Йоганн Мюллер - Асы немецкой авиации

Однажды я встретился с русским летчиком, и после недолгой беседы выяснилось, что он был одним из тех, кого я сбил на Кавказе в 1942 году. Сначала я сбил двоих его товарищей, а потом и его самого. Он оказался единственным спасшимся, а после приземления был взят в плен нашими солдатами.

Он попал в лагерь, а в конце войны был освобожден русскими войсками. Он сказал, что потом попал в ГУЛАГ, где ему пришлось очень плохо, так как Сталин не признавал советских пленных, обвиняя в пособничестве противнику всех, кто попал в плен. В результате он несколько лет провел в одном лагере с немецкими пленными.

Я также встретился с его женой и сыном, и выяснилось, что у этого летчика уже есть внуки. Я был рад, что он остался жив, о чем прямо сказал им. Он меня поблагодарил. Я объяснил, что, несмотря на недавние проблемы в нашей истории, у меня никогда не было личных врагов. Ну, если исключить пилота, расстрелявшего летчика сбитого «Фокке-Вульфа». Это была моя работа. Все остальное было бы непрофессиональным и лишь мешало бы трезвому суждению. Он согласился, и мы хорошо выпили.

Не я один думал так. Большинство бывших летчиков люфтваффе завязали дружеские отношения с нашими американскими и английскими летчиками и даже с несколькими русскими. Было приятно видеть, что война закончилась с последним выстрелом. Войны начинают политики, но платит за это своими жизнями молодежь. Я не знаю ни одного пилота, который хотел бы начала новой войны.

На этих встречах мне обычно задают много вопросов. Мне кажется, нас окружает некий ореол тайны, особенно в глазах американской молодежи. Большинство молодых людей ничего не знает о нас, и мы им малоинтересны. Я не хочу их обвинять. Мы были привязаны к монстру, который завел нашу страну в пропасть, убил миллионы и превратил в руины культуру и авторитет Германии. Потребуется много лет, чтобы снять это проклятие. Если у меня спросят совета, я без колебаний отвечу: не верьте диктаторам и сумасшедшим!»

Гейнц Эвальд летал ведомым двух знаменитых асов – Герхарда Баркгорна и Вальтера Крупински, но в конце концов и сам стал асом.

Он родился 1 сентября 1922 года в Цоппоте (ныне Сопот). Он поступил на службу в люфтваффе 1 декабря 1941 года. Он учился летать в 23-я учебному полку в Кауфбройрене, затем его перевели в учебную истребительную эскадру JG-106, а потом в резервную группу в Ла-Рошели. В конце лета 1943 года его перевели в 5./JG-52, действовавшую на Восточном фронте.

Гейнц Эвальд быстро заслужил свое прозвище «Эзау». В своих мемуарах он пишет: «В последующих боевых вылетах, когда я одержал еще 9 побед, пилоты 6-й эскадрильи прозвали меня Исав. После очередного вылета, который завершился моей победой, обер-фельдфебель Кюн, который иногда говорил от имени остальных, приветствовал меня следующими словами: «Ну тебе опять свински повезло! Отныне я нарекаю тебя Эзау!» Вот его рассказ об одном из вылетов:

«Мы вылетели на свободную охоту, и сначала все было совершенно спокойно. Мы летели вдоль восточного берега Крыма в районе Тузлы над дорогой на Керчь. Неужели и мой седьмой вылет закончится без жестокого воздушного боя? Но едва я успел так подумать, как по радио пришло сообщение от офицера наведения нашей эскадрильи. Дальше к югу был замечен вражеский самолет, хотя небо вокруг нас было совершенно пустым, ни единой красной звезды.

Двое наших летчиков уже находились в воздухе – фельдфебель Элленд из 5-й эскадрильи и я из 6-й в качестве его ведомого. Пока мы следовали на юг к побережью Крыма, тучи постепенно становились тоньше. Мы постоянно меняли высоту, то поднимаясь над тучами, то опускаясь под них. В какой-то момент мы оказались на высоте всего 100 метров над водой, имея скорость 600 км/ч, и выполнили элегантный маневр по вертикали, чтобы снова набрать высоту. Когда мы набирали высоту, мой ведущий крикнул по радио: «Смотри! Русские прямо перед нами!» Действительно, они там имелись – 4 Яка выскочили из туч.

Я подумал: «Черт побери, поганая ситуация, они пикируют на нас». К этому времени мы уже набрали высоту 1000 метров, но подняться выше уже не успевали. Когда я посмотрел вперед, то увидел огоньки, мигающие на носу и корнях крыльев ближайшего русского истребителя, который летел крайним левым.

Не передать словами, что случилось за эти доли секунды. Я рванул ручку, чтобы понять нос моего Ме-109, и оторвался от своего лидера. Практически в это же мгновение светящийся круг моего прицела накрыл Ивана, который стрелял по мне. Я открыл огонь из всех стволов, прежде чем толкнуть ручку от себя. Тень смерти пролетела всего в пяти метрах от моей кабины. Проклятье! Почти точное лобовое столкновение!

Когда я вернулся на базу, командир моей эскадрильи лейтенант Липферт облаял меня: «Отважный, но глупый немецкий летчик едва не погиб сегодня, одержав первую победу, чуть не столкнувшись с каким-то русским!» Мне объяснили, что мертвый летчик-истребитель не может служить своей стране.

Выпустив очередь, я выполнил маневр уклонения и бросился вниз к гавани Керчи, надеясь укрыться под спасительным зонтиком многочисленных зенитных батарей. Однако выяснилось, что никто за мной не гнался. Затем я услышал по радио ведущего: «Один сбит! Один сбит!» – «Где?! – ответил я. «Посмотри на берег, он падает туда, – крикнул он мне. – Видишь вспышку на земле? Готов». «Хорридо!»

Так как больше наших истребителей поблизости не было, молодой и жаждущий славы пилот получил свою первую победу в лобовой атаке. Моя первая победа! Молодой русский пилот мертв, а я жив! Все-таки ужасная штука, эта война! Пока я размышлял над этим, снова раздался голос лидера: «Набирай высоту 1000 метров над Керчью». Я заставил свою машину двигаться вверх, заметив другой Ме-109 в указанной точке.

Оставив позади себя столб дыма, русские исчезли на востоке. Мы вдвоем полетели на свою базу в Багерово. Когда мы приблизились к аэродрому, лидер снова передал: «Пятьдесят второй, покачай крыльями в знак победы, сделай бочку и садись, я потом немедленно ко мне». – «Понял».

Я был страшно возбужден, когда мне позволили помахать крыльями в ознаменование первой победы. Я спустился к началу полосы, а затем пролетел на бреющем над стоянками 5-й и 6-й эскадрилий, приветствуемый пилотами и механиками, которые махали мне. Я буквально лопался от радости, хотя догадывался, что меня ждет на земле.

Фельдфебель Элленд для начала заставил меня выполнить пятнадцать отжиманий, а потом мне сказали, чтобы я твердо запомнил правило: «Тот, кто летит на противника в лоб и стреляет в упор, долго не живет». Вообще в ближайшие недели мне не раз повторяли, что я долго не протяну».

Вскоре молодой пилот привлек внимание командира группы, которым был не кто иной, как капитан Герхард Баркгорн, второй из асов люфтваффе (301 победа). Эвальд вспоминает: «Однажды мне приказали прибыть к командиру нашей группы II/JG-52 капитану Герхарду Баркгорну. После короткого приветствия командир, уже имевший Дубовые Листья, сообщил мне, что недавно потерял своего ведомого во время вылета на свободную охоту. Другими словами, тот оторвался в бою и был сбит. Он хотел, чтобы я немедленно перешел в штабное звено и стал его ведомым. Но если потребует ситуация, меня переведут обратно в эскадрилью.