akademii Nauk w Krakowie. Rkp. 358. K. 53. . 27 января король сам обратился к Я. П. Сапеге, предлагая ему двинуться на Рязань [1215] Ibid. Rkp. 345. K. 195. . Туда же был направлен 3-тысячный отряд казаков во главе с полковником Наливайко, разорявший ранее бывшие владения Лжедмитрия II на юге [1216] «Nowiny z Moskwy» от 8 февраля 1611 г.: Czart. 361. № 5. К. 19. .

Предпринятые шаги по большей части не принесли тех результатов, на которые рассчитывали. Полк Струся, по-видимому, не выступил в поход, так как не двинулось с места войско Я. П. Сапеги. Вместо того чтобы начинать серьезную войну, войско наемников, озабоченное тем, чтобы дороже продать свои услуги, стало вести переговоры, чтобы выяснить, не выплатит ли ему жалованье новый царь, которого выберут русские «чины» [1217] См. записи в дневнике похода Я. П. Сапеги (Moskwa w rękach… S. 359), а также грамоту князей Юрия и Дмитрия Трубецких Я. П. Сапеге (Źródła do dziejów polskich. Wilno, 1844. T. 2. S. 346). Переговоры поначалу шли так успешно, что П. Ляпунов планировал направить корпус Я. П. Сапеги к Можайску, чтобы прервать связи между Москвой и королевской армией под Смоленском, см. грамоту П. Ляпунова Артемию Вас. Измайлову от середины февраля 1611 г.: СГГиД. Ч. 2. № 238. . Что касается Заруцкого, то он просто отослал «боярскую грамоту» в Рязань [1218] СГГиД. Ч 2. № 228. . Был осуществлен лишь набег казаков Наливайко на Рязанскую землю. Вместе с ним, по сообщению «Нового летописца», был послан отряд русских служилых людей во главе с Исаем Сунбуловым [1219] ПСРЛ. Т. 14. С. 107. Исай Сунбулов был одним из рязанских детей боярских, служивших Лжедмитрию II: Акты служилых землевладельцев XV — начала XVII века / Сост. А. В. Антонов. М., 2002. Т. 3. № 363. С. 296. . Этот выходец из знатного рязанского рода, вероятно, должен был убедить местных служилых людей отказаться от поддержки Ляпунова. Прокопий Ляпунов был осажден в Пронске, и его выручил воевода Зарайска кн. Дмитрий Мих. Пожарский, пришедший на помощь, «собрася с Коломничи и с Рязанцы». После этого кн. Дмитрий Мих. Пожарский был отозван в Москву, а на его место послан Никита Дм. Вельяминов [1220] См. анализ помет в боярском списке 1610–1611 гг.: Сторожев В. Н. Материалы по истории русского дворянства // ЧОИДР. 1909. Кн.3. С. 75, 79; Сухотин Л. М . К вопросу… С. 344. . Посылка в небольшой городок воеводой боярина и одновременно человека, принадлежавшего к кругу сторонников М. Г. Салтыкова, показывает, какое значение придавали в Москве сохранению контроля над этим центром Рязанской земли. Однако вряд ли Вельяминову удалось создать серьезные затруднения для Ляпунова.

Важным шагом по пути развития освободительного движения стало соглашение между рязанским дворянством и бывшими сторонниками Лжедмитрия II, не только теми, которые находились в Туле с Иваном Заруцким, но и теми, которые находились в Калуге с князем Д. Трубецким. Начало такому сближению положила, вероятно, поездка Ляпунова в Калугу. Свидетельством того, что в начале 1611 г. такое соглашение уже существовало, может служить написанная в это время грамота князей Юрия и Дм. Трубецких Я. П. Сапеге, где прямо указывалось, что «вся земля Российского государства в одном добром совете». В той же грамоте указывалось, что о полученных от Я. П. Сапеги предложениях князья писали в Тулу и Прокопию Ляпунову и ожидают приезда детей боярских от «Прокофья и от всей земли», чтобы обсудить ответ на предложения гетмана [1221] Źródła do dziejów polskich. T. 2. S. 346. .

Основой для соглашения послужили условия, изложенные Прокопием Ляпуновым в рассылавшихся им по стране грамотах, которые почти дословно пересказываются в грамоте князей: «А ныни мы всею землею о том же стоим, чтоб Жигимонт король… сына своего… на Московское государство… дал и сам бы от Смоленска отшел, изо всей бы земли Российского государства польских и литовских людей вывел, а земли пустошить и разорять не велел». Правда, о том, как поступит «вся земля» в случае отказа короля выполнить условия, в грамоте не говорилось [1222] Ibid. . Составители грамоты с особым ударением подчеркивали, что позиция, которой они придерживаются, — это позиция всей страны: «За то, господине, встала вся земля, а от Московского государства нихто не отставает и дурна не заводит нихто» [1223] Ibid. S. 347. . Эти настойчивые утверждения позволяют предполагать, что объединение, во главе которого встал Прокопий Ляпунов, во второй половине января 1611 г. не ограничивалось только Рязанщиной и приокскими городами. Подтверждения этому обнаруживаются в самом тексте грамоты. В ней указывается, что для обсуждения предложений Я. П. Сапеги князья просили прислать представителей не только Ляпунова, но и «понизовых ратных воевод» [1224] Ibid. S. 346. , что позволяет думать, что уже в это время к союзу Рязани и приокских городов присоединились и города Поволжья.