Дэвид Хоффманн - Взращивание масс. Модерное государство и советский социализм, 1914–1939

Красная армия располагала своей собственной администрацией, руководившей работой политотделов в военных округах. В каждом отделе были секции агитации, информации, культуры и т. д. В годы Гражданской войны обязанности политотделов значительно выросли и стали включать всю пропагандистскую и просветительскую работу в армии. Политотделы публиковали памфлеты и газеты, проводили митинги и лекции, ставили политические спектакли. Комиссии, находившиеся в ведении политотделов, составляли списки всех неграмотных солдат и учили их читать и писать. Во второй половине 1919 года бюджет политотделов Красной армии составил 450 миллионов рублей — огромную сумму, особенно если принять во внимание нехватку ресурсов в это время [780] Ibid. P. 91–95. Чтобы получить представление о величине подобной суммы на фоне стремительной инфляции той эпохи, фон Хаген сравнивает данную сумму с результатом подсчетов Дэвиса: согласно им, все оборонные расходы советского государства за этот же период составили 10,74 миллиарда рублей ( Davies R. W. The Development of the Soviet Budgetary System. New York, 1958. P. 42–43). .

В годы Гражданской войны РКП(б) создала иерархическую систему образовательных учреждений, обучавших членов партии и готовивших пропагандистов. На вершине иерархии находились Социалистическая академия общественных наук (впоследствии — Коммунистическая академия), основанная в 1918 году, а также коммунистические университеты, число которых в 1922 году достигло десяти. Ниже располагались партийные школы, проводившие краткие курсы по подготовке пропагандистов. К 1921 году существовало 255 партийных школ, в которых обучалось 50 тысяч человек. Нижнюю ступеньку партийного образования занимали политграмотшколы, проводившие вечерние занятия, которые позволяли рядовым членам партии ознакомиться с основами марксизма-ленинизма и политическими задачами, стоявшими перед советским правительством [781] Kenez Р. The Birth of the Propaganda State. Р. 129–131. . В ноябре 1920 года, незадолго до конца Гражданской войны, эти учреждения были подчинены Главному политико-просветительному комитету Наркомпроса (Главполитпросвету) — новосозданному отделу Наркомата просвещения. В свою очередь, новый отдел, главой которого стала Крупская, подчинялся непосредственно ЦК РКП(б). Главполитпросвет взял под свой надзор все политическое образование, от ликвидации безграмотности до партийных школ, и усилил государственный и партийный контроль, приняв на себя в том числе и функции, которые раньше выполняла Красная армия [782] Fitzpatrick S. The Commissariat of Enlightenment: Soviet Organization of Education and the Arts under Lunacharsky, October 1917–1921. New York, 1970. P. 243; Hagen M. von. Soldiers in the Proletarian Dictatorship. P. 132. .

В годы Гражданской войны советская пропаганда приобрела самые разнообразные формы. Особенно важными средствами информации советские лидеры считали книги, памфлеты и газеты. В мае 1919 года советским правительством было создано Государственное издательство (Госиздат), в структуре которого самым значительным стал отдел агитации и пропаганды [783] Kenez Р. The Birth of the Propaganda State. Р. 100–101. . Вдобавок к избам-читальням (число которых к 1920 году достигло 24 413) важную роль играли рабочие и солдатские клубы, где распространялись печатные пропагандистские листки и проводились лекции [784] Ibid. P. 135–137. Число солдатских клубов в Красной Армии к октябрю 1919 года превысило тысячу. См.: Wood E. A. Performing Justice. Р. 42. . Профсоюзы, подразделения Красной армии и комсомольские организации тоже создавали клубы, которые не только служили центрами политического просвещения, но и предлагали альтернативу таким способам проведения досуга, как пьянство и карточная игра. Видный партийный деятель Емельян Ярославский указывал на необходимость создания опрятных и привлекательных рабочих клубов, утверждая, что подобная среда обеспечит достойный досуг, способствующий саморазвитию [785] РГАСПИ. Ф. 89. Оп. 9. Д. 75. Л. 1–4; Alemdaroğlu A. Politics of the Body and Eugenic Discourse in Early Republican Turkey // Body and Society. 2005. Vol. 11. No. 3. P. 65. .

У советских изб-читален и рабочих клубов были аналоги в других странах. К примеру, правительственные рабочие клубы в фашистской Италии весьма напоминали советские клубы тем, что стремились внедрять фашистские политические ценности и руководить досугом рабочих в соответствии с интересами государства [786] Siegelbaum L. The Shaping of Soviet Workers’ Leisure: Workers’ Clubs and Palaces of Culture in the 1930s // International Labor and Working Class History. 1999. Vol. 56 (October). Р. 89. . В республиканской Турции кемалистское правительство создало «народные дома» — в значительной степени по образу и подобию итальянских фашистских клубов. Эти учреждения, подобно советским клубам и избам-читальням, знакомили крестьян с литературой, спортом, наукой и современным сельским хозяйством, а также с турецким национализмом и другими элементами кемалистской идеологии [787] Alemdaroğlu A. Politics of the Body and Eugenic Discourse in Early Republican Turkey. Р. 65. . Параллели между СССР и Турцией были особенно сильны, потому что руководители обеих стран стремились к модернизации населения, остававшегося по большей части крестьянским, и преследовали во многом сходные цели, в число которых входили достижение всеобщей грамотности, секуляризация общества и эмансипация женщин [788] Khalid А. Backwardness and the Quest for Civilization: Early Soviet Central Asia in Comparative Perspective // Slavic Review. 2006. Vol. 65. No. 2 (summer). Р. 234. . Таким образом, советские чиновники не были одиноки ни в своем стремлении окультурить массы и внушить им свои ценности, ни в том, какие учреждения они для этих целей использовали.

Советские лидеры признавали важность фильма как нового средства пропаганды. Ленин даже заявил: «Из всех искусств для нас важнейшим является кино» [789] Цит. в: Taylor R. Agitation, Propaganda and the Cinema: The Search for New Solutions, 1917–1921 // Art, Society, Revolution: Russia, 1917–1921 / Ed. N. A. Nilsson. Stockholm, 1979. Р. 237. . Комиссариат просвещения создал подотдел кино в январе 1918 года, а спустя несколько месяцев, в мае, были созданы кинокомитеты в Москве и Петрограде. Скобелевский комитет, в 1917 году состоявший по большей части из эсеров и меньшевиков, отстранился от правительства после Октябрьской революции и продолжил выпускать антибольшевистские по духу кинохроники. После разгона Учредительного собрания большевики закрыли Скобелевский комитет и конфисковали его имущество. В августе 1919 года советское правительство национализировало всю киноиндустрию (хотя к тому времени большинство частных студий уже прекратили существование) и передало здания и оборудование, ранее находившиеся в частной собственности, Киноотделу Наркомата просвещения. В ходе Гражданской войны эта организация и ее студии выпустили около шестидесяти фильмов, в основном коротких и пропагандистских («агиток»), направленных на такие темы, как поддержка Красной армии и предупреждение эпидемических заболеваний [790] Kenez Р. The Birth of the Propaganda State. Р. 106–110. О распространении фильмов в советских деревнях в 1920-е годы см. документальную ленту «Область потерянного кино» (режиссеры А. Герштейн, Т. Лахузен, Т. Мак-Дональд и А. Никитин, производство Chemodan Films, 2008 год). .