Матвей Полынов - СССР: от сталинского восстановления к горбачевской перестройке. Вторая половина 1940-х – первая половина 1980-х гг.

Личные отношения между ними были очень непростыми. Об этом говорит тот факт, что даже много лет спустя, когда не было уже и КПСС, и СССР, Горбачев никогда положительно о Романове не высказывался. Крайне недоброжелательно о конкуренте он пишет и в своих мемуарах: «ограниченный и коварный человек с вождистскими замашками…» [1645] Горбачев М. С. 1) Жизнь и реформы. Кн. 1. С. 231. 2) Наедине с собой. М., 2012. С. 331. .

Член Политбюро М. С. Соломенцев, хорошо знавший взаимоотношения между коллегами, позднее напишет: «В 1983 году Романова пригласили в Москву, Ю. В. Андропов поручил курировать военно-промышленный комплекс. Романов пользовался явной поддержкой и К. У. Черненко. Все это вызывало недовольство М. С. Горбачева, который уже тогда, видимо, „примеривался“ к роли Генерального секретаря. Отношения между Горбачевым и Романовым были натянутыми. Горбачев использовал разные методы, чтобы представить его в негативном виде» [1646] Соломенцев М. С. Зачистка в Политбюро. Как Горбачев убирал «врагов» перестройки. М., 2011. С. 203. .

Преимущество Горбачева в той ситуации заключалось в том, что его поддерживали партийные кадры, особенно те, которые заняли свои должности в период правления Андропова и Черненко, поскольку он этому непосредственно способствовал. Романов же, поддержку в партийной среде имел слабую, он опирался в основном на директорский корпус и инженерно-технических работников ВПК, частично на военных. В ЦК КПСС был человеком новым и для многих чужим. Ответственный работник ЦК Е. З. Разумов, позднее напишет: «До того, как Романов, являясь членом Политбюро ЦК, оставался в Ленинграде, его терпели. Но избранный в 1983 году секретарем ЦК КПСС и переехавший в Москву, он оказался рядом с престолом и стал сразу нежелательным… Неискушенный в аппаратных комбинациях, Романов с первых дней пребывания в ЦК КПСС оказался в изоляции. Положение его осложнялось неизвестно откуда появившимися слухами. Оживилась ранее мелькавшая в западной прессе сплетня о том, что якобы на свадьбе дочери Романова столы были накрыты сервизами из хранилища Эрмитажа. И хотя вымысел был официально опровергнут должностными лицами, нехороший осадок остался. Конечно же, это было провокацией» [1647] Разумов Е. З. Крушения и надежды (политические заметки). М., 1996. С. 56. .

Подобные слухи были настолько распространены и воспринимались как правдивые, что, уже упоминавшийся историк И. Г. Земцов, выпустив свою книгу о Черненко в 1991 году на английском языке, а затем переизданную в Москве уже на русском языке в 1999 году, пишет об этих сплетнях как о достоверном факте: «Романов… отличался самодурством, любил устраивать шумные попойки, а однажды распорядился (на свадьбе дочери) сервировать стол царским сервизом, от которого по окончании торжества остались лишь осколки как свидетельство его необузданного нрава» [1648] См.: Земцов И. Г. Крах эпохи. Кн. 2. С. 312. .

Кроме того, не работал на Романова и тот образ, который сложился о нем. Его воспринимали как очень жесткого, требовательного, бескомпромиссного и недемократичного человека. Его противники в формировании такого образа преуспели не мало. В то время как Горбачев воспринимался как человек с противоположными качествами: компромиссен, либерал, коммуникабелен, демократичен, доступен.

Романов пытался изменить свой имидж. Он стремился быть более гибким, терпимым и приветливым, демонстрируя свою готовность (и способность) работать коллективно. На заседаниях Политбюро старался не быть категоричным и безапелляционным, внимательно и спокойно выслушивал различные мнения. Сменил он и свое внешнеполитическое амплуа — высказывался за расширение связей СССР с США и проявлял готовность пойти на компромисс в международных отношениях. Такой подход отвечал линии Черненко, которому Романов не хотел себя противопоставлять. Немаловажным было и то, что этим он хотел произвести благоприятное впечатление на Западе.

Усилия Романова не прошли даром — они были замечены и оценены. Он стал чаще появляться в аэропорту, встречал высокопоставленные иностранные делегации и сам вел переговоры. А на официальных фотографиях оказывался в первом ряду руководителей, постепенно оттесняя Горбачева от Черненко [1649] Там же. С. 313. .

С осени 1984 года наблюдалось ухудшение здоровья Устинова. Оборонный отдел ЦК, который возглавлял Романов, стал решать многие вопросы с начальником Генерального штаба маршалом Н. В. Огарковым, у которого имелись расхождения по серьезным вопросам с министром обороны Устиновым. По настоянию Романова Огаркова часто стали приглашать на заседания Совета Обороны, хотя формально он не являлся членом этого высокого и престижного органа, в который входили только министры — обороны, иностранных дел, — председатель Совета Министров и руководитель КГБ, а также секретари ЦК — члены Политбюро.

Начальник Генштаба стал публично высказываться о военной доктрине, о ненужности симметричного ответа вызову Америки в области СОИ. Вместе с тем, он говорил о необходимости поддержания военного потенциала СССР на должном уровне. В его интервью, опубликованном 9 мая 1984 года в «Красной Звезде», можно было обнаружить некоторые разногласия по вопросам военного строительства и обороны, с министром обороны [1650] Красная Звезда. 1984. 9 мая. . Член Политбюро В. И. Воротников отмечает, что между министром обороны и начальником Генштаба были разногласия и по вопросам военного строительства [1651] Воротников В. И. А было это так… С. 47. .

Противники Романова понимали, что приход Огаркова министром обороны может быстро изменить расстановку сил в его пользу. Это заставило их консолидироваться против них.

Устинов добился смещения Огаркова, он был направлен командовать Западной группой войск.

Активизация деятельности Романова в военной области привела к усилению противоречий между ним и Устиновым. В сентябре Романов исчезает с политического горизонта. Он даже отсутствует во время вручения Черненко 24 сентября 1984 года третьей золотой звезды Героя Социалистического Труда, которую вручил ему Устинов. А на фотографии, запечатлевшей членов и кандидатов в члены Политбюро, опубликованной в газете «Правда», Горбачев находился рядом с Генсеком. Не было Романова и при вручении второй золотой звезды Героя Социалистического Труда В. В. Гришину, неделей раньше, 18 сентября. Но его временное исчезновение, — как отмечает А. В. Островский, — было связано не с опалой, а его нахождением в отпуске с 17 сентября по 15 октября [1652] Островский А. В. Кто поставил Горбачева? М., 2010. С. 385. .

Между тем средства массовой информации становились все более прогорбачевскими. Тон и стиль газетных публикаций задавала «Правда» — с нее моделировались материалы всей печати. Ее главный редактор, академик В. Г. Афанасьев отождествлял себя с Горбачевым. Он первым высказал недопустимую мысль о наличии в Политбюро «второго» генерального секретаря и запустил этот неофициальный титул в политическое обращение — с тех пор он прочно утвердился за Горбачевым. Намеренно допускалась утечка информации с заседаний правительства — с тем, чтобы показать слабость и нерешительность Черненко [1653] См.: Земцов И. Г. Крах эпохи. Кн. 2. С. 317. .