Вячеслав Никонов - Октябрь 1917. Кто был ничем, тот станет всем

В середине августа на II конференции Северо-Балтийских организаций РСДРП(б) было создано Эстляндское бюро партии. Почти в то же время прошла конференция сельскохозяйственных рабочих и безземельных, которая приняла резолюцию «Об автономии Эстонии». При перевыборах Городской думы Ревеля (Таллина) в августе большевики получили 31 место из 101-го, эсеры — 22, меньшевики — 12, председателем Думы стал большевик Ян Янович Анвельт. В Нарве на выборах в гордуму большевики получили 17 мест из 35-ти. 27 сентября Ревельский Совет и Исполком Советов Эстонии заявили о готовности ревельского гарнизона поддержать переход власти Советам. На II съезде Советов Эстонии из 34 делегатов 26 были большевиками. Позиция эстонских большевиков по нацвопросу заключалась в том, чтобы «Эстляндия, оставаясь частью Российской демократической республики, получила автономию, т. е. чтобы эстляндское самоуправление было во всех местных делах вполне самостоятельным» [2433] Там же. С. 156, 482–483. .

Бурлили Северный Кавказ и Закавказье. Генерал Половцев был назначен командиром Кавказского туземного конного корпуса и из Петрограда подался во Владикавказ. «Русские части… состоящие главным образом из дружин ополчения, сформированных во время войны для несения гарнизонной и караульной службы в тылу, распропагандированы большевиками вовсю… У казаков старики, оставшиеся дома, настроены скорей консервативно, но молодежь, возвращающаяся с фронта, очень ненадежна и пропитана большевистскими идеями. Большевики основали свой центр в Моздоке и оттуда ведут энергичную пропаганду, имеющую успех и среди туземцев».

Ситуация там была — черт ногу сломит. Владикавказ являлся одновременно столицей «двух автономных держав: Терского Казачьего войска и Союза горских племен. Этот союз был составлен из представителей Дагестана, Чечни, Ингушетии, Осетии, Кабарды и черкесских племен, но последние, находясь на Кубани, были, кроме того, объединены с Кубанским казачьим правительством. Союз именовал себя Горской республикой, хотя определить границы этого государства не всякий мог бы. Председателем республики был избран мой старый приятель Чермоев… Терским атаманом состоит Караулов… Горцы совместно с казаками образовали объединенное Терско-Дагестанское правительство, и сие правительство постановило назначить меня главнокомандующим всех вооруженных сил своей территории, как туземных, так и казачьих, и русских строевых… Как командир Кавказского туземного конного корпуса я подчинен штабу Кавказского фронта, ибо война еще не кончена, а с другой стороны, я военачальник самостоятельной державы… Один из моих полков, Тарский, стоит в Елисаветполе, на территории другого государства, а именно Закавказского союза, а Черкесский — в пределах Кубанского государства. Казачьи части подчиняются мне только в оперативном отношении, да и то из милости».

Половцову влиять на ситуацию на Северном Кавказе не удавалось никак: «А хаос — невероятный! Грабежам и междоусобным браням нет конца, разные правительства издают декреты, пишут воззвания и занимаются дипломатической перепиской друг с другом, но жизнь и, весьма притом бурная, идет своим чередом, а во многих местах власть фактически захвачена комитетами с определенно большевистскими тенденциями».

Постоянно вспыхивали межнациональные конфликты. «Особенно плохо между терскими казаками и ингушами, главным образом из-за земель, отобранных у ингушей в пользу казаков при покорении Кавказа. Картина борьбы между ними получается такая: обыкновенно в воскресенье казаки, подвыпив, совместно с артиллеристами русских частей, расформированных в их станицах, выкатывают пушку и начинают угощать шрапнелью ингушские аулы, а затем мирно заваливаются спать. В понедельник ингуши производят мобилизацию и переходят в энергичную контратаку на казаков, вторник идет война, а в среду заключается перемирие, и прикатывают во Владикавказ депутации обеих сторон, каждая к своему правительству, с горькими жалобами на противную сторону. В четверг происходят дипломатические переговоры, в пятницу заключают мир, в субботу депутаты разъезжаются после торжественных клятв в вечной дружбе, а в воскресенье вся история начинается сначала» [2434] Половцов П. А. Дни затмения. Записки Главнокомандующего Петроградского военного округа. М., 2016. С. 214–218. .

В Закавказье ситуация была не менее запутанной. ЦК Армянского военного Союза 12 сентября сообщал: «Союз наш ныне является широко разветвленной организацией и имеет отделы не только на Кавказе, но и на Западном фронте и в Петрограде». На повестке дня стоял вопрос о создании общей армянской организация, дополняя ее Туркестанским краевым комитетом Армянского Военного Союза» [2435] Армяне в Первой мировой войне (1914–1918 гг.). М., 2014. С. 125–126. . К октябрю было создано 6 армянских полков, которые дислоцировались в районе Урмия и Эрзерума. Армянские организации вопрос о самоопределении не ставили. Генерал-квартирмейстер Ставки Дитерихс подтверждал 12 октября, что «выборными представителями армянской национальности было вынесено вполне определенное постановление, в смысле отказа от постановки на очередь вопроса об автономии областей с армянским населением до созыва Учредительного собрания» [2436] РГИА. Ф. 2003. Оп. 1. Д. 1246. Л. 35-35об. .

Но выступавший 18 октября в Предпарламенте от имени армянской группы кадет Алексей Карапетович Дживелегов уже заявит:

— Долг русского народа помочь Армении добиться полной автономии. Свободная Армения должна быть образована решением международного конгресса, от которого армяне надеются получить вечный нейтралитет, подобный швейцарскому [2437] Цит. по: Руднева С. Е. Предпарламент. С. 191. .

От России уже ничего не ждали. Капитан Левицкий беседовал с армянским священником: «Не тайна для нас, что Россия заболела. Не сегодня-завтра ваши полки уйдут отсюда, а с тем рухнут и наши надежды. Опять нас зальет волна крови, опять над нами нависнет страшный удар мести за любовь и за преданность к вам. Но в отчаяние мы не впадем. Мы привыкли страдать и надеяться, а в предстоящих тяжелых испытаниях нам поможет наша святая вера» [2438] Левицкий В. А. На Кавказском фронте Первой мировой. Воспоминания капитана 155-го пехотного Кубинского полка. 1914–1917. М., 2014. С. 562–563. .

В Тифлисе Половцов обнаруживает все признаки разложения: «В штабе полное уныние, фронт окончательно разваливается, дезертирство идет не отдельными личностями, а целыми полками и дивизиями, и вся эта масса самовольно демобилизованных хлынула в тыл и творит всякие бесчинства, запружая все без того скудные пути сообщения Кавказского фронта» [2439] Половцов П. А. Дни затмения. С. 219. . Большевизация шла, в Тифлисе 2–7 октября прошел I краевой съезд большевистских организаций Кавказа, который избрал краевой комитет. Но краевой орган Советов — Тифлисский Совет — оставался в руках меньшевиков. В деревне позиции большевиков были еще слабее. Махарадзе информировал Ленина: «В деревнях за некоторым исключением, партия не смогла еще создать организации, и, таким образом, почти вся крестьянская масса всецело была предоставлена в одно и то же время одурманивающему и растлевающему влиянию меньшевистских демагогов. Крестьянство Грузии в большинстве случаев знало о нас то, что им говорили про нас меньшевики» [2440] Цит. по: Сургуладзе А. Н. Закавказье в борьбе за победу социалистической революции. Тбилиси, 1971. С. 39. .