Александр Полещук - Георгий Димитров. Драматический портрет в красках эпохи

Соблюдая медицинские предписания, Георгий Михайлович остался дома, но документ, подготовленный совместно с Мануильским, 11 мая был отправлен в Кремль. Вечером того же дня последовал вызов к Сталину. Проект получил одобрение. «Какие функции и под какой формой должны и дальше продолжать — поручено Маленкову и мнеобсудить и приготовить конкретное предложение», — записал Димитров.

Проект постановления и процедура его принятия (должны были высказать мнение все секции Коминтерна) обсуждались на нескольких закрытых заседаниях Президиума ИККИ. Все, кто участвовал в обсуждении, поддержали самороспуск, усмотрев в столь радикальном шаге возможность широкого объединения всех антифашистских сил в едином фронте, но мотивировали свою точку зрения по-разному. Морис Торез заявил: «Нам, коммунистам, не удалось разбить социал-демократию, преградить путь к фашизму в ряде стран. Не удалось также помешать фашистам в развязывании ими грабительской войны. Старая форма международного объединения рабочих себя изжила». Васил Коларов тоже высказался за роспуск Коминтерна, давно переставшего, по его словам, быть на деле руководящим органом коммунистического движения. Коминтерн был создан в момент революционной бури, но надежды на быструю международную революцию не оправдались. Изменилась обстановка, Советский Союз является фактором такой огромной силы, что Коминтерн превратился в архаизм. Вильгельм Пик сомневался, что все партии настолько зрелы, что могут самостоятельно решать свои задачи. Например, желательна какая-то форма идейной помощи ГКП со стороны более опытных советских товарищей. Матьяш Ракоши предложил дополнить документ словами о пролетарской солидарности, «чтобы создать ясность у наших людей за границей». Ян Шверма сказал: «Вчера, когда я знакомился с проектом постановления, сердце сжалось. Я рос в Коминтерне, вся жизнь протекала с Коминтерном. Но это чувства. А политическое решение, предлагаемое в проекте, единственно правильное и мудрое» {248} .

Приняли следующую процедуру: опубликовать проект постановления за подписями членов Президиума ИККИ, находящихся в СССР, как предложение секциям Коминтерна и после этого запросить у них согласия. Обсуждались и организационные вопросы — о национальных радиопередачах, о сохранении заграничных бюро отдельных компартий, о связи с заграницей и другие. Димитров выразил уверенность, что многие функции ИККИ будут сохранены в той или иной форме.

Сталин лично направлял процесс роспуска Коминтерна. Ночью 19 мая Димитров вновь был приглашён в его кабинет, где с участием Молотова, Ворошилова, Берии, Маленкова и Микояна проект постановления был окончательно уточнён и доработан. Решили предупредить секции о предстоящей публикации важного документа, через десять дней напечатать его, а после получения согласия секций опубликовать итоговое коммюнике.

Однако Сталин уже на следующий день позвонил и спросил: «Нельзя ли сегодня дать в печати постановление Президиума? Следовало бы поспешить с опубликованием». Димитров пояснил, что шифрованное радиосообщение в данный момент рассылается партиям, и до тех пор, пока они его не расшифруют и не прочитают, публиковать постановление неудобно. Дату публикации перенесли на 22 мая.

На заседании Политбюро ЦК ВКП(б) 21 мая, где присутствовали Димитров и Мануильский, Сталин ещё раз сформулировал мотивацию роспуска Коминтерна, которой следовало придерживаться. Он повторил тезис о невозможности руководить из одного центра партиями, которые в годы войны имеют столь разные задачи, и прибавил другой тезис: с роспуском Коминтерна враги уже не смогут называть коммунистов агентами иностранного государства в своих странах. Был ещё и третий довод, пожалуй, самый весомый. Сталин его не назвал, но едва ли Димитров о нём не догадывался — необходимость убрать все препятствия, мешающие укреплению сотрудничества СССР с союзниками в расчёте на обещанное открытие военных действий союзников против Германии в Западной Европе в 1943 году.

За день до этого заседания, 20 мая, В. М. Молотов, а затем И. В. Сталин принимали Джозефа Дэвиса, специального представителя президента Ф. Д. Рузвельта, в прошлом посла США в СССР. Цель миссии Дэвиса, вручившего советскому лидеру личное послание президента Соединенных Штатов, состояла в том, чтобы содействовать устранению осложнений, наслоившихся на отношениях между союзниками, и прояснить многие принципиальные вопросы. Одно из предложений, выдвинутых представителем президента Рузвельта перед Сталиным, касалось судьбы Коминтерна. Его роспуск, сказал Дэвис, произвёл бы благоприятное впечатление на западных союзников. Именно после беседы с Дэвисом Сталин позвонил Димитрову и спросил, нельзя ли ускорить публикацию постановления.

Небезынтересно также другое сопоставление дат: на следующий день после вылета Дэвиса из Вашингтона в Москву последовало приглашение Димитрова и Мануильского к Молотову, давшее старт процессу ликвидации Коминтерна.

Наконец, третье многозначительное совпадение, тоже едва ли случайное. Именно в те дни, когда Сталин и Молотов обсуждали с американским дипломатом пути укрепления межсоюзнических отношений, Рузвельт и Черчилль на встрече в Вашингтоне договорились об очередном переносе срока открытия второго фронта в Европе — на сей раз на весну 1944 года…

Вернувшись с заседания Политбюро в Исполком, Димитров собрал руководителей отделов, сообщил им, что роспуск будет проведён организованно, и попросил разъяснить сотрудникам, что они должны вести свою работу, как прежде, и ждать дальнейших указаний. Сам Георгий Михайлович все эти дни занимался текущими делами обычным порядком. Исполком Коминтерна продолжал движение по наезженной колее, подобно набравшему скорость локомотиву, и сразу остановить его было невозможно, да и незачем.

Постановление Президиума ИККИ о роспуске Коминтерна «Правда» опубликовала, как и планировалось, 22 мая. На последнем заседании Президиума, состоявшемся 8 июня под председательством Георгия Димитрова, были упразднены Исполком Коминтерна, Президиум и Секретариат Исполкома, а также Интернациональная контрольная комиссия.

Своеобразным прощанием с Коминтерном стала смена Государственного гимна Союза ССР. «Объявлен в печати новый национальный гимн СССР, вместо „Интернационала“» — акцентировал Димитров смысл замены в дневниковой записи 21 декабря.

Так была поставлена точка в двадцатичетырёхлетней истории Коминтерна. В течение девятнадцати лет Димитров входил в состав его руководящих органов, восемь лет был генеральным секретарем ИККИ. Задуманный Лениным как организующий центр мировой революции, созданный в эпоху военных бедствий и развала старых режимов, Коминтерн исчерпал свой ресурс в конце 1920-х годов. Уже тогда стало очевидно, что мировой революции не предвидится и что в советском руководстве взяли верх сторонники строительства социализма в одной стране. Коминтерн, однако, продолжал существование, прозябая в казённом сектантстве и пустой фразеологии. И только борьба в союзе с левыми и антифашистскими силами за свободное и демократическое общественное устройство и за разгром гитлеровской Германии — только такая борьба придала реальный смысл его деятельности. Служение интересам «Отечества трудящихся всех стран» стало для Коминтерна формой служения главной цели движения — победе социализма в мировом масштабе, потому что Советский Союз представлял собой альтернативу капитализму и пример — пусть далеко не идеальный — воплощённой социалистической идеи.