Виктор Рутенбург - Очерки истории Италии. 476–1918 годы

При Эммануиле Филиберте удалось вернуть все прежние владения герцогства, находившиеся в руках Франции. Сын его Карл Эммануил сперва ориентировался на Испанию и получил возможность в 1588 г. присоединить маркграфство Салуццо, принадлежавшее Франции. В 1614–1615 гг. Савойя не побоялась вести одна войну с Испанией ради приобретения Монферрата. И хотя Савойя этой войной и не добилась успеха, ее международный авторитет значительно возрос.

Савойя была активной участницей всех войн, которые велись на территории Италии и в которых сталкивались интересы великих держав. В 1623 г. Испания, использовав религиозные противоречия в Вальтеллине, стремилась получить ее в свои руки, чтобы создать непрерывную связь между своими владениями и землями австрийских Габсбургов. Намерениям Испании противилась Франция. Савойя наряду с Венецией стала на ее сторону. Карл Эммануил лелеял мечту о захвате Монферрата, Милана и Генуи. Но мир, заключенный в 1626 г. между Испанией и Францией, не дал Савойе ничего. Поэтому, когда в 1627 г. вспыхнула война из-за Мантуанского наследия — один из эпизодов тридцатилетней войны — Савойя выступила на стороне Испании. На этот раз она не ошиблась в своих расчетах. Мир, заключенный в 1631 г., дал ей некоторые части Монферрата. Однако в дальнейшем Савойя вновь изменила свою политическую ориентацию и присоединилась к Франции. Вплоть до Пиренейского мира (1659) в Италии продолжала бушевать война. Наряду с Савойей на стороне Франции были Мантуя и Парма, на стороне Испании — Модена. Война шла с переменным успехом и причинила всем северо-западным районам Италии страшные бедствия. Савойя вышла из войны без территориальных потерь, но и без приобретений.

Во второй половине XVII в. Италия еще неоднократно становилась полем битвы, на котором решались споры между Францией и Испанией. Савойя сохранила французскую ориентацию и сумела дальше упрочить свой международный вес.

Папское государство, принявшее активное участие в коалиции европейских держав против Турции в 1571 г., впоследствии все больше отказывалось от самостоятельной роли в международной политике. Озабоченное сохранить равновесие между Францией и Испанией, оно все же было вынуждено подчиниться сперва испанскому, а в XVII веке французскому влиянию. Даже в таком крупном военно-политическом столкновении, каким была тридцатилетняя война, папа сохранил нейтралитет.

В самой Италии удельный вес Папского государства был крайне низким. Единственным его успехом было присоединение в 1597 г. герцогства Феррарского и в 1631 г. герцогства Урбинского в связи с прекращением местных династий. Политическая немощность римских пап отчетливо проявилась в конфликте с Венецией в 1606–1607 гг. Павел V пытался противодействовать политике Венеции, державшей духовенство в зависимости от государства, и наложил на нее интердикт. Венеция ответила изгнанием иезуитов. Спор грозил вылиться в вооруженное столкновение и был улажен лишь благодаря вмешательству короля Франции Генриха IV. Папе пришлось отказаться от своих притязаний.

Точно также бесславно кончилась попытка Урбана VIII в 1641 г. занять для своего племянника Кастро ленное владение дома Фарнезе. Военные столкновения с другими итальянскими государствами, выступившими на стороне Фарнезе, показали всю слабость Папского государства. Спор из-за Кастро волновал итальянские правительства еще на протяжении нескольких десятилетий и неизменно сопровождался вмешательством Франции.

Остальные итальянские государства шли в фарватере испанской политики и обычно вовлекались ею в войны, происходившие на территории Италии. Это означало большое напряжение материальных ресурсов государств без каких-либо видов на выгоды.

Глубокий отпечаток на все стороны общественно-политической и культурной жизни Италии XVI–XVII вв. наложила католическая реакция.

Реформационные идеи проникли в Италию уже в 20–30-х годах XVI в. Антикатолические идеи были восприняты в первую очередь в среде мелких ремесленников и лавочников, а также в среде интеллигенции. Гораздо меньше идеи реформации проникали в ряды знати.

Однако реформационное движение не стало массовым в Италии и не дошло до открытого разрыва с церковью. Это объясняется в первую очередь тем, что здесь, где сосредоточивалось все руководство католической церковью, во главе с самим римским папой, влияние церкви на народные массы было особенно велико. Буржуазия же слабела и поэтому не была заинтересована в борьбе с церковью. Наконец, контрреформация, которая раньше всего развилась в Италии, задушила реформационное движение в зародыше.

Идеи контрреформации широко поддерживались реакционными кругами итальянского общества, в первую очередь крупными феодалами. Ей всячески содействовали мелкие государи, для которых церковь стала важнейшей опорой существования. Именно полная раздробленность Италии и политическая слабость отдельных ее государств дали возможность контрреформации получить столь значительное развитие и влияние.

Для осуществления целей контрреформации церкви нужно было в первую очередь поднять свой авторитет. Этому способствовали решения Тридентского собора, принятые в 1563 г. Собор объявил неизменными все основы католического вероучения и все обряды, отмежевав, таким образом, окончательно католицизм от протестантизма. Он подтвердил и учение о непогрешимости папы и «законности» его притязаний на мировое господство.

Проводниками контрреформационных тенденций во всех странах мира, в том числе и в Италии, стали иезуиты — братья «Общества Иисуса», утвержденного папой в 1540 г. Наконец, для более успешной и радикальной борьбы со всеми теми, кто не поддавался «воспитательному» воздействию слова, должна была служить инквизиция, возрожденная папой Павлом III в 1542 г. по испанскому образцу. Во главе верховного трибунала в Риме встал мрачный и жестокий кардинал Караффа, который самолично организовал применение изощренных пыток во время допросов. Приверженцы ре-формационных идей, чтобы не попасть в руки инквизиции, должны были покидать пределы Италии. Некоторая часть вновь вернулась в лоно католической церкви. В целом к концу XVI в. реформационное движение в Италии было уничтожено.

Контрреформация была не просто реакцией на реформацию, это была феодальная реакция в широком смысле этого слова. Контрреформация стремилась приостановить все прогрессивное развитие как в социально-политической, так и в культурной области. Это было стремление восстановить в прежней силе старый порядок, которому явно угрожала опасность. За каждое необдуманное слово, за всякую, хотя и робкую критику церкви, за смелые высказывания в науке приходилось опасаться карающей руки инквизиции. Прогрессивная научная мысль, дух критики, выросшие на традициях гуманизма и культуры Возрождения в целом, были развиты в Италии гораздо больше, чем где бы то ни было. Не так-то легко было справиться реакции со свободомыслием итальянского народа. Об этом свидетельствует огромное количество вынесенных инквизицией приговоров. Костры инквизиции запылали по всей Италии. На них погибли лучшие сыны итальянского народа: знаменитый философ и ученый Джордано Бруно, писатель и гуманист Аонио Палеарио, известный общественный деятель и приближенный дома Медичи Пьетро Карнесекки и многие другие. В застенках инквизиционной тюрьмы провел лучшие годы своей жизни Томмазо Кампанелла, инквизиционный трибунал подверг жестоким преследованиям знаменитого ученого Галилео Галилея, известного философа Кремонини. В одном только 1568 г. высший инквизиционный трибунал в Риме вынес более 60 приговоров. Среди осужденных были представители науки, учителя, духовные лица, но особенно много было мелких ремесленников: портных, сапожников, ткачей, красильщиков, парикмахеров и других. Это лишний раз свидетельствует о том, что церковная реакция неотделима от реакции общественно-политической, и борьба против идеологических врагов — от борьбы против врагов классовых. Но инквизиции не удалось искоренить прогрессивную мысль. Она могла только задержать, замедлить свободное развитие науки, знаний, прогресса.