Сергей Куличкин - Ватутин

— Да и авиации немало, — вздохнул на другом конце провода Катуков. — Самолеты все время над нами висят. Бомбят беспрерывно.

— Понимаю, трудно, Михаил Ефимович. Но нужно выстоять во что бы то ни стало. На вашу армию сейчас вся надежда.

— Выстоим.

Несмотря на упорные атаки, танковым дивизиям врага, считавшимся лучшими в вермахте, к тому же пополненным новой материальной частью, так и не удалось прорвать оборону советских войск южнее Богодухова и выйти к городу. В боях 11—17 августа они лишь потеснили наши соединения к северу, но, понеся ощутимые потери, вынуждены были перейти к обороне.

На этом испытания Воронежского фронта не кончились. Ватутин не сомневался, что Манштейн нанесет новый удар. Еще шли бои южнее Богодухова, а немцы начали накапливать силы в районе Ахтырки, готовя удар с северо-запада под самое основание нашего клина. Разведка фронта вскрыла замыслы врага. Не знал Ватутин только того, что Манштейн сосредоточил здесь не меньшие силы, чем под Богодуховом: моторизованную дивизию СС «Великая Германия», 10-ю моторизованную, 17-ю, 11-ю дивизии и остатки 19-й танковой, 51-й и 52-й отдельные батальоны тяжелых танков.

В этой сложной обстановке Ватутин был вынужден обратиться к представителю Ставки Жукову с просьбой о помощи. Тот только что прибыл на КП фронта.

— Если говорить только об обороне, — докладывал Ватутин, — то войска фронта выдержат этот контрудар. Я же прошу резервы в расчете на будущее наступление...

— Можешь меня не убеждать, — прервал его Жуков. — Я согласен. Обстановка действительно тяжелая. Буду поддерживать твою просьбу...

В тот же день в распоряжение Воронежского фронта была передана 4-я гвардейская армия и выдвинута 47-я армия.

Поэтому, когда 18 августа Манштейн предпринял из района Ах тырки контрудар, Ватутин оставался относительно спокоен. Удар приняла на себя 27-я армия, значительно ослабленная в предыдущих боях. Николай Федорович убедительно просил командарма генерала С.Г. Трофименко сделать все возможное и невозможное, чтобы удержать врага. Требовалось выиграть время. Однако под напором превосходящих сил врага армия начала медленно пятиться назад. К исходу дня обстановка осложнилась. Враг вклинился в оборону на 24 километра. Манштейн для развития успеха срочно бросил из района южнее Ахтырки в направлении на Колонтаев танковую дивизию СС «Мертвая голова». И все-таки Ватутин оставался спокоен. Забеспокоился он лишь однажды, когда выяснилось, что запаздывает с вводом в сражение 4-я гвардейская армия. Действительно, в то время, как правое крыло Воронежского фронта — 38, 40 и подходившая 47-я армии успешно развивали наступление, охватывая контратакующие части Манштейна, 4-я гвардейская армия отставала. Командовал ею один из выдвиженцев Сталина, его соратник еще по Царицынскому фронту, бывший маршал, а теперь генерал Г.И. Кулик. Это он в предвоенные годы вместе с «первым красным офицером» К.Е. Ворошиловым инициировал расформирование танковых корпусов, способствовал развалу Главного артиллерийского управления, а потом в годы войны с трудом справлялся с командованием армиями, ставя их в тяжелое положение то под Ленинградом, то на юге страны. Вот и в этот сложнейший для Воронежского фронта момент он едва не погубил наметившуюся операцию. Спасло положение вмешательство Жукова. «Для его (прорыва. — С.К.) ликвидации, — писал потом маршал, — в сражение была дополнительно включена 4-я гвардейская армия, прибывшая из резерва Ставки. Командовал ею генерал Г.И. Кулик. К сожалению, он плохо справлялся со своими обязанностями, и вскоре его пришлось освободить от командования».

С вступлением в сражение 4-й гвардейской армии, ударившей по Ахтырке с северо-востока, немецкие танки удалось окончательно остановить. Манштейн перешел к обороне. Но Ватутин не зря просил у Ставки резервы. Он продолжал наращивать удары, и в период с 22 по 25 августа его войска разгромили вражескую группировку в районе Ахтырки и взяли город. Срыв двух контрударов Манштейна окончательно вернул инициативу в районе Харькова советским войскам. 22 августа, во второй половине дня, опасаясь возможного окружения, гитлеровцы оставили Харьков. К полудню 23 августа город был полностью очищен от врага частями Степного фронта, как отмечалось в приказе Верховного Главнокомандующего. Вечером того же дня Москва салютовала 20 артиллерийскими залпами из 224 орудий.

Вновь, как и в битве за Белгород, слава лишь краешком коснулась войск Воронежского фронта, хотя совершенно очевидно, что, не будь блестящих фланговых прорывов ватутинцев, операция, по меньшей мере, затянулась бы на неопределенное время.

Сам Ватутин в ходе боев не раз вызывал недовольство Верховного. Вот одна из разгромных директив Сталина в адрес Военного совета Воронежского фронта и лично Ватутина: «События последних дней показали, что Вы не учли опыта прошлого и продолжаете повторять старые ошибки как при планировании, так и при проведении операций. Стремление к наступлению всюду и к овладению возможно большей территорией, без закрепления успеха и прочного обеспечения флангов ударных группировок, является наступлением огульного характера. Такое наступление приводит к распылению сил и средств и дает противнику наносить удары во фланг и тыл нашим далеко продвинувшимся вперед и не обеспеченным с флангов группировкам и бить их по частям. При таких обстоятельствах противнику удалось выйти на тылы 1-й танковой армии... и, наконец, противник нанес удар из района Ахтырки на юго-восток, по тылам 27-й армии, 4-го и 5-го гвардейских танковых корпусов.

В результате этих действий противника наши войска понесли значительные потери, а также было утрачено выгодное положение для харьковской группировки противника. Я еще раз вынужден указать Вам на недопустимые ошибки, неоднократно повторяемые Вами при проведении операций, и требую, чтобы ликвидация ахтырской группировки противника как наиболее важная задача была выполнена в ближайшие дни. Это вы можете сделать, так как у Вас есть достаточно средств. Прошу не разбрасываться, не увлекаться задачей охвата харьковского плацдарма со стороны Полтавы, а сосредоточить все внимание на реальной и конкретной задаче — ликвидации ахтырской группировки противника, ибо без ликвидации этой группы противника серьезные успехи Воронежского фронта стали неосуществимы.

И. Сталин». [8] ЦАМО. Ф. 13, д. 11566, л. 260.

Слов нет, документ впечатляющий, показывает твердость Верховного, умение держать управление войсками в своих руках. Все так, если бы эта директива пришла в войска 10 или 11 августа. Вот тогда проявилось бы гениальное предвидение Ставки и Верховного. А как мы помним, в то время в войска пошла другая директива, требовавшая наступать и еще раз наступать. Ну а эта директива пришла на Воронежский фронт 22 августа, когда вопрос с ахтырской группировкой врага был уже практически решен.