Коллектив авторов История - Кембриджская история капитализма. Том 1. Подъём капитализма: от древних истоков до 1848 года

Возможны очень приблизительные расчеты с целью сравнения дохода на душу населения в Перу и Мексике около 1800 года. Мексика была, как можно предположить, намного богаче. Моя оценка (Salvucci 1997) для Мексики, опирающаяся на расчеты Хосе Марии Куриоса (Quiros 1821), в целом надежные, составляет 34 песо. Номинальный доход на душу населения в Перу, исходя из данных, собранных Марселем Хайтином (Haitin 1983), был выше, порядка 40 песо, но, будучи скор — ректированным на существенную разницу в колониальном уровне цен (Arroyo Abad et al. 2012: 6), перуанская оценка по паритету составила бы около 25 песо.

В соответствии с позицией, изложенной, в частности, в работах Jones (1983), Austin (2008b) и Jerven (2010a), определение экстенсивного роста исходит из экстенсивного увеличения количества потребляемых факторов для увеличения объема производства, в противоположность интенсивному росту. Экстенсивный рост, таким образом, может вызвать уменьшение отдачи, и поэтому часто считается, что в долгосрочной перспективе он не оказывает влияния на доход на душу населения.

Мы будем говорить только о населении территорий к северу от Мексики. О населении более южных районов см. главу 13 настоящего тома, написанную Ричардом Сальвуччи.

Обширная литература о Компании Гудзонова залива, среди которой классикой является двухтомник 3. Рича «Компания Гудзонова залива: 1670–1870») (Rich 1958), существует благодаря не только достижениям компании, но и оставленным ею беспрецедентным историческим свидетельствам.

Много писал о чумашах Кинг. В одной из ранних работ, в которой фактически излагается характер их экономики, рассказывается об экономическом обмене между деревнями (King 1971). Gamble (2008) — широкое исследование общества чумашей.

В работе Bamforth (2011) дается подробное описание различных методов, применявшихся в охоте на бизона на Великих равнинах. Вопреки распространенному мнению аборигены редко гнали бизонов по крутым руслам высохших рек.

Наш рассказ о торговле чумашей в основном опирается на работы King (1971) и Gamble (2008).

Плотность более одного человека на квадратный километр в районе, занятом чумашами, например, можно сравнить с плотностью менее одного человека на квадратный километр в канадском бореальном лесу.

Предположим B M— это запас бусин, используемый в качестве денег, а B W— запас, используемый в качестве ювелирных изделий и для демонстрации богатства. Если δ — это скорость физического износа бусин, то, если предположить, что бусины постоянно использовались не в качестве денег, скорость износа денежного предложения будет равна: δ (1 + B W/ B M). Например, если половина бусин используется в качестве ювелирных изделий, то скорость износа денежного запаса удваивается. Это упрощенное описание подходит к бусинам как к единому товару. На самом деле существовало множество видов бусин, некоторые из них почти исключительно использовались в качестве украшений (тонко обработанные бусины) (King 1978).

Работа Кругмана «Рост доходности, монополистическая конкуренция и международная торговля» (Krugman 1979) посвящена разнообразию как центральной характеристике выгоды от торговли. В работе Broda and Weinstein (2006) говорится, что, по оценке авторов, увеличение разнообразия импорта привело к росту реального дохода потребителей в США за период с 1972 по 2001 год на эквивалент 2,6 % ВВП. Можно с уверенностью заключить, что, если альтернативой было отсутствие торговли похожими товарами, то чумаши получили намного больше. Объяснение выгоды от торговли за счет эффекта торговли, обусловленного масштабом экономики и несовершенством конкуренции, см.: Markusen (1981).

Как мы уже отмечали, классическая работа Марселя Мосса «Дар» (The Gift, 2002), является краеугольным камнем этой литературы.

В этом диапазоне влияние неявного налога на доход индивида 1, ведущее к повышению трудовых усилий, преобладает над эффектом замены.

Рис. 15.2 и 15.3 построены на основе значений конкретных параметров, но главные выводы были бы верны и при допущении других вероятных значений.

Правило «доброго самаритянина» распространялось на бобров и других животных, имевших ценность для торговли мехом, но если убивался бобер, то охотнику не позволялось продавать его шкуру. См.: Carlos and Lewis 2010: chapter 6 and appendix C.

Калории оценивались антропологами Эдвардом Роджерсом и Джеймсом Смитом для Канадского щита к западу от Гудзонова залива. К югу энергетические потребности убывали, но дневная потребность в трех фунтах мяса крупной дичи, вероятно, была минимальной для северной части континента. См.: Carlos and Lewis 2010: 163.

Хотя у аборигенов не было формального знания о динамике популяции рыб, они осознавали эффект избыточной ловли на их будущую численность.

Антропологи много писали о квакиутль и других группах, в том числе тлингит, занимавших частично южную Аляску и север Британской Колумбии, хайда, живших в районе островов Королевы Шарлотты, а также салишах, живших в окрестностях заливов Пьюджет. Статья антрополога Г. Барнета (Barnett 1938: 349) начинается так: «О потлаче северо-западного побережья было написано столько, что почти у каждого есть на этот счет какие-либо представления».

Некоторые взгляды на дарение предполагают, что взаимность заключала в себе ожидание более высокой отдачи в будущем. Рост отдачи мог отражать предполагавшуюся позитивную ставку дисконтирования, которая росла из-за возможности невозврата «займа».

Например, меха, выставленные на аукционе в ноябре 1741 года, были куплены за товары, которые были отправлены из Англии не позже мая 1740 года. Кроме того, корреспонденция, на которой основывались решения относительно обращавшихся в торговле товаров, должна была быть на корабле, который прибыл в Англию в конце 1739 года.

Обычно главное судно сопровождалось небольшим кораблем.

Разработанный Компанией Гудзонова залива учетный механизм, единицей которого была условная бобровая шкурка, напоминал формы денег, использовавшиеся в африканской торговле рабами.

В Сенегамбии для установления относительных цен сначала использовалась денежная единица на основе ткани — guinee, но в середине XVII века железный брусок стал стандартом, по которому оценивались товары и рабы. И точно так же, как с официальным стандартом Компании Гудзонова залива, за брусками в работорговле были закреплены номиналы. Фактические цены в меховой торговле отклонялись от официального стандарта, так как торговцы компании обычно обменивали товары на мех по разным курсам в зависимости от рыночных условий. В торговле рабами такие корректировки делались через изменение в наборе товаров, предлагаемых за рабов. Важным различием между железными брусками и условными шкурками было то, что железные бруски были и физической валютой, в то время как условные шкурки были только лишь учетной единицей.