Татьяна Тимофеева - Семейная история. Книга 1

По мнению Н. М. Дружинина, лучшие условия существования жителей Сибири связаны с отсутствием здесь крепостного права, а посему население здесь «свободнее и независимее, чем в губерниях Европейской России, закалённое в борьбе с природой, оно проявляло широкую инициативу; пользуясь богатствами окружающей природы, оно умело создавать себе лучшие условия, несмотря на произвол местной администрации» [249] Дружинин Н.М. Государственные крестьяне и реформа П. Д. Киселева. М.-Л. 1946. Т. 1. С. 121. . И жизнь в ставшем к началу XIX века центром одноимённой волости селе Баженовском Тюкалинского округа Тобольской губернии постепенно менялась в лучшую сторону. По сравнению с Черноозерьем большое значение для Баженова имело выгодное местоположение, там сосредоточились различные учреждения управления. Это давало возможность успешно вкладывать капиталы в торговое и даже банковское дело. Но те же обстоятельства приводили к расслоению селян, выделению богатых и бедноты, появлению в селе «пришлых» людей. В целом село только разрасталось, вскоре оно стало одним из самых больших и зажиточных в Тарском округе. В середине XIX века в Баженовском находилось 325 дворов, в них проживало 803 мужских и 874 женских душ [250] Колесников А. Д. Омская пашня. С. 94. .

В центре села располагалась площадь, которую баженовцы гордо называли «вокзалом». Там на Пасху ставили качели, делали горки для катания яиц, а каждый год с 8 по 11 июля и с 22 по 25 октября проходили большие ярмарки. Там же находилось волостное правление и возвышалась каменная церковь Казанской иконы Божией Матери вместо одноимённой старой деревянной, освящённой ещё в 1768 году [251] Список населённых мест Тобольской губернии, 1868-69 гг. Санкт-Петербург. 1871. С. 81. . По данным справочников Омской епархии, новая церковь была однопрестольной, в одной связке с колокольней, не очень вместительна, но крепка и утварью достаточна. Построена она была в 1864 году на средства прихожан [252] Скалъский К. Омская Епархия. Омск. 1900. С. 248–250. . Данные более позднего справочника относят срок освящения храма к 1869 году [253] Голошубин И. Справочная книга Омской епархии. Омск. 1914. С. 573–575. . По воспоминаниям старожилов, новая церковь была для них, конечно же, белокаменной красавицей и считалась одной из самых заметных в Тюкалинском округе. Особенно благозвучны были её колокола [254] Шипицын О. У озера стоит старинное село // Омская правда. 1993. 10 ноября. . К тому же в то время баженовская церковь была единственной на сто вёрст вокруг. Помимо своих прихожан, совершать обряды крещения, бракосочетания и др. приезжали люди из соседних приходов и даже из Омска. Дел у причта было предостаточно. Кроме ежедневных богослужений, нужно было совершать требы, а их было много. Регистрацию в метрических книгах тоже вели клирики, а она была строго обязательной: фиксировались все рождения, браки и смерти.

Причины смертей, как правило, определял священник или дьячок. Наиболее частыми, по их мнению, у детей были «родимец» или судороги, понос, оспа, корь и скарлатина. «Больше же всего умирало детей в младенческом возрасте – от 45,7 до 69,0 % от общего числа умерших жителей» [255] Кабакова Н. В. Формирование населения южных уездов Тобольской губернии в конце XVIII – первой половине XIX в. С. 112. . Взрослые страдали в основном от горячки и желудочных расстройств, паралича (инсульта?), чахотки, эпидемий оспы и холеры, а почти для всех, чей возраст превышал 50 лет, причина смерти была одинаковой – «от старости». Если удавалось выжить в младенчестве и детском возрасте, то крестьяне-сибиряки – и мужчины, и женщины – по большей части доживали до глубокой старости. Примечательно, что баженовские и черноозёрские крестьянки довольно редко умирали при родах. Однако детская смертность была стабильно ужасающей, и в семьях, хотя и воспринимавших смерть очередного ребёнка как Божью волю, могли разыгрываться настоящие трагедии: когда из двух десятков детей выживали двое-трое… Не обошла стороной эта доля и баженовскую семью Моисеевых. Из 12-ти детей Ефима Евдокимовича, по всей видимости, выжили только двое сыновей – Осип[1325] и Евграф[1093], и, может быть, одна или две дочери. Что должна была пережить молодая, но быстро старевшая жена Ефима Дарья, когда с 1820 по 1840 год у неё чуть ли не ежегодно рождались малыши и умирали, не прожив и нескольких лет, а то и месяцев?

Ефим Евдокимов Моисеев [1471] женился 20-летним на своей ровеснице Дарье Карповой Рыжиковой[1472], чьи родители прибыли в Баженово из села Покровского (Красниково), что под городом Болховом Белгородской губернии [256] ГБУТО «ГА в г. Тобольске». Ф. 154. Оп. 8. Д. 34. Это село, возникшее, по-видимому, в XVII в., существует и поныне. Двойное название объясняется тем, что в нём стояла церковь Покрова Богородицы. Принадлежало село камергеру Алексею Николаевичу Зиновьеву, центральная усадьба которого находилась в Витебске. Сейчас село Покровское входит в Болховский район Орловской области. . В семье Карпа Осиповича[1689] и Евфимии Матвеевны[1690] (в девичестве Поспелова [1782], дочь дворового человека князя Сергея Никитича Мещерского) [257] Соответственно, по этой линии прапрапрапрапрадедами С. А. и Е. А. Никифоровых были Иосиф (Осип) Рыжиков[1781] и Матвей[1782]. было, по крайней мере, семеро детей. Дарья была младшей, родилась в 1800 году, когда родители были уже очень немолоды. Больше всех она, по-видимому, дружила с братом Ильёй [1476], который крестил многих из её несчастных детей, а потом как крёстный должен был приходить и на их отпевание. Да, жизнь крестьян была тяжела, но необразованность и занятость ежедневными трудами на земле вовсе не исключали сильных чувств. В январе 1895 года 16-летняя Васса Михайловна Моисеева[973] была выдана за 26-летнего «уволенного в запас армии канонира», то есть солдата-пушкаря (артиллериста) Степана Ивановича Прядухина[972]. Но и до этого Васса уже стала крёстной матерью нескольких малышей Моисеевых. Видимо, не суждено было Вассе и Степану иметь своих детей, поскольку ни в записях о рождении, ни о смерти их имён не значится. Зато солдатская жена Васса Прядухина крестила на протяжении всей своей жизни великое множество детей своих родственников Моисеевых и Прядухиных, поставив своего рода рекорд по частоте записей о ней как восприемнице младенцев. Это вряд ли могло быть случайным – какие- то качества характера женщины особенно привлекали к ней многочисленных родных, снова и снова просивших её участвовать в обряде. И бабушка Дарья Рыжикова-Моисеева стала крёстной матерью многих из своих десяти внуков от Евграфа, девяти от Осипа, да и детей брата Ильи не забывала. Повторяющиеся записи о ней как восприемнице в метрических книгах о рождении следующего поколения малышей Моисеевых-Рыжиковых, которым предстояло вновь бороться за жизнь, не могут не обратить на себя внимание и наводят на мысль, что эта стойкая женщина любила и детей, и внуков, активно участвуя в их жизни.