Филипп Гуревич - Мы вынуждены сообщить вам, что завтра нас и нашу семью убьют. Истории из Руанды

В первые три месяца своего пребывания в стране, между маем и августом 1995 г., я составлял список встреченных мною собак: у бельгийки из «Отель де Миль Коллин» была пара карликовых пуделей, которые трусили рядом с ней во время утренних прогулок по саду вокруг плавательного бассейна; у француженки (домохозяйки одной моей знакомой датчанки, социального работника) был толстый золотистый ретривер; у команды американских и бельгийских саперов были немецкие овчарки, которые помогали им в разминировании; и еще однажды я видел костлявую суку, которая глодала рыбий скелет позади ресторана на северо-западе города в Гисеньи. Но эта собака, возможно, просто проскользнула из Заира через границу, до которой было всего несколько сот ярдов, а спустя минуту ее заметил повар и прогнал прочь громкими криками и ударом длинной деревянной ложки. Изучив этот список, можно сделать вывод, что наличие у хозяев собак соотносилось с цветом кожи: у белых собаки были, у африканцев — нет. Но африканцы, как правило, любят собак не меньше, чем все остальное человечество, так что впечатляющее своей полнотой отсутствие собак в Руанде меня озадачивало.

Я стал расспрашивать и узнал, что во время геноцида в Руанде было полным-полно собак. Люди, описывая собачье население в те времена, употребляли слова «много» и «как обычно». Но когда бойцы РПФ вели наступление по стране, продвигаясь с северо-востока, они попутно расстреляли всех собак.

ЧТО РПФ ИМЕЛ ПРОТИВ СОБАК? ВСЕ, КОГО Я СПРАШИВАЛ, ДАВАЛИ ОДИН И ТОТ ЖЕ ОТВЕТ: СОБАКИ ЕЛИ МЕРТВЕЦОВ.«Это снято на пленку», — сказал мне один человек, и с тех пор я видел больше руандийских собак на видеоэкранах, чем вживую в Руанде, — скорчившихся на характерной красной земле этой страны над характерными для того времени кучами трупов в характерной позе кормления, свойственной их виду.

Мне рассказывали об одной англичанке из организации медицинской помощи, которая очень расстроилась, когда увидела, как бойцы РПФ расстреливали собак, кормившихся мертвыми телами, сваленными в помещениях огромного кафедрального центра и здании епархии в Кабгайи, служивших лагерем смерти в Центральной Руанде. «Нельзя расстреливать собак!» — говорила солдатам эта англичанка. Она была неправа. Даже «голубые каски», солдаты МООНПР, расстреливали собак на месте в конце лета 1994 г. После нескольких месяцев, когда руандийцам оставалось только гадать, умеют ли вообще войска ООН стрелять, потому что они никогда не использовали свое превосходное вооружение, чтобы остановить истребление мирных жителей, оказалось, что миротворцы — очень неплохие стрелки.

Так называемое международное сообщество мирилось с геноцидом, зато собак-трупоедов ООН рассматривала как серьезную проблему здравоохранения.

11 декабря 1946 г. Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций объявила геноцид преступлением согласно международному праву. 9 декабря 1948 г. Генеральная Ассамблея сделала еще один шаг, приняв резолюцию 260А (III), Конвенцию о предупреждении преступления геноцида и наказании за него (далее — «конвенция о геноциде»), которая обязывала «договаривающиеся стороны» «взять на себя задачу по предотвращению и наказанию… актов, совершаемых с намерением уничтожить, полностью или частично, любую национальную, этническую, расовую или религиозную группу».

Как полиция государства клянется предотвращать и карать убийства, так и подписанты конвенции о геноциде клялись охранять порядок в дивном новом мире [14] Аллюзия на одноименный роман Олдоса Хаксли. . Риторика моральной утопии — любопытная реакция на геноцид. Но то были головокружительные дни сразу после суда в Нюрнберге, когда полный масштаб истребления нацистами евреев по всей Европе был признан как факт, на неведении о котором больше никто не мог настаивать. Авторы и подписанты конвенции о геноциде прекрасно знали, что сражались во Второй мировой войне не для того, чтобы остановить холокост, а для того (и часто, как это было в случае Соединенных Штатов, — неохотно), чтобы сдержать фашистскую агрессию. Что заставило эти победоносные державы (которые тогда доминировали в ООН даже в большей степени, чем сейчас) вообразить, что они будут иначе вести себя в будущем?

Руанда не имеет выхода к морю и бедна до нищеты, ее территория чуть больше штата Вермонт и населена чуть менее густо, чем Чикаго, — страна настолько карликовая в сравнении с соседними Конго, Угандой и Танзанией, что для того, чтобы ее название можно было прочесть, на большинстве карт его приходится печатать за пределами очертаний ее границ. С точки зрения политических, военных и экономических интересов мировых держав Руанда с таким же успехом могла бы располагаться на Марсе. Да что там, даже Марс, пожалуй, в стратегическом плане выглядит интереснее. Но Руанда, в отличие от Марса, населена людьми, и когда в Руанде случился геноцид, мировые державы бросили Руанду ему на растерзание.

14 апреля 1994 г., через неделю после убийства десяти бельгийцев — «голубых касок», Бельгия вышла из МООНПР — сделав именно то, чего и добивалась от нее «Власть хуту». Бельгийские солдаты, оскорбленные трусостью и никчемностью своей миссии, искромсали свои ооновские береты на взлетной полосе аэропорта Кигали. Через неделю, 21 апреля 1994 г., командующий МООНПР генерал-майор Даллер объявил, что, имея под рукой всего 5000 хорошо экипированных солдат и право сражаться с «Властью хуту», он мог бы быстро положить конец геноциду. Ни один из известных мне военных аналитиков ни разу не подверг сомнению его суждение, а многие его подтвердили. Радиопередатчик СРТТ был бы очевидной и легкой первой мишенью. Однако в тот же день Совет Безопасности ООН принял резолюцию, которая сократила силы МООНПР на 90%, приказав вывести из страны всех, кроме 270 солдат, и оставив их с мандатом, который мало что разрешал им сверх возможности хорониться на корточках за мешками с песком и наблюдать.

ТО, ЧТО РУАНДА БЫЛА БРОШЕНА НА ПРОИЗВОЛ СУДЬБЫ СИЛАМИ ООН, БЫЛО И ОСТАЕТСЯ ПО СЕЙ ДЕНЬ ВЕЛИЧАЙШЕЙ ДИПЛОМАТИЧЕСКОЙ ПОБЕДОЙ «ВЛАСТИ ХУТУ», И ЗАСЛУГУ В ЭТОМ МОЖНО ПОЧТИ ЦЕЛИКОМ ОТНЕСТИ НА СЧЕТ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ.Память о фиаско в Сомали была еще очень свежа, и Белый дом только что завершил разработку документа, названного президентским решением-директивой 25, который сводился к перечислению причин избегания Америкой участия в миротворческих миссиях ООН. Едва ли имело значение, что призыв Даллера к расширению военного присутствия и полномочий мандата не потребовал бы участия американских войск или что эта миссия была, строго говоря, не миротворчеством, а предотвращением геноцида. ПРД‑25 также содержала, по выражению вашингтонских делателей политики, «формулировку», настаивающую, что Соединенным Штатам следует убеждать другие страны тоже не брать на себя миссии, которых США желают избежать. В сущности, посол администрации Клинтона в ООН, Мадлен Олбрайт, была против того, чтобы оставить в Руанде хотя бы «скелет» группировки в 270 человек. Олбрайт впоследствии стала госсекретарем США — в основном благодаря своей репутации «дочери Мюнхена», чешской беженки от нацизма, которая не мирилась с попустительством и любила выдвигать Вооруженные силы США за границу, чтобы принуждать к повиновению бандитские диктатуры и криминальные государства. Ее имя редко ассоциируют с Руандой, но увиливание и принуждение других к увиливанию, в то время как число смертей росло от тысяч к десяткам тысяч, а от них и к сотням, было абсолютно низшей точкой в ее карьере государственного деятеля.