Стивен Коткин - Предотвращенный Армагеддон. Распад Советского Союза, 1970–2000

Несомненно, наиболее впечатляющим проявлением распада была дезинтеграция самых больших в мире вооруженных сил — как если бы демонстрировавшиеся когда-то по американскому телевидению карты, изображавшие советскую мощь, были не более чем миражом. Одной из причин упадка армии был распад Союза: ведь многие системы, например противовоздушной обороны, были едиными структурами, фрагменты которых оказались теперь рассеяны по различным государствам. Другой причиной была нехватка денег. В 1989 году в СССР было построено 78 подводных лодок и военных судов, а в России спустя десятилетие — всего 4, одна из которых — «Курск» — взорвалась и затонула. Почти все вооружение, производившееся радикально сократившимся военно-промышленным комплексом, было предназначено на экспорт, поскольку иностранные покупатели платили «живыми деньгами». Много военного оборудования, доставшегося России от СССР, было брошено из-за нехватки запасных частей и невозможности техобслуживания. Неожиданно оказалось, что ВМФ Швеции имеет на Балтийском море втрое больше сил по сравнению с Россией, а Турция — вдвое больше на Черном море. Дальневосточный российский флот практически прекратил свое существование, ржавея в портах. Что касается сухопутных сил, то Россия унаследовала от СССР 186 дивизий, примерно 2/3 от количества, имевшегося в 1985 году. Однако к 1996 году Россия имела лишь 30 дивизий, да и то на бумаге. В лучшем случае 10 из них были боеспособны. Не менее насущными для армии, чем политические и экономические перемены, стали проблемы безопасности, окружающей среды и здоровья. Между тем внутренние войска МВД разбухли до 29 дивизий, а налоговая полиция и персонал нового Министерства по чрезвычайным ситуациям были милитаризированы подобно американским полицейским отрядам быстрого реагирования — как если бы Россия переживала полномасштабную гражданскую войну.

В то время как здания Министерства обороны и Генерального штаба в Москве были до отказа забиты представителями по-прежнему огромного военного истеблишмента, армия испытывала нехватку в продуктах питания, а дедовщина приобрела чудовищный размах. Случаи дезертирства и уклонения от призыва насчитывались десятками тысяч. В 2000 году президент Путин, чья карьера началась в КГБ как раз в то время, когда это ведомство начало предупреждать о нарастающих проблемах в стране, и чей последующий административный опыт был связан с безуспешными попытками институционализировать рыночный капитализм в Петербурге, пообещал остановить и даже обратить вспять развал вооруженных сил. Однако в 2001-м, потратив много месяцев на преодоление дрязг в руководстве страны по поводу направления военных «реформ», он объявил о сокращении армии с 1,2 миллиона до 800 тысяч военнослужащих, при том что призыв в 1999-м, во время второй чеченской войны, оказался гораздо ниже 100 тысяч солдат, так что пришлось привлекать к службе контрактников. Правда, тогда не говорилось о том, что сокращаются войска, существующие лишь на бумаге. Другими словами, военная «реформа» была очень похожа на «реформу» экономическую, оказавшись смесью громких деклараций о том, что нужно сделать, решительного сопротивления здравым инициативам и разворовывания отпущенных средств.

Между тем новости о пресеченных попытках контрабанды ядерных материалов (исключительно с гражданских объектов), о командных пунктах управления запуском ракет, обесточенных предприимчивыми охотниками за цветными металлами, и о забастовках в ракетных войсках стратегического назначения, не получающих зарплаты, вновь и вновь свидетельствовали о том, что проблемы вышли далеко за пределы обычного кризиса. Для всего мира было бы лучше, если бы у России появились профессиональные, дисциплинированные вооруженные силы, которые могли бы гарантировать ее безопасность и надежный контроль за оружием массового уничтожения, в том числе примерно за 1300 тоннами обогащенного урана и 150–200 тоннами плутония (для одной бомбы достаточно 8 килограммов). США предусмотрительно финансировали уничтожение и безопасное хранение ядерного оружия, но лишь частично [181] Nuclear Successor States of the Soviet Union: Status Report on Nuclear Weapons, Fissile Material, and Export Controls. Monterey Institute of International Studies — Carnegie Endowment for International Peace, March 1998. По сообщению одного американского журналиста, к концу 2000 года пентагоновские программы «Совместного уменьшения угрозы» позволили деактивировать 5288 российских боеголовок, уничтожить 419 ядерных ракет дальнего действия и 367 пусковых шахт, 81 стратегический бомбардировщик, 292 пусковые установки на подводных лодках и 174 ракеты подводного базирования, а также закрыть 194 испытательные шахты и полигона в России и других бывших советских республиках. — Miller J. U. S. Reviewing Aid Meant to Contain Russia’s Arsenal // New York Times. 2001. 29 March. Россия по-прежнему располагает по меньшей мере 6 тысячами действующих ядерных зарядов дальнего радиуса действия, а также сырьем для изготовления еще десятков тысяч подобных ракет. . Россия также располагала самыми большими в мире запасами химического оружия — более 40 тысяч тонн удушающих и нервно-паралитических отравляющих веществ (для известного теракта в токийском метро хватило одной ампулы зарина). В 1993 году Россия подписала Конвенцию о запрещении химического оружия, ратифицированную Думой в 1997 году. Запасы химического оружия должны были быть уничтожены в течение 10 лет (с возможностью 5-летней пролонгации этого срока) [182] Eliminating a Deadly Legacy of the Cold War: Overcoming Obstacles to Russian Chemical Disarmament. Monterey — Moscow Study Group on Russian Chemical Disarmament, January 1998. Даже защищенное от краж и мошеннической продажи, оставшееся в России химическое оружие представляет колоссальную угрозу. Hoffman D. Chemical Dumps Expose Russia to Big Health Risks // Washington Post. 1998. 16 August. По состоянию на 2008 год Россия соблюдала взятые на себя обязательства по срокам уничтожения химического оружия. Около 20 % его было ликвидировано, началась работа над ликвидацией 45 % к декабрю 2009 года и 100 % к апрелю 2012-го. См. сайт: Nuclear Threat Initiative (NTI), www.nti.org/e_research/profiles/Russia/Chemical/index/html. Стоимость уничтожения американского запаса химического оружия в 32 тысячи тонн составила приблизительно 13 миллиардов долларов. . Наконец, в России было множество специалистов по производству биологического оружия [183] Alibek K., Handelman S. Biohazard. N. Y., 1999. . На самом деле десятки тысяч ученых и технических специалистов в области оружия массового уничтожения, действуя с одобрения правительства или без него, могли бы изменить стратегический баланс в любом регионе мира. «Только глубокое чувство собственного достоинства и патриотизм российских специалистов по ядерному оружию предотвратили обвальную катастрофу» — к такому выводу пришла группа обеспокоенных ученых, добавляя, что «практически все остальное в России подлежит свободной продаже» [184] Bunn M., Bukharin O., Cetina J., Luongo K., von Hippel F. Retooling Russia’s Nuclear Cities // Bulletin of the Atomic Scientists. 1998. Vol. 54. № 5. Р. 44–50. .