Андрей Богданов - Повседневная жизнь Древней Руси

Кривичи считали, что именно неуживчивость словен ссорит их с финно-уграми. Мало того что со словенами нельзя было дружить, как положено, родами — в силу их странного характера, так и для защиты от рассерженных финнов кривичам пришлось строить княжий град Изборск. Князь его Избор, память о котором сохранялась в былинах, построил крепость для своей дружины, согласно данным археологов, на рубеже VII и VIII веков, после чего, как говорили сказители, умер от укуса змеи [134] Алексеев С. В . Славянская Европа VII–XII вв. М., 2007. С. 346. Здесь сведены данные об особенностях всех славянских племен и археологических культур. . Как Вещий Олег, с которым связывает Ольгу «Повесть временных лет». Именно он (хотя по Начальной летописи — русский князь Игорь) забрал ее из дома в дружину буйных русов.

Оказавшись в Киеве, Ольга убедилась, что прежних патриархальных, гордящихся древними традициями славян почитай и не осталось. Пересекая на пути в Киев по Днепру земли радимичей, украшавших головные повязки женщин странными семилучевыми височными кольцами (в отличие от скромных проводочных, расплющенных внизу колец кривичей и словенских колец с ромбиками), Ольга узнала, что они даже не всегда сжигают мертвых и вообще ведут свой род от ляхов! Как и живущие восточнее вятичи (их височные кольца имели не семь лучей, а семь лепестков). Археология в Польшу радимичей и вятичей не уводит, но скорее всего их легендарные предки, братья Радим и Вятко, были западными славянами с верховьев Днестра. Восточные соседи полян северяне украшали женщин височными кольцами в виде спиралей. Хотя своими узкими лицами они были похожи на смоленских кривичей, по археологии, они являлись смесью древних славян-антов со степной салтовской культурой алан, находившейся под влиянием хазар.

Сами поляне, обоснованно отнесенные археологом В. В. Седовым к дулебской группе восточных славян (в нее входили также древляне, волыняне и дреговичи), даже височных колец особых не имели. Точнее, их женские украшения представляли собой набор из разных племен. Их древние предки дулебы и анты действительно помнили еще нашествие авар, но сами поляне образовались на стыке разных археологических культур. К моменту появления Ольги в княжеском дворце у стен Киева к племени полян примешались вторгшиеся сюда из междуречья Днепра и Дона предки северян (волынцевская культура) и степняки салтовцы. В тех же VIII–IX веках на все восточнославянские земли хлынул поток славян переселенцев из Дунайского региона, отмечавших свой путь, в частности, женскими украшениями с зернью, в технике, заимствованной у византийцев. Эти красивые вещи и эстетические идеи, явно с помощью русов, достигли Скандинавии. Переселение дунайских славян на Днепр, где окопались на знаменитом перевозе поляне, продолжалось и при Ольге, в X веке. Плоды просвещения можно было видеть и в красивой гладкой керамике, изготовленной на гончарном круге, и в женских украшениях с привесками в виде винограда (свойственных, впрочем, и салтовцам), и в вычурных железных ножах, контрастирующих с функциональной простотой более раннего и позднего времени [135] Седов В. В . Славяне: Историко-археологическое исследование. М., 2002. С. 531–551. .

К предкам черниговцев, донцов, сербов, болгар и чехов, которые целыми родами переселялись на Правобережье Днепра и входили в союз племен полян, следует прибавить отряды путешественников русов, соседей хазар и влиятельную еврейскую общину, жившую в Киеве чуть не с основания города. Маловероятно, чтобы этот склонный к смене мест интернационал, внешнего вида которого мы себе не представляем, был потрясен появлением самых экзотических путешественников. Тем более что внешний вид русов мы тоже представляем смутно. Фадлан описал почти голых татуированных мужчин летом в жару, а Русте явно хватил лишку со штанами в 100 локтей. Описание погребального наряды руса у Фадлана дает обычный набор одежды, начиная с отороченной мехом шапки.

В захоронениях русов изредка сохраняются куски шелка, более стойкого к гниению, чем лен и шерсть. «Китайский», реально производившийся в Средней Азии, и ромейский шелк, вытканный узорами или с набивным рисунком, был для русов важным признаком зажиточности, то есть успеха в набегах и торговле. Знатная дама могла позволить себе верхнюю одежду, похожую на разрезной сарафан на застежках, из довольно большого куска красного шелка. Знатный воин из кургана Черная Могила — широкий распашной халат из красного шелка с золотым узором. По литым серебряным и бронзовым пуговкам в форме гриба, которых на теле купца-воина могло быть и пять, и три десятка, мы понимаем, что они носили и частично разрезную одежду, типа свиты с разрезом от горловины до пояса, и распашную, вроде кафтана. Но представить себе эту одежду можно лишь приблизительно, по аналогии с ромейским изображением болгарских воинов в кафтанах и по прекрасно сохранившимся в скальных захоронениях Северного Кавказа кафтанам алан. Могилы алан дают нам полный комплекс мужской и женской одежды, увы, другого племени, заметно отличного от славян и русов.

Но, скажете вы, художники ведь не случайно рисуют наших предков не голыми! На картинках мы видим довольно складный костюм, простые нижние и богато отделанные верхние рубахи мужчин, средней ширины штаны, невысокие сапоги или обмотки с кожаными онучами или лыковыми лаптями. Археологи воссоздали и несколько женских многослойных нарядов, соответствующих позднейшей народной традиции. Увы, все это реконструкция по обрывкам тканей, деталям одежды (например, золотому шитью на вороте, оплечье и манжетах-зарукавьях) и изобразительным источникам за все время XI–XIII веков и именно с учетом фольклорных исследований народного костюма. Результат этой усредненной, не разделенной по племенам реконструкции очень приблизителен. Достаточно вспомнить, что еще в XIX веке народный костюм разных губерний и даже уездов сильно различался. Но главное, что общий результат реконструкции древнерусской одежды отражает сильнейшее влияние Византии.

Например, русская мужская рубаха с отделкой вокруг ворота и по разрезу на груди, по плечевым швам, спускающимся до середины плеча, манжетам и подолу, прямо восходит к поздним римским образцам, сохранившимся в изображениях на мозаиках в Сицилии и в оригиналах в коптских захоронениях в Африке. Русские скоморохи, изображенные в XI веке на фресках в Софии Киевской, вполне могли выступать в таком виде и в Византии. Их широкие рубахи до колен, с длинными рукавами, довольно узкие штаны, невысокие сапоги и вязаные или войлочные колпаки мы видим на греческих мозаиках того же века. Но вопрос, когда произошла такая унификация и какие слои населения она охватила, остается открытым.