Дэвид Хоффманн - Взращивание масс. Модерное государство и советский социализм, 1914–1939

В ситуации, когда хаос, вызванный войной и революцией, одновременно мешал оказанию помощи нуждающимся и вместе с тем делал эту помощь гораздо более необходимой, многие русские желали повышения роли государства [138] Еще до 1917 года инвалиды уже ждали государственной помощи. См. письма от раненых солдат и их семей с требованием срочной выплаты пенсий, написанные в 1916 году (РГИА. Ф. 1253. Оп. 1. Д. 53. Л. 5, 11, 45–49). . На съезде инвалидов войны (увечных воинов) делегат по имени А. И. Кислов призвал государство оказать помощь людям, пострадавшим на войне: «На развалинах старого режима строятся в России новые формы государственности, создаются новые гражданские организации, но уже не сословные, как это было в дореволюционное время, а на началах профессиональных и корпоративных интересов. Мы, пострадавшие на войне, также представляем особую корпорацию со своими особыми нуждами и задачами» [139] ГАРФ. Ф. 6787. Оп. 1. Д. 28. Л. 9. . В ответ на требования инвалидов войны Временное правительство создало 29 июня 1917 года Временный общегосударственный комитет помощи военно-увечным, вошедший в состав Министерства призрения [140] Там же. Л. 40–41. . Министерство гарантировало пенсии всем изувеченным на войне, безотносительно к их чину, и установило восемь категорий пенсий — в зависимости от степени потери трудоспособности [141] Там же. Л. 1. . Кроме того, оно увеличило объем продовольственной помощи солдатским семьям, уточнив, что эта помощь будет оказываться жене солдата, его детям младше пятнадцати лет, а также нетрудоспособным родителям солдата [142] Там же. Д. 101. Л. 1. .

Министерство труда тоже принимало меры социальной помощи. В его состав входил отдел социального страхования, и были предприняты усилия по систематизации рабочего страхования. В мае 1917 года министерство послало циркуляр фабричным инспекторам, сообщая им о необходимости, «принимая во внимание новые социально-политические условия», пересмотреть законы о страховании, утвержденные в июне 1912 года, чтобы все рабочие были защищены страхованием в случае болезни, травмы, потери трудоспособности или пожилого возраста [143] Там же. Ф. 4100. Оп. 1. Д. 83. Л. 2. . Для выработки по-настоящему всестороннего подхода министерство собрало информацию из каждого фонда страхования рабочих с 1912 года. Оно также отметило необходимость изучать «опыт страхования в западно-европейских государствах» с целью составить «широкий план организации социального страхования» [144] Там же. Л. 9. . Как следствие этих мер, Временное правительство создало подробные инструкции о том, каковы должны быть условия и размеры выплат безработным, больным, пострадавшим на производстве и пенсионерам [145] Там же. Л. 15–22. .

Таким образом, Первая мировая война привела к значительному увеличению роли государства в социальном обеспечении населения. Это было особенно заметно в России, где царский режим, столкнувшись с огромным множеством проблем, вызванных войной, был вынужден увеличить социальное вмешательство. Кроме того, интеллигенции было позволено играть более активную роль в делах государства, что привело к возникновению полугосударственного комплекса — союза правительственных учреждений и общественных организаций в целях военной мобилизации и помощи нуждающимся гражданам. Благотворительность царской семьи все в большей степени уступала место «особым совещаниям», объединявшим царских чиновников и земских специалистов. После свержения самодержавия в феврале 1917 года у интеллигентов появилась возможность самостоятельно формировать социальную политику. Под их влиянием и перед лицом военного кризиса, вызванного экономической и социальной дезинтеграцией, Временное правительство решительно двинулось в сторону полной государственной ответственности за социальное обеспечение населения. Однако, поскольку Временное правительство просуществовало меньше года, оно не успело осуществить многие из своих инициатив. Эта задача выпала советскому правительству.

Ряд факторов повлиял на формирование советского социального государства. Как было показано выше, в своих социальных заботах русская интеллигенция исходила из социальной науки XIX века и из духа рационального социального преобразования в целях улучшения условий жизни низших классов. Беспартийные ученые сыграли решающую роль в собирании тех знаний, которые затем использовались партийными деятелями в их социальной политике. Не менее важна была и историческая конъюнктура, в условиях которой оформилось советское социальное государство. Первая мировая и Гражданская войны привели к огромному росту числа нуждающихся — беженцев, инвалидов, солдатских вдов, — которым была необходима полномасштабная государственная помощь. Более того, Первая мировая война показала политическим деятелям всего мира, что здоровье населения играет важнейшую роль в военном могуществе их стран и национальной обороне. Наконец, марксистско-ленинская идеология сильно повлияла на распределение социальных пособий: советская власть в первую очередь удовлетворяла нужды солдат Красной армии и промышленных рабочих, отказывая в пособиях тем, кого называла классовыми врагами.

Когда речь шла о выявлении социальных проблем и внедрении программ социальной помощи, партийные лидеры в большой степени полагались на знания и опыт беспартийных специалистов. Хотя большинство либеральных интеллигентов выступили против большевистского переворота, многие решили воспользоваться возможностями, предоставляемыми советской властью, и применить свои познания в деле решения социальных проблем. К примеру, специалисты по статистике, при царском режиме не имевшие возможности работать где-либо, кроме земств, увидели в революции свой шанс решать проблемы в масштабе всего государства и осуществлять рациональное преобразование общества, основанное на научных данных [146] Blum А., Mespoulet М. L’anarchie bureaucratique. Р. 35–38. . В июне 1918 года ведущий статистик П. И. Попов предложил Ленину сформировать общероссийское статистическое бюро, и в следующем месяце советское правительство открыло свое Центральное статистическое управление, в большой степени укомплектовав его земскими специалистами по статистике и дореволюционными учеными [147] Stanziani А. Les sources démographiques entre contrôle policies et utopies technocratiques: Le cas russe, 1870–1926 // Cahiers du monde russe. 1997. Vol. 38. No. 4. Р. 474–475. . Несмотря на политические разногласия, как партийные деятели, так и либеральные эксперты были убеждены, что научное управление обществом возможно, и стремились к модернизации. Большевики отчаянно нуждались в знаниях об обществе, которым они теперь должны были управлять [148] Фрэнсин Хирш описывает такой феномен в советском управлении национальными меньшинствами: Ленин опирался на Сергея Ольденбурга и других этнографов из Академии наук, которые, хотя и находились в политической оппозиции по отношению к большевикам, готовы были служить советскому государству, пока речь шла об осуществлении их собственной повестки дня — «использовании научных знаний для превращения России в современную страну» ( Hirsch F. Empire of Nations. P. 21–22). . Либеральные ученые делились с ними этими знаниями, проводя статистические исследования проблем социального обеспечения и работая в составе только-только зарождающейся бюрократии нового государства [149] См., например: Социальное обеспечение в Советской России: Сборник статей к Съезду Советов / Под ред. А. Н. Винокурова. М., 1919. О роли беспартийных ученых в отделе моральной статистики Центрального статистического управления см.: Pinnow К. М. Lost to the Collective. Р. 143–152. .