Олег Хасянов - Повседневная жизнь советского крестьянства периода позднего сталинизма.1945–1953 гг. [litres с оптимизированной обложкой]

В результате проверки медицинской документации прокуратурой Больше-Черниговского района Куйбышевской области в 1949 г. было установлено, что прачка районной больницы Г-к у себя на квартире «в антисанитарной обстановке» осуществляла криминальные аборты [486] ЦГАСО. Ф. Р. 2972. Оп. 4. Д. 57. Л. 14. . Только за март 1949 г. незаконным способом Г-к помогла пяти женщинам избавиться от нежелательной беременности. За совершение криминальных абортов прачка была приговорена к пяти годам лишения свободы, а «женщины, которым она производила аборты, -к общественному порицанию» [487] Там же. . Кроме данных случаев, прокуратурой района было возбуждено еще четыре уголовных дела по фактам совершения незаконных абортов.

Существующий дисбаланс в половозрастной структуре послевоенной колхозной деревни приводил к росту разводов и супружеской неверности. Ограниченное числа холостых мужчин и численное превосходство женщин на брачном рынке становилось фактором разрушения семейных ценностей в глазах мужчин. По представлениям последних, наличие множества незамужних женщин позволяло им вступать в новые браки и строить новые семейные отношения, не обремененные хозяйственными заботами.

Проведенный анализ динамики брачности сельских жителей, возраста лиц, вступающих в брак, свидетельствует о том, что в послевоенное восьмилетие институт брака являлся одним из важнейших социальных институтов на селе. Снижение брачного возраста женщин было вызвано существующим дисбалансом в половозрастной структуре села, поэтому девушки, достигнувшие совершеннолетия, стремились как можно скорее выйти замуж. Одной из важнейших черт сельской семьи в исследуемое время являлась многодетность.

В постановлении «О мерах по ликвидации нарушений Устава сельскохозяйственной артели в колхозах» Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б) указывалось на многочисленные случаи нарушения демократических принципов управления артельным хозяйством, что выражалось в крайне редком созыве общеколхозных собраний, неподотчетности председателей и должностных лиц колхозов колхозникам и пассивности ревизионных комиссий.

Демократические основы управления колхозами были закреплены Уставом сельскохозяйственной артели, а сами колхозы понимались как добровольные хозяйственные объединения крестьян, созданные на крестьянские средства. Согласно Уставу крестьяне являлись владельцами общественных хозяйств и имели непосредственное право на участие в управлении колхозами. В Уставе сельскохозяйственной артели отмечалось: «Делами артели управляет общее собрание артели, а в промежутке между собраниями – избранное общим собранием правление». В Уставе также говорилось, что общее собрание являлось высшим органом управления артели, который решает все важнейшие вопросы колхозной жизни. Собрание избирает правление и председателя артели, ревизионную комиссию, производит прием новых членов и исключает из колхоза, утверждает годовой производственный план и приходно-расходную смету, нормы выработки и оценки работ в трудоднях. Таким образом, единоличные распоряжения председателя колхоза, равно как и решения правления артели по всем перечисленным вопросам, без утверждения их общим собранием, являлись недействительными.

Выдвигались и специальные требования к самому собранию. Общее собрание колхозников, призванное выразить мнение большинства членов артели, считалось правомочным лишь в том случае, если на нем присутствовало не менее половины членов артели. Для решения таких вопросов, как выборы правления и председателя, исключение из артели, создание различных общественных фондов, требовалось уже участие не 50 % колхозников, а не менее 2/ 3общего числа членов артели.

Несмотря на столь очевидные объяснения Уставом прав и функций общего собрания колхозников, роль общих собраний во многих районах Куйбышевской и Ульяновской областей недооценивалась.

Во многих колхозах общие собрания колхозников проводились нерегулярно, с нарушением кворума, когда на них присутствовало не более 10 % всех членов артели. В Челно-Вершинском, Ново-Буянском, Красноярском, Колдыбанском, Чапаевском районах Куйбышевской области из 300 общих собраний колхозников, проведенных в 1949 г., больше 100 собраний были, по сути, неправомочными [488] Бакланов И. Строго соблюдать демократические основы управления колхозами // Волжская коммуна. 1950. № 50. С. 2. . В Ново-Буянском районе таковыми были отчетно-выборные собрания в 12 колхозах из 47. Только по пяти проверенным колхозам Красноярского района 30 из 40 собраний оказались неправомочными. Ряд колхозов допустил грубые ошибки при определении кворума, когда в расчет не принимали нетрудоспособных колхозников.

Нередким нарушением при проведении общих колхозных собраний являлось вмешательство районных инстанций ВКП(б) в колхозные дела. Часто районные партработники, не считаясь с мнением колхозников, назначали председателей, а также освобождали их от занимаемых должностей без ведома общих собраний, устраивали травлю колхозников за критические высказывания в адрес председателей колхозов и районных властей. Так, в 1946 г. колхозники артели им. Димитрова Сенгилеевского района жаловались, что районные власти без согласия общего собрания колхозников назначили председателем колхоза М.Ф. Давыдова, который начал вести борьбу со своими оппонентами, исключал их из колхоза, фабрикуя протоколы общеколхозных собраний [489] Из числа «назначенных» // Ульяновская правда. 1946. № 200. С. 2. .

4 ноября 1948 г. в облисполком Куйбышевской области из Совета по делам колхозов поступила жалоба членов сельскохозяйственной артели «Кызыл Юл» Челно-Вершинского района [490] ЦГАСО. Ф. Р. 1991. Оп. 1. Д. 8. Л. 41. . В жалобе сообщалось, что 13 января 1948 г. на отчетно-выборном собрании колхозники не хотели избирать Г-ва председателем колхоза за допущенные им нарушения Устава сельхозартели, но присутствующие на собрании секретарь райкома партии Нефедов и прокурор района Александров навязали свою кандидатуру председателя. Представители властей заявили: «Если будет избран другой, а не Г-в, то райком ВКП(б) и райисполком все равно не утвердят его председателем» [491] ЦГАСО. Ф. Р. 1991. Оп. 1. Д. 8. Л. 41. . После такого заявления «половина колхозников разошлась с собрания». Из 150 членов артели на собрании осталось только 72 человека, но, несмотря на это, секретарь райкома и прокурор предложили голосовать. В результате за Г-ва было подано только 45 голосов. Нефедов и Александров «велели считать Г-ва избранным председателем колхоза, а для того чтобы скрыть допущенные грубые нарушения демократических основ управления делами колхоза, предложили в протоколе собрания указать членов колхоза не 150 человек, как указанно в годовом отчете, а 96 человек, т. е. только трудоспособных колхозников, без престарелых» [492] Там же. .