Евгений Трефилов - Пугачев

Но если одним царская армия и ее военачальники несли смерть и горе, то другим — избавление от страданий. Причем речь идет об освобождении из плена не только дворян, их жен и детей, но и, например, крестьян, захваченных «башкирцами». Кроме того, отнюдь не все военачальники поступали с плен-ними бунтовщиками так жестоко, как П. И. Панин. Отрядом И. И. Михельсона после победы 24 марта 1774 года под Уфой над мятежниками под руководством И. Н. Зарубина в плен было захвачено 1560 повстанцев, из них двое повешены, трое высечены кнутом, значительную часть отправили в Уфу (причем лишь некоторых следовало посадить «под крепкой караул»), а остальных, главным образом крестьян из близлежащих селений (по всей видимости, не менее пятисот человек), Михельсон «отпустил в домы, зделав им всем увещевание». Некоторых пленных артиллеристов подполковник и вовсе взял к себе на службу. И в других случаях Михельсон поступал похожим образом, причем иногда не только отпускал бунтовщиков «без всякого наказания, но и давал им несколько денег» [826] См.: Крестьянская война 1773–1775 гг. на территории Башкирии. С. 113–115,117,144,154,158,159; Разсказ, записанный со слов одного из участников в пугачевском бунте. С. 217. .

Михельсон был не единственным усмирителем пугачевщины, пытавшимся по минимуму применять смертную казнь и жестокие наказания к восставшим [827] См.: Дубровин Н. Ф. Указ. соч. Т. 3. С. 101, 266–276; Пугачевщина. Т. 3. С. 239–241, 245, 248, 251, 252, 258–260, 303, 390–394; Андрущенко А. И. Крестьянская война 1773–1775 гг. на Яике, в Приуралье, на Урале и в Сибири. С. 200, 201, 203; Овчинников Р. В. Следствие и суд над Е. И. Пугачевым и его сподвижниками. С. 21, 41,42. . Впрочем, порой один и тот же представитель власти в зависимости от обстоятельств мог поступать по отношению к пугачевцам более или менее гуманно. На свободу пленников отпускали по нескольким причинам. Прежде всего, власти хотели, чтобы о таких милостях услышали еще не сдавшиеся мятежники и прекратили сопротивление. Иногда повстанцев отпускали просто потому, что их негде было содержать или «по великому числу их все наказаны быть не могли». Из Оренбургской секретной комиссии освобождали еще и по соображениям, «чтоб по здешнему жаркому климату не приключилось заразы, а освобожденные с пользою могли бы употреблены быть: служащие — к должностям, а поселенцы — к хлебопашеству». Наконец, известно, что иногда бунтовщиков освобождали за взятки [828] См.: П. С. Потемкин во время Пугачевщины. С. 405, 408; Дубровин И. Ф. Указ. соч. Т. 2. С. 255, 257; Крестьянская война 1773–1775 гг. на территории Башкирии. С. 117, 154; Овчинников Р. В. Следствие и суд над Е. И. Пугачевым и его сподвижниками. С. 17, 21. .

Важно заметить, что большинство подследственных, прошедших через секретные комиссии и Тайную экспедицию Сената, также были выпущены на свободу, причем подавляющая часть без всякого наказания. Прежде чем остановиться на этом очень важном моменте, необходимо напомнить, о каких учреждениях идет речь.

Указом от 29 ноября 1773 года императрица повелела учредить в Казани при командующем правительственными войсками А. И. Бибикове комиссию (впоследствии она будет называться секретной), которой предписывалось расследовать дела пугачевцев «для узнания, не откроется ли иногда начало сего смятения». Поскольку после крупных побед у Татищевой крепости и Сакмарского городка в Оренбурге скопилось большое число пленных повстанцев, 26 апреля 1774 года в дополнение к Казанской была учреждена Оренбургская секретная комиссия. Правда, теперь Екатерина не посчитала нужным подчинить эти комиссии новому командующему Ф. Ф. Щербатову, поэтому они некоторое время находились в ведомстве казанского и оренбургского губернаторов. 11 июня того же года шефом обеих комиссий был назначен генерал-майор П. С. Потемкин. Отделение секретной комиссии несколько позже появилось и в Яицком городке — напомним, что именно там был впервые допрошен Пугачев. Екатерина II всегда пристально следила за работой комиссий. Что же касается Тайной экспедиции Сената, то, как мы помним, это учреждение расследовало важные уголовные и политические преступления. Как уже говорилось, следствие по делу Пугачева в Москве возглавлял руководитель московского отделения Тайной экспедиции М. Н. Волконский, а фактический глава Тайной экспедиции С. И. Шешковский принял в нем самое деятельное участие [829] См.: Овчинников Р. В. Следствие и суд над Е. И. Пугачевым и его сподвижниками. С. 8—30. .

О количестве рассмотренных и решенных дел подследственных, привлекавшихся в связи с восстанием, говорится в трех сводных ведомостях, составленных в Тайной экспедиции Сената. Согласно им всего по этим делам в двух секретных комиссиях, а также в самой Тайной экспедиции и других местах побывало 12 438 человек. Наибольшее количество людей прошло через Казанскую секретную комиссию. За год и три месяца — именно столько времени работала эта комиссия — были рассмотрены дела 9164 подследственных. Через Оренбургскую секретную комиссию за пять месяцев ее существования прошло 2442 человека. И наконец, в Тайной экспедиции Сената и других местах по делам, касающимся пугачевщины, побывало 832 подследственных. Из всех этих людей казнили 48 человек: 38 из числа побывавших в Казанской секретной комиссии, четверых — в Оренбургской секретной комиссии и шесть человек (Пугачева и пятерых наиболее виновных, с точки зрения властей, бунтовщиков), чьи дела на последнем этапе рассматривались в Тайной экспедиции. 1524 человека подверглись телесным наказаниям, были лишены чинов, определены в солдаты, отправлены на каторгу, на поселение или в монастырь. Интересно, что на каторгу и в солдаты могли отправить даже тех, кто не был подвергнут телесным наказаниям, в то время как некоторые получившие их затем были выпущены на свободу. Однако 10 914 человек были выпущены вообще без наказания: 8332 — в Казанской секретной комиссии, 1977 — в Оренбургской и 605 — в Тайной экспедиции и других местах [830] См.: Пугачевщина. Т. 3. С. 466–468. .

Комментируя эти сведения, Р. В. Овчинников замечает, что на самом деле пугачевцев, прошедших через секретные комиссии и Тайную экспедицию, было гораздо больше: «…в ведомости не были включены сотни пленных, умерших в тюремных камерах этих учреждений от голода, болезней и истязаний». Ссылаясь на то, что в Оренбургской комиссии таких было «около 600 человек», историк полагает, что «не меньшее число повстанцев погибло в застенках Казанской секретной комиссии, переполненных после поражения войска Пугачева в боях под Казанью в середине июля 1774 г.», однако не приводит подтверждающих данных. Но с чем трудно спорить — так это с утверждением ученого: «Общее число репрессированных карательными учреждениями, воинскими командами, местной гражданской и военной администрацией намного превосходило цифры, приведенные в ведомостях секретных комиссий и Тайной экспедиции Сената» [831] Овчинников Р. В. Следствие и суд над Е. И. Пугачевым и его сподвижниками. С. 28, 29. . Однако при этом не следует забывать, что и отпущенных на свободу также было гораздо больше, чем указано в ведомостях.