Валерий Байдин - Древнерусское предхристианство

Образ солнца, питающего всё живое «белым светом», как мать-кормилица молоком.

С древними индоиранцами прарусов сближало ощущение беспредельности бытия, восприятие мира как огромной общности людей – задруги, соединенной с небом отношениями согласия и договора. Мир в славянских языках означал не только «покой», «союз» или сельскую общину, но и «целый свет». Вероятно, имя «Владимир» некогда относилось лишь к вождю, владеющему «миром-общиной». После крещения Руси, князь Владимир стал властителем целого государства, а выражение «весь мiръ» стали относить ко Вселенной: именно так переводили слово κóσμος в древнейшем из сохранившихся на Руси «Остромировом евангелии» (1057). [94] Срезневский И.И. Цит. соч. T.II. Ч. 1. С. 147–149. Родственные авестийское miϑra «дружба, союз» и древнеиндийское mitrás «друг» связывались с понятиями «бесконечный свет», «добро», «радость». В ведийской мифологии Митра – это «небесный друг людей», божественный посредник между ними и высшим миром. Солнце в древней Индии называли «глазом Митры». Точно так же божественный зрак, слепящая зеница полуденного неба воспринимались прарусами, для которых было очевидно родство этого слова с глаголом сиять.

Единственной земной ипостасью света они считали огонь, который именовали сварожичем – происходящим от небесного Света-Сварога . В дохристианские времена предание сияющему огню считалось самым почётным погребением. Слово огонь восходит к индоевропейской языковой общности и легко узнается в хеттском agniš , древнеиндийском agníṣ , латинском ignis , литовском ugnìs . Корень * gn– отсылает к образу искристого пламени и жара. С ним в родстве древнерусские огни́во – «кресало», загнётка – «место, куда выгребают из печи горящие угли», гнети́ти «зажигать, раздувать пламя» , гнездо, гнедой, гнев , а также горн и диалектное горночар «гончар».

Являясь одним из важнейших в древнерусском священном словаре, слово огонь имело множество синонимов: пали́ти и поле́ти «пылать, гореть», поле́но, пал «запал, пыл, пепел», по́ломя «пламя» (сравнимое с немецким die Flamme, французским la flamme); пырь «искристое пламя», смага «жар, пламя, огонь»; головня, уголь; жар, вар, ватра «костер, очаг»; производные от индоевропейской основы *kalкали́ть «раскалять», окалина, ка́линка «печь», кали́новый «алый», кали́нники «зарницы». После перехода к почитанию небесного и земного «огнесолнца», проторусы стали совершать важнейшие обряды у священного костра, пламя которого являло собою земной «храм света» и огненный «вход в небо».

Лопасть прялки. Вологодская губерния. Середина XIX в.

Шестилучевая звезда в круге – образ «белого света» и священный знак, впоследствии получивший название «громовик».

С именем световидного Сварога почти совпадало название неба svárga у древних индийцев, родственное ведийскому s(u)var «солнце», древнеиндийскому svargos «небо» и svarāj «независимый правитель». Отдаленную связь с именем Сварог, значение которого может быть понято, как «сверкающий» и как «небесный самодержец», имели древнеиндийское vájra (солнечная молния Варуны), а также древнерусские сверк «искра, проблеск», вар «небесный жар», вагранка «плавильная форма», багряный, багровый «сияюще-красный, тёмно-огненный». Свето-огненное божество являлось прарусам в блеске молний и громовых раскатах, томило летним зноем, докрасна раскаляло небосвод на утренней и вечерней заре. Солнечного коня, несущего Сварога по небу, считали саврасым «самосветлым» – солнечной масти, если предположить в этом прилагательном обережную метатезу *sva-ras(bity.

Небесный, божественный свет прарусы называли диво, считали дивным, будто вспоминая об индоевропейском *deiṷo . Эта основа породила близкие формы для слова «Бог»: древнеиндийское Diaus , древнегреческое Θεó ς, латинское Deus , древнерусское Див . У праславян, как и у других индоевропейцев, почитание неба предполагало веру в Небесного Отца – прародителя и господина, в реконструируемой форме называемого *dyeus phater. Древние индийцы почитали его под именем Dyauṣ Pitār , греки Ζεύς Πατήρ , иллирийцы Daypatures , римляне Jupiter – от Dies Piter «небесный отец», славяне Господь – от * gostь-potь. В этой предположительной форме вторая часть родственна с санскритским pátiṣ «господин, владыка, супруг» и персидским pat «господин», его значение («владыка, пришедший с небес») восстанавливается гипотетически. Отметим связь древнерусского батя «отец», латинского pater «отче, отец» и немецкого Father с тем же значением.

В созвучных словах гость и костер можно предположить связь, основанную на почитании свето-огненного божества, сошедшего с небес и воплотившегося в земном огне. Пламя, вспыхнувшее от удара молнии, почитали особо и загоравшийся от него «о-громный» костёр называли громада. [95] Преображенский А.Г. Цит. соч. Т. I. С. 160. Предположительно, первичное значение древнерусского громада «костёр» произошло от громъ «грохот, молния»; производный смысл этого слова «куча, ворох» можно объяснить собиранием груды веток и углей там, где упал с неба «перунов огонь»; дальнейший смысловой ряд, идущий от слова громада «толпа, сходка; община», вероятно, восходит к представлению о сборище воинов, готовых громить врага. Культ Гостя – огненного божества, нисходящего свыше в священный храм-костёр и восходящего к небу, оставляя на земле погост «кострище», позволяет понять суть почитания прарусами солнца. [96]В нём видели ежедневно разжигаемый Сварогом костёр из небесного света, к ночи от него оставался лишь мерцающий звёздный «погост», на который попадали души предков, соединившихся в огненном храме со Сварогом. Век за веком они собирались каждый у «своей» звёзды – негасимого родового костра. Следуя этому символическому соответствию, звёзды называли жары «угли, дающие жар» или зори «светящиеся».

Несомненно родство праславянского *gost с латинскими hostis «чужеземец» и hospes «гость, приезжий», готским gasts «гость», немецкими Gast «гость» и Geist «ум, дух». Производные слова гость в древнерусском образуют богатый смысловой ряд: гостинец, (у)гощенье, гостины, гостейка, Маргостье, [97] См.: Даль Владимир. Цит. соч. Т. 1. С. 386–387. включают имена Доброгост, Радогост, Славогост, Любогост, Гостимир, Ростислав, Гостомысл… В Средневековой Руси гайтан «шнурок для нательного креста» изначально называли гостян , что можно понять, как «принадлежащий гостю».