Михаил Медведев - Император Павел Первый и Орден св. Иоанна Иерусалимского в России

Немаловажно и то, что Священный совет 1801–1803 годов унаследовал от Павла I почтение к изначальным орденским традициям, но отнюдь не готовность к конфессиональным экспериментам. [54] Поиски духовного единства поверх конфессиональных барьеров оказали огромное влияние на религиозную жизнь русского общества (и, в частности, Императорского двора) при Александре I. Однако эти мистические искания, как правило, не получали церковного, ортодоксального оформления (коего Павел I по крайней мере пытался достигнуть) и не искали опоры в таких консервативных институтах, как Державный орден. Поэтому, стремясь восстановить легитимный режим в Ордене, члены совета с легкостью решали канонические проблемы, выводя Российский некатолический приорат на периферию госпитальерских организаций. 5 ноября 1802 года, в частности, совет принял решение, исключавшее приорат из сферы действия общеорденских статутов. Отныне эта ветвь орденской корпорации стала существовать на основании учреждающего акта 1798 года и отдельного регламента, который должен был быть одобрен императором. [55] Idem, р. 74–75. В оригинальном тексте: «Le Venerable Prieure Russe recevra un Reglement approuve par S, M, I.», что можно толковать трояко — или как указание на то, что с этого момента правила, уже установленные Павлом I (который одним и тем же актом даровал их приорату как великий магистр и подтвердил в своем императорском качестве) получают в приорате новую, исключительную силу, не стесненную требованиями статута; или же как указание на то, что для приората предполагается разработать новый регламент, который должен будет пройти апробацию у императора; или же, наконец, как простое упоминание Александра I в качестве главы приората, получающего полномочия ведать внутренним порядком. Решение Совета, безусловно, не подразумевает и не допускает никакого выведения «павловской» ветви Ордена из общеорденской юрисдикции в российскую императорскую — хотя бы потому, что это прямо противоречило бы учреждающему манифесту 1798 года. Но выделение младшего Российского приората в «особую правовую зону» внутри Ордена не противоречило статье XVII конвенции 1797 года, согласно которой «все Члены Мальтийского Ордена равно повинны исполнять точно обязанности свои по Статутам». Речь шла только о введении центральными властями Ордена «частного статута». По сути дела, это было реализацией описанного выше плана нунция Литты, но с одним существенным изъятием: приорат не был выделен из орденской структуры, из «тела» Ордена; реформа его внутренней организации не освободила рыцарей-некатоликов от послушания общеорденской иерархии — от подведомственности великому магистру, Священному совету, их представителям и так далее. Так, некатолический приорат не имел права самостоятельно решать вопросы о назначении командоров (даже на родовые командорства) и принимать в свой состав новых кавалеров.

Тяжелая политическая ситуация не позволяла собрать воедино рассеянных по Европе рыцарей для проведения генеральной ассамблеи, уполномоченной совершать избрание нового великого магистра. Признавая это, Священный совет предложил в порядке исключения упрощенную процедуру: приораты по всей Европе называют кандидатов на пост великого магистра, а окончательный выбор предоставляется папе римскому. Подчеркивалось, что кандидаты должны быть католиками и принадлежать к числу обетных рыцарей. [56] Idem, р. 61, 64.

Замечательно, что позиция Священного совета плохо согласовывалась с воззрениями Александра I, настаивавшего на выборах в Санкт-Петербурге. Империя добивалась одного, Орден — другого.

Предложенный Священным советом способ выбора главы Ордена был принят приоратами [57] Исключение составили четыре испанских приората, в результате интриг королевского правительства отторгнутые от Ордена, то есть юридически уничтоженные в январе 1802 года. Великие приораты Рима, Пизы и Ломбардии приняли план Священного совета, но передали свое право выдвижения кандидатов папе. и папой. Без большого сопротивления с ним смирился и Александр I. В сентябре 1802 года Пий VII избрал на пост великого магистра бальи Бартоломео Русполи. Получив известие об этом, Священный совет в Санкт-Петербурге заявил о сложении своих полномочий перед новым предстоятелем. [58] Idem, p. 73–75. Однако Русполи, полагая ситуацию в Ордене слишком тяжелой и невыгодной, отказался от магистерства. [59] Выяснение вопроса о магистерстве Русполи затянулось, поскольку он находился в Шотландии. Русполи принадлежал к Римскому приорату, и, избирая его, Пий VII пользовался голосом, предоставленным госпитальерами Рима. Именно поэтому Русполи официально упоминался (кардиналом Коксальви и другими) как кандидат Римского приората; это подчеркивало принятие Ватиканом плана, разработанного рыцарями в Санкт-Петербурге. Однако формально это не сопровождалось признанием самого «павловского» Священного совета, так как это означало бы косвенное признание магистерства Павла I. Повторный выбор Пия VII, обнародованный в бреве от 9 февраля 1803 года, принес сан великого магистра кандидату, предложенному российскими иоаннитами — бальи Джованни Баттиста Томмази. Избранник принадлежал к числу мальтийских ветеранов. Непосредственного участия в «российско-орденских» событиях он непринимал.

Священный совет полностью признал это избрание и 13 апреля, перед своим окончательным роспуском, постановил отправить Томмази (пребывавшему на Сицилии) магистерские регалии и общеорденские архивы, что и было совершено с ведома и позволения императора — великого приора. Несколько позднее, 27 июня 1803 года, Томмази все-таки собрал генеральную ассамблею Ордена в Мессине, подтвердил свой статус и принес традиционную присягу.

Тем временем наполеоновская экспансия и вызванные ею потрясения привели к тому, что «слишком архаичный» Орден подвергся травле и разграблению практически во всей Европе. Еще в 1802 году Карл IV Испанский упразднил все четыре госпитальерских приората в своей стране, конфисковал их имущества и «взамен» основал светский орден св. Иоанна Крестителя в Испании. Великим магистром нового ордена стал сам король. В 1806–1808 годах были уничтожены семь Великих приоратов в Италии и Германии — Венецианский, Ломбардский, Германский, Римский, Барлеттский, Капуанский и Баварский (который вместе с российскими составлял англо-баварско-российский язык Ордена). В 1810–1812 годах король прусский последовал примеру испанского коллеги. Затем Державный орден лишился Великих приоратов Мессины (1825 год) и Крату в Португалии (1834 год). Остается напомнить, что еще в 1792 году шесть Великих приоратов на территории Франции были сметены революцией. Один лишь Великий приорат Богемии оставался незатронут этой катастрофой.