Владимир Шишкин - Королевский двор Франции в эпоху Возрождения

Наконец, третьим в обоих списках фигурирует нормандский судебный чиновник, виконт Кана Гийом Артюр, сеньор д'Амайе и Фегероль ( Guillaume Arthur, seigneur d'Amayé et de Feuguerolles, vicomte de Caen ), занимавший пост гофмейстера с момента создания дома Маргариты де Валуа, гугенот, как и вся его семья [1127] Maison de la Royne de Navarre (1578). P. 26; Estat des officiers domestiques de madame Marguerite de France fille du Roy Henry II (1559–1572). P. 98r.; Ronsseray S. Être médecin du roi dans une colonie d'Amérique au XVIIIe siècle: La contribution de Jacques-François Artur à la connaissance de la Guyane//Outre-Mers. Revue d'histoire. Année 2005, 346–347. P. 198–199. . Он пребывал на службе королевы как минимум до 1585 г. (последнее упоминание в штатном расписании).

Упоминание в Положении о доме одного родового имени — du Lys — за 1560 и 1578 гг. на должности гофмейстера указало на Шарля дю Лиса, сеньора де Шуло ( Charles du Lys, seigneur de Choulot ) (1559–1632), претендовавшего на родство с Жанной д'Арк [1128] Maison de la Royne de Navarre (1578). P. 26; Estât des officiers domestiques de madame Marguerite de France fille du Roy Henry II (1559–1572). P. 98r.; Vallet de Viriville M. Charles du Lis, Opuscules historiques relatifs à Jeanne d'Arc, Paris: Aubrey, 1856. 114 P. , равно как на его отца, Мишеля Дю Лиса (ум. 1562). Последний служил еще при Генрихе II камер-юнкером, затем занял пост гофмейстера Маргариты. В свою очередь, его дочь, Габриэль, сестра Шарля Дю Лиса, вышла замуж за Эдма II де Монтиньи, сеньора дез Аста ( Edme de Montigny, seigneur des Hastes ) (ум. до 1595), одного из виночерпиев дома Маргариты, и стала свитской дамой королевы [1129] Maison de la Royne de Navarre (1578). P. 26; Magny, le marquis de . Livre d'or de la noblesse. Paris, 1847. P. 312. . О последнем Маргарита часто говорит в своих письмах как о своем курьере к важным адресатам [1130] Marguerite de Valois . Correspondance. 1569–1614. P. 220, 296. . Судя по дате смерти дю Лиса-старшего, Екатерина Медичи ждала возраста совершеннолетия его сына и позволила наследовать придворную должность, когда наступило время. При Генрихе IV он стал королевским советником и генеральным адвокатом Парижского парламента. В 1585 г. в дамском штате королевы Маргариты появилась « мадам дю Лис », очевидно, его супруга, Катрин де Кайи ( Catherine de Cailly ) [1131] Bouteiller E. de, Braux G. de . La famille de Jeanne d'Arc. Paris: Claudin, 1878. P. 105–106. .

Помимо семей Дю Лис и Монтиньи, служивших при королеве семейными парами, как минимум, еще одна пара сложилась в 1580 г.: Первый шталмейстер Маргариты, Оливье Диобахо, сеньор де Вермон ( Olivier Diobajo, seigneur de Vermont ), видимо, испанского происхождения, женился на любимой фрейлине королевы, Мельшиор де Ториньи ( Melchior de Thorigny ). Оба принадлежали к мелкому дворянству; чета оставалась в доме королевы вплоть до 1606 г., и вынуждена была покинуть ее после казни их сына, замешанного в заговоре против короля [1132] Maison de la Royne de Navarre (1578). P. 26; Вьенно Э. Маргарита де Валуа. История женщины. История мифа. С. 221–223. .

Парижским придворным королевы Наваррской был также бретонский сеньор Жак Гюйон де Тронш ( Jacques Guyon de Tronche ), которого мы находим в списке служащих дома Екатерины Медичи в 1560–1570-х гг. в качестве виночерпия [1133] État de la maison de Catherine de Médias, 1547–1585/Éd. Caroline zum Kolk. http://cour-de-france.fr/article2.htm (дата обращения — 7 апреля 2018 г.). . Очевидно, что наряду с бароном де Мата, он был специально отряжен в дом Маргариты для соблюдения интересов королевы-матери. В 1580-х гг. он продолжал служить королеве Маргарите, согласно Положению о ее доме.

Судя по имени Первого гофмейстера дома Маргариты де Валуа, выполнявшего функции капитана ее почетной свиты, его назначение курировал непосредственно король Франции. Речь идет о Никола де Ла Круа, виконте де Семуане ( Nicolas de La Croix, vicomte de Semoine ), которого Маргарита упоминает в одном из писем как сеньора де Рюпере ( Rupereux ) [1134] Maison de la Royne de Navarre (1578). P. 26; Anselme de Sainte-Marie. Histoire généalogique et chronologique de la maison royale de France. T. I. Amsterdam: Fr. Chatelain, 1713. P. 237. . Элиан Вьенно в свое время не смогла определить, кто именно скрывался за этим именем. Известно, что сеньор де Рюпере постоянно находился в свите Маргариты, а в начале 1588 г. был направлен ею к Генриху III вести переговоры о ее возвращении ко двору [1135] Marguerite de Valois. Correspondance. 1569–1614. P. 333–334. . Его женой был Шарлотта-Маргарита де Куртене, родственница братьев де Куртене из штата Екатерины Медичи.

Очевидно, по согласованию с Генрихом Наваррским, в доме Маргариты впервые появились дворяне — жители французского юга и Гаскони. Так, одним из ее гофмейстеров стал знатный беарнский дворянин Пьер де Маспаро ( Pierre de Masparault, seigneur de Buy ) (ум. 1607), который, видимо, представлял ее интересы при французском дворе: королева не без удовольствия пишет об этом в одном из своих посланий [1136] Marguerite de Valois. Correspondance. 1569–1614. P. 133; Maison de la Royne de Navarre (1578). P. 26. . Из писем Генриха III известно, что весной 1585 г. в его отношении было возбуждено судебное дело по причине связей с католической Лигой и испанцами [1137] Lettres de Henri III. T. VI. P. 400. . Возможно, сеньор де Маспаро стал одним из посредников в ее отношениях с лигерами в 1584–1585 гг.

Иным известным придворным Маргариты в должности ординарного мундшенка был Филипп дю Плесси-Морне ( Philippe de Mornay, seigneur du Plessis-Marly ) (1549–1623), в 1578 г. влиятельный советник Генриха Наваррского и будущий « гугенотский папа », один из видных протестантских идеологов. Его отношения с королевой не сложились, в том числе по причине его непримиримой религиозной позиции, и он являлся одним из инициаторов разрыва отношений наваррской четы в 1583–1584 гг. [1138] Маргарита де Валуа. Мемуары. Избранные письма Документы. С. 323. Среди остальных гасконских дворян в доме Маргариты также значатся сеньоры де Боск ( Bosq ), Антерак ( Anthérac ), Сен-Понс ( Saint-Pons ), происходившие из мелкой (возможно, гугенотской) знати [1139] Maison de la Royne de Navarre (1578). P. 26. .

Мужское окружение королевы Наваррской, как видно из приведенных выборочных анкет, подобно женскому, было сформировано с учетом религиозно-политической целесообразности и баланса интересов, где мнения и предпочтения самой Маргариты стояли на последнем месте. Вместе с тем, очевидно, что инициатива была полностью в руках королевской семьи Франции, на содержании которой пребывали Маргарита и ее двор.

Мужское окружение дома королевы численно превосходило женское, однако, только за счет неблагородных служащих. Соотношение служащих мужчин и женщин благородного происхождения, по нашим подсчетам, было примерно одинаковым — чуть более тридцати в обоих случаях, не считая пажей и дворян, присоединившихся ко двору без содержания.

Несмотря на отдельные гугенотские имена в штате дома Маргариты, католики, конечно, превалировали численно, поскольку речь шла о почетном окружении дочери Франции, отказавшейся изменить свое вероисповедание. Вместе с тем мужское окружение королевы Наваррской играло второстепенную роль, по сравнению с дамским двором, и зачастую использовалось ею в качестве курьеров ко двору или для важных провинциальных адресатов (губернаторов и генеральных наместников). Надо полагать, положение мужчин-католиков дома Маргариты в гугенотской резиденции зависело от маятника Религиозных войн, хотя в доме самого Генриха Наваррского (284 человека в 1581 г.) также были католики, пребывавшие, соответственно, в меньшинстве [1140] Например, первый гардеробмейстер барон де Миоссанс: Tachouzin P. Henri de Navarre à Nérac. Les marches du Trône. Nérac: Amis du Vieux Nérac, 1989. P. 107–112. . Однако всем заинтересованным сторонам — Генриху III, Екатерине Медичи, Генриху Наваррскому и самой Маргарите де Валуа, было важно реализовать некую модель, конечно, весьма зыбкую в разгар религиозного конфликта, межконфессионального двора, в таком сложном религиозно-политическом регионе, как Юго-Запад Франции, и вместе с тем весьма необходимую для поддержания плохого мира в противовес хорошей войне.