Питер Кенез - Полная история Белого движения

Самозащита против петлюровцев и анархистов иногда была успешной; против Добровольческой армии она была безнадежна. Антисемитская пропаганда часто описывала, как евреи стреляют из окон по отступающим белым солдатам. Она даже говорила о воображаемых еврейских подразделениях, сражающихся с Добровольческой армией, но это была чистая фальшивка. Например, в Киеве, после того как большевикам удалось занять город на несколько дней в октябре 1919 года, антисемитские газеты начали кампанию, возлагающую вину на евреев. Антисемитские «Вечерние огни» опубликовали подробные обвинения в адрес евреев, стрелявших из окон, а либеральный печатный орган «Киевская жизнь» решил произвести расследование и обнаружил, что все обвинения ложные. Как можно догадаться, подобное расследование не произвело впечатления на прессу погромщиков.

В конце концов, евреи все поняли. Именно советская власть, несмотря на свою экономическую политику, несмотря на эпизодические погромы, осуществлявшиеся недисциплинированными войсками красных, давала наилучший шанс на выживание. Временами с отступающими красными солдатами уходили целые еврейские поселения. Мемуаристы белых, такие как генерал Деникин, с огромным воодушевлением писали, что антисемитизм часто встречался даже при советской власти. Хотя это было правдой, в то же время каждому было ясно, что советские лидеры были готовы бороться с погромами и наказывать виновных. В результате число жертв Красной армии составляло только несколько сотен по сравнению с тысячами убитых белыми.

Из-за самой природы погромов невозможно установить точное число жертв. Гусев-Оренбургский, киевский исследователь, собирал материалы вскоре после этих событий и на основе своих изысканий сообщал о тридцати пяти тысячах смертей. Он приблизительно подсчитал, что, поскольку его материал охватывал только некоторые части Украины и целые семьи пропали без следа, примерное реальное число убитых превышает сто тысяч. Согласно другим данным, это количество было существенно больше. Илья Троцкий писал о примерно миллионе жертв погромов, в число которых он включал не только тех, кто был убит, но и тех, кто были изнасилованы, ранены и остались сиротами. По оценкам Хейфеца, председателя «Всеукраинского комитета помощи жертвам погромов», примерно половина убитых была жертвами солдат Добровольческой армии.

Добровольческая армия смогла убить так же много евреев, как и все остальные армии, вместе взятые, потому что ее погромы были более систематичными и часто вели к уничтожению целых поселений. Природа погромов Добровольческой армии отличалась от природы остальных. Другие погромы были работой крестьян, принадлежащих к вооруженной банде или нет. Погромы Добровольческой армии, напротив, имели трех разных участников: крестьянин, казак и русский офицер. Антисемитизм этих трех участников был неодинаковым; отличались их методы, цели и идеология. Чрезвычайно кровавая природа этих убийств может быть объяснена тем фактом, что эти три типа убийц усиливали друг друга.

Антисемитизм украинского крестьянина часто подвергался анализу, и из этих трех его легче всего понять. Крушение порядка позволило людям проявить многовековую ненависть. Безжалостные и жестокие убийства, так характерные для Гражданской войны в России, сделали человеческую жизнь дешевой. Украинский крестьянин тоже часто становился жертвой карательных батальонов Чека, смертоносных грабежей белых солдат и мстительной ненависти помещика, который сейчас пытался вернуть свою землю. Когда украинские крестьяне умирали на фронте и в своих селах, было искушением устроить резню беззащитных евреев. Как бы ужасно бедны ни были евреи, с точки зрения украинских крестьян они все же были эксплуататорами. Они были частью мелкой буржуазии, именно тем элементом эксплуатирующего класса, с которым крестьяне наиболее часто контактировали. Во время экономического хаоса крестьяне восстали против тех, кого считали ответственными. Среди прочего, Гражданская война была борьбой деревни с городом, и для невежественного крестьянина ненавистный город воплощал собой еврей. Петлюровец и пропаганда Добровольческой армии всегда отождествляли советский режим с евреями и таким образом преуспели в нанесении вреда обоим. Крестьяне, которые только что испытали на себе жестокую большевистскую политику реквизиции, часто не отвергали большевистского режима в общем, а винили только евреев.

Однако на территориях, занятых Добровольческой армией, большинство убийств осуществляли не крестьяне, а казаки. «Вклад» крестьян тем не менее был решающим: их традиционный антисемитизм узаконил убийства, осуществляемые другими. Убийцы-казаки не наталкивались на моральное отвращение ни среди крестьян, ни среди своих командиров: сравняв еврейское поселение с землей, они могли верить, что просто внесли свой вклад в дело антибольшевизма.

Большинство казаков, сражавшихся на Украине, было выходцами с Кубани. Армия донских казаков в это время была вовлечена в защиту северных границ своего собственного региона от большевиков. Однако из всех казаков репутацию самых кровожадных имели терские. Поскольку на Кубани, а особенно на Тереке, еврейское население было исключительно малочисленным, у этих казаков не могло накопиться огромной ненависти. И в какой-то мере иронично, что те, кто совершил основную часть убийств, традиционно не были озабочены «еврейским вопросом». Кроме прочего, казаки хотели грабить, а антисемитизм, раздуваемый официальной пропагандой, оправдывал их мародерство. Убийство становилось оправданием грабежа: убийцы убеждали себя, что евреи — злейшие враги, поэтому нет ничего дурного в том, чтобы забрать их собственность. Многим удавалось убеждать себя в еврейской опасности настолько хорошо, что для них стало естественным убивать. Встретиться с «врагом» в еврейском поселении было значительно проще, чем на поле боя.

Офицеры Добровольческой армии были одержимы антисемитизмом. Когда читаешь секретные донесения, которые определенно не имели целью пропаганду, ясно, что этот антисемитизм, полный параноидальных идей, граничил с патологией. В тысячах донесений и документов архивов Добровольческой армии нельзя найти ни одного осуждения погрома. Агенты, отправляющие донесения в штаб, просто принимали как данность, что евреи в ответе за все бедствия, большевизм, инфляцию и проигранные сражения.

Язык и риторику этих донесений можно сравнить только с нацистскими памфлетами. Например, агент разведки белых, описывая политическую ситуацию на Украине, потратил на обсуждение деятельности евреев столько же места, как на все остальные темы, вместе взятые. Он писал: «Никакие административные меры не помогут; необходимо обезвредить этот микроб — евреев». «Пока евреям будет позволено вести свою пагубную работу, фронт всегда будет в опасности». «Еврей не удовлетворяется тем, что развращает солдата. В дальнейшем он уделяет еще больше внимания офицерам. Но более всего он заинтересован в юношестве. Умные [еврейские] агенты под прикрытием патриотизма и монархизма общаются с военной молодежью и с помощью карт, женщин и вина вовлекают ветреную молодежь в свои сети». Евреев всегда обвиняли в первую очередь в экономических проблемах и инфляции.