Татьяна Тимофеева - Семейная история. Книга 1

Ефим и Дарья почти всю свою жизнь прожили одним хозяйством вместе с младшим братом-погод- ком Ефима Степаном и его большой семьёй. За те же 20 лет, что и Дарья, жена Степана Евдокия Алексеева (Волкова)[1581] родила 14 детей, из которых выжило шестеро. Всех их крестили, хоронили, женили и выдавали замуж обе семьи вместе. А в 1845 году Степан неожиданно умер, Евдокия же с четырьмя сыновьями, старший из которых, Андрей[1331], был уже женат, и две её дочери продолжили жить вместе с семьёй Ефима. Бездетная молодая жена Андрея Гликерия[1332] тоже скоропостижно скончалась от горячки. В том же году Андрей женился вновь, и уже вторая его жена, Анисья Моисеева[1330], рожает по меньшей мере четверых детей, троих из которых будет крестить всё та же тётушка-бабушка Дарья. Уйдёт из жизни ровесница XIX века Дарья Карповна в 1891 году, намного пережив и мужа, и обоих своих сыновей. А род Моисеевых будет продолжаться дальше.

23 января 1849 года 21-летний Евграф Ефимов Моисеев [258] Прапрадед по матери С. А. и Е. А. Никифоровых. [1093] вступил в брак с 20-летней односельчанкой Афанасией Васильевой Винокуровой[1092], рождённой не в Сибири, но в Макарьевском уезде Костромской губернии. Семья бывшего костромского мещанина Василия Ивановича Винокурова[1462], состоявшая из него самого, жены Акулины Семёновны[1463], сестры Василия Ирины[1461], четырёх дочерей и двух сыновей, сравнительно недавно появилась в Баженове. Афанасия была старшей из детей, но даже она вряд ли запомнила суд над отцом и приговор о ссылке на сибирскую каторгу, лишивший семью и статуса свободных горожан, и имущества, и надежд. Василий был осуждён за укрывательство беглых крестьян и «содержание воровской шайки», бит плетьми и сослан с одинокой сестрой Ириной и семьёй в Сибирь.

Так в роду Моисеевых появились и официально осуждённые ссыльнокаторжные. Несмотря на широко распространённое мнение, эта категория мигрантов не составляла большинства сибирского населения. Об этом пишет, в частности, М. М. Сперанский, ставший сибирским генерал-губернатором в 1819 году: «Сибирь не населена ссыльными и преступниками. Число их как капля в море. Они едва составляют до 2000 человек в год и в том числе никогда и десятой части нет женщин. <���…> Большая их часть вообще умирает без потомства и, следовательно, мнение, что Сибирь была доселе населяема или впредь может быть значительно населена ссыльными, есть неосновательное предубеждение» [260] Цит. по: Ссылка в Сибирь. Очерк её истории и современного положения. СПб. 1900. С. 17. . По всей видимости, семья Винокуровых без особых проблем влилась в пёстрое по происхождению сибирское население, «от тюрьмы и сумы» не зарекавшееся, судившее людей не по прошлому, а по настоящим делам. Бывший мещанин стал хлебопашцем, выдал замуж старшую дочь и женил обоих сыновей.

К 1858 году в семье Евграфа и Афанасии родилось шестеро детей, из них три старших сына умерли, но три младших ребёнка выжили: две недавно рождённые дочери, Пелагея[599] и Аграфена[601], и сыночек, двухлетний Илья [261] Прадед по матери С. А. и Е. А. Никифоровых. [605], рождённый 18 июля 1855 года и крещённый на следующий день. Обряд крещения проводили в местной церкви приходской священник Пётр Холуйский и дьячок Яков Быстров [262] ГИАОО. Ф. 16. Оп. 2. Д. 179. Л. 940. .

Главным приоритетом и смыслом жизни любого крестьянина неизменно оставалось обретение крепкого собственного хозяйства, которое являлось основой для существования всего семейства, тем более такого большого, как у Ефима, Степана или Евграфа Моисеевых и других баженовцев или жителей Черноозерья. Своё хозяйство и только оно давало еду, уют, тепло и надежду на будущее, на жизнь. Всё в нормальной крестьянской семье было подчинено повседневным заботам: непрестанно работали все её трудоспособные члены, в том числе дети, которые, подрастая, заменяли стареющих дедов и бабушек. В то время жизнь лошади ценилась выше жизни человека, особенно маленького, ведь лошадь – основной кормилец для всей семьи, тягловая сила и главный помощник в работе. И стоит дорого, а дети рождаются сами собой и у богатых, и у бедных… Практически в каждом хозяйстве было не менее двух коров, свиньи, овцы, птица. Всё было подчинено накоплению материальных благ, которые добывались тяжёлым изнуряющим трудом в поле и дома. И всё же это не означало, что жизнь сибиряков была безрадостной. Охота и рыбалка увлекали мужчин, женщины обычно собирались со своим рукодельем на посиделки, молодёжь, как и везде, не пропускала возможности повеселиться на праздниках и игрищах. Поскольку множество семей связывали ближние и дальние родственные узы, то на свадьбах обычно бывало многолюдно. А, например, 20 января 1913 года точно гуляло всё Баженово: трое Горбуновых, братья Василий[987], Макар [989] и их родственник Степан, женились в один день! За ними через неделю последовал Трофим Моисеев[453], а после Великого поста, в мае, почти одновременно повели к алтарю своих невест ещё двое Горбуновых, Фёдор[1001] и Никифор [455].

Семьи крестьян были многодетными как правило, а не в исключение. И хотя уже отмечалась очень высокая детская и младенческая смертность, всё же прирост населения был стабилен. Н. В. Кабакова пишет: «… число рождённых постоянно превосходило число умерших. На протяжении всей второй четверти XIX в. нам не встретилось ни одного случая «естественной убыли» населения на территории южных округов Тобольской губернии» [263] Кабакова Н. В. Формирование населения южных уездов Тобольской губернии в конце XVIII – первой половине XIX в. С. 109. .

Чем же питались баженовские и черноозёрские крестьяне второй половины XIX века? Русский учёный П. П. Семёнов-Тян-Шанский, неоднократно проезжавший через сёла Прииртышья в середине XIX века, писал: «Пища крестьян была необыкновенно обильна. В самых простых крестьянских избах я находил за обедом три или четыре кушанья. Мясная пища, состоявшая из говядины и телятины, домашней птицы и дичи, а также рыбы, входила в будничный стол. К этому присоединялись пшеничный и ржаной хлеб, пельмени – любимое блюдо сибиряков, овощи и молочные продукты, последние – в неограниченном количестве» [264] Семёнов-Тян-Шанский 77.77. Путешествие в Тянъ-Шанъ. М. 1946. С. 42. . Краевед М. И. Саньков отмечает, что, конечно, беднота перебивалась с хлеба на квас, но таких было немного. Земля постоянно давала хорошие урожаи, несмотря на суровые зимы, и только засуха могла погубить надежды крестьян. В нормальные годы урожаи в сам-10, сам-12 были обычным явлением. Денег в крестьянском хозяйстве всегда не хватало, но именно поэтому их фактически натуральное хозяйство давало всё необходимое для пропитания. Обильной, сытной еды требовали и тяжёлая работа, и природные условия Сибири. В результате формировался особый генофонд местных старожилов.