Александр Фокин - «Коммунизм не за горами». Образы будущего у власти и населения СССР на рубеже 1950–1960-х годов

На рубеже 1950–1960-х гг. в Советском Союзе существовал не один, а несколько образов коммунизма. Эти образы были многообразны и разнородны, что вызывало трудности их гармонизации и делало нереальным соединение их в рамках одного официального образа «светлого будущего». Помимо выявленных в рамках данного исследования разнородных образов, 1950–1960-е гг. предложили множество вариантов представлений о коммунизме, не рассмотренных или лишь упомянутых в книге. Большой исследовательский интерес представляют, в частности, те образы, которые создавались для детей, циркулировали в среде молодежи, женщин, национальных меньшинств и т. д. Таким образом, коммунистическое «разномыслие» требует дальнейшего изучения.

1950–1960-е гг. подобны айсбергу: на поверхности видна только малая часть, а в глубинах таится много неизведанного. Необходимо разорвать круг традиционных сюжетов и найти свежие темы и новые источники. На мой взгляд, современная историография, как отечественная, так и зарубежная, во многом не готова развивать исследование СССР, поскольку те схемы, которые сложились при изучении «сталинизма», оказываются неприменимы к последующим периодам. И в целом история СССР как научное направление находится в методологическом тупике. Противостояние двух главных объяснительных схем — «тоталитарной» и «ревизионистской» — выглядит уже архаично. Если использовать лексику хрущевской эпохи, необходимо «осваивать целину», дабы расширить наши представления о советской истории.

Период, который не хочется называть ни хрущевским, ни оттепелью, обладает самобытностью, которую еще только предстоит раскрыть. Пока можно говорить о единичных попытках к ней приблизиться, и я буду рад, если данная книга станет отправной точкой для других исследователей.

Спасибо, что потратили свое время и дочитали до конца.

В этой части я бы хотел познакомить читателей с несколькими текстами, которые создавались во время работы над книгой. И хотя они не попали в основной текст, они развивают ряд идей, высказанных мною в монографии.

Отечественную историю XX в. невозможно отделить от «истории партии». Деятельность РСДРП(б) — РКП(б) — ВКП(б) — КПСС оказывала огромное воздействие как на внутреннюю ситуацию, так и на внешнюю политику страны. В советское время учебная дисциплина и академические структуры, связанные с этой темой, выполняли идеологические функции. За время господства советской власти в рамках изучения истории КПСС была проделана большая работа по сбору фактического материала, которую не стоит игнорировать. В постсоветский период «история партии» приобрела разоблачительный характер, главными темами стали преступления отдельных партийных лиц или системы в целом. В последнее время начался период активной публикации архивных материалов, посвященных партийной истории, прежде всего серии «Архивы Кремля» и «Документы советской истории» издательства РОССПЭН [470] Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет Министров СССР. 1945–1953. М., 2002; Политбюро и крестьянство: высылка, спецпоселение 1930–1940 гг.: в 5 кн. М., 2005; Региональная политика Н. С. Хрущева. ЦК КПСС и местные партийные комитеты. 1953–1964 гг. М., 2009; Президиум ЦК КПСС. 1954–1964: в 3 т. М., 2008–2010; и др. . Однако даже в новейших исследованиях по этому направлению [471] Митрохин Н. Русская партия. Движение русских националистов в СССР. 1953–1985 гг. М., 2003; Сушков А. В. Президиум ЦК КПСС в 1957–1964 гг.: личности и власть. Екатеринбург, 2009; Измозик В., Старков Б., Павлов Б., Рудник С. Подлинная история РСДРП-РКП(б) — ВКП(б): Краткий курс. Без умолчаний и фальсификаций. СПб., 2010; Лисин Б. К. Кадровая политика КПСС: Социологические очерки. М., 2010; и др. приоритеты по-прежнему отдаются политической истории, в то время как более новаторские методы, давно опробованные в других областях исторического знания, остаются невостребованными.

Данный текст посвящен анализу функций смеха на партийных съездах, что позволит установить точки соприкосновения между «историей партии» и «историей эмоций». История эмоций — одно из самых сложных для исследователей научных направлений, поскольку предмет изучения находится одновременно в двух плоскостях. С одной стороны, эмоции есть продукт человеческой физиологии и, следовательно, должны быть отнесены к естественным наукам, с другой — эмоции имеют социально обусловленные рамки, а это переводит их в поле гуманитарных дисциплин. Как отмечает Я. Плампер, историки, в основной своей массе, не знакомятся с работами естественников из первых рук, но даже если они решатся к ним обратиться, то в силу недостатка квалификации не смогут дать им адекватную оценку [472] Плампер Я. Эмоции в русской истории // Российская империя чувств: Подходы к культурной истории эмоций. М., 2010. С. 32. . В данной работе внимание сосредоточено не на физиологической природе, а на социальном конструировании смеха, на том, как он выполнял функцию поддержания эмоционального режима советской власти. Стоит оговориться, что смех сам по себе является маркером эмоции, а не самой эмоцией. У. Редди предлагает использовать термин «эмотив» (emotive) [473] William M. Reddy. The navigation of feeling: A framework for the history of emotions. Cambridge, 2001. .

Изучение смеха имеет длительную традицию [474] Подробнее см.: Бороненко А. В. Специфика юмора в ирландской литературе 30–40-х годов XX века. Дисс. … канд. филол. наук. Екатеринбург, 2012; От великого до смешного: Инструментализация смеха в российской истории ХХ века. Челябинск, 2013. , уже в Античности появляются работы, посвященные этой теме. В трудах Платона, Аристотеля, Цицерона формируется первая теория, утверждающая агрессивный характер смеха и видящая основной источник удовольствия от юмора во внезапном возвышении субъекта комического над объектом. В новое и новейшее время горячими апологетами этой теории являлись Т. Гоббс, Ч. Дарвин, Ч. Грюнер, В. Пропп и др. З. Фрейд считается создателем теории облегчения, он и его последователи утверждают, что суть смеха — в удовольствии от разрядки нервной энергии и обмане внутреннего цензора. Многие философы, такие как И. Кант, А. Шопенгауэр, А. Бергсон, видели в смехе результат несовпадения наших ожиданий, сформированных нашим жизненным опытом и нашими установками, с реальностью. Значительное влияние на развитие представлений о смехе и комическом оказала работа М. Бахтина «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса», идеи карнавализации, смеховой культуры, мениппеи прочно вошли в научные теории. Обобщая современное состояние исследований смеха, Л. Раппопорт выделяет несколько доминирующих направлений. Во-первых, проблемы, связанные с индивидуальной и личностной реакцией на юмор. Во-вторых, тематический диапазон и структурные особенности комических актов (главными темами выступают секс, агрессия и отношения между людьми и между группами). В-третьих, различные применения юмора в повседневной жизни, например в терапевтических целях, когда смех выступает как лекарство [475] Rappoport L. Punchlines: The Case for Racial, Ethnic and Gender Humou // Praeger Publishers. Wesport, CT, USA, 2005. . Отдельно можно выделить ряд работ, которые затрагивают тему взаимодействия смеха и юмора с политикой [476] Дмитриев А. Д. Социология юмора. М., 1996; Козинцев А. Г. Смех и антиповедение в России: Национальная специфика и общечеловеческие закономерности // Смех: истоки и функции. СПб., 2002. С. 147–173; Schutz C. E. Cryptic Humor: The Subversive Message of Political Jokes // Humor — International Journal of Humor Research. Vol. 8, Iss. 1. P. 51–64; Weise R. E. Partisan Perceptions of Political Humor // International Journal of Humor Research. Vol. 9, Iss. 2. P. 199–208; Карагодина С. В. Козимо Медичи и Иван Грозный: природа смеха и природа власти // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2005. № 1 (19). С. 39–62; Bruce F. A. Tiny Revolutions in Russia: Twentieth Century Soviet and Russian History in anecdotes, Routledge, 2005; Hart M., Bos D. Humour and Social Protest (International Review of Social History Supplements). Cambridge, 2008; и др. . Но данные работы, прежде всего, посвящены юмору как форме сопротивления.