Дарья Короткова - Белорусские земли в советско-польских отношениях

В отношении же этнической Польши кремлевские политики фактически взяли курс, объявленный еще Временным правительством: «Признание независимого польского государства из всех земель, населенных в большинстве польским народом». Об этом свидетельствовало и уже упоминавшееся распоряжение Ленина Главному командованию от 29 ноября о военной поддержке советских правительств в Прибалтике и на Украине. В нем не было и намека на подобное содействие сторонникам революции в Польше.

Иной настрой сохранили польские коммунисты в России, осуществлявшие политическое руководство Западной дивизией, созданной в период, когда в Москве еще верили в скорую пролетарскую революцию в Европе. Они разработали детальный план по перегруппировке и стягиванию со всех фронтов на западное направление больших и малых польских частей, чтобы с их помощью революционизировать Польшу 244. Однако советское командование с согласия Троцкого в декабре пресекло попытку комиссара Западной дивизии С. Бобинского реализовать этот план с помощью направления на Южный фронт агитаторов, чтобы добиться передислокации на запад польских, белорусских и литовских национальных частей 245. А 10 января 1919 г. РВСР вывел Бобинского из Реввоенсовета Западной армии.

Не дали результата попытки С. Бобинского, И.С. Уншлихта (председатель Центральной коллегии по делам военнопленных и беженцев), Ю. Мархлевского и др. заручиться поддержкой своего плана у Ленина, Сталина и Троцкого 246. В условиях непрерывно ухудшавшегося положения на главных фронтах гражданской войны большевистское руководство не было готово допустить возникновения новых военных очагов на внешней границе, тем более что ситуация в Польше не обещала легкой победы революционных сил. Поэтому кремлевские политики предпочитали принять новое государство на своей западной границе как геополитическую данность и выстраивать с ним мирные отношения.

В контексте проводимой в тот момент политики «буферизма» 247(так ее называл Г.В. Чичерин) оптимальным средством предотвращения российско-польской войны могло стать только создание формально независимого от Москвы белорусского советского государства. Его образование лишало бы Варшаву таких важных аргументов в пользу права на переход под ее власть белорусских земель, как: 1) ссылка на необходимость исправления исторической несправедливости, допущенной при разделах Речи Посполитой в XVIII в., и 2) что большевики отказывают белорусам в праве на национальное самоопределение.

Только так можно трактовать следующую директиву Ленина, отданную от имени СНК РСФСР командованию Красной армии в конце ноября 1918 г., когда Германия стала выводить свои войска с территорий Обер-Оста:

«С продвижением наших войск на запад и на Украину создаются областные временные советские правительства, призванные укрепить Советы на местах. Это обстоятельство имеет ту хорошую сторону, что отнимает возможность шовинистам Украины, Литвы, Эстляндии рассматривать движение наших частей для оккупации и создает благоприятную атмосферу для дальнейшего продвижения наших войск. Без этого обстоятельства в оккупированных областях войска стали бы в невозможное положение, и население не встречало бы их как освободителей.

Ввиду этого просим указания о том, чтобы наши войска всячески поддерживали временные советские правительства Латвии, Эстляндии, Украины, Литвы, но, разумеется, только Советские правительства» 248.

С июня 1917 г. не оккупированная Центральными державами территория Белоруссии входила в состав Западной области с центром в Минске. После Октябрьской революции она включала в свой состав Виленскую, Витебскую, Могилевскую и Минскую губернии. В связи с расширением зоны оккупации в Белоруссии немецкими войсками в феврале 1918 г. центр области был перенесен в Смоленск. В апреле в состав Западной области включили Смоленскую губернию, а в сентябре область переименовали в Западную коммуну с центром в Смоленске.

Вопрос о создании Белорусской советской республики решался в России и стал результатом договоренности руководителей Белорусского комиссариата при Наркомате по делам национальностей и белорусских секций РКЦ(б), с одной стороны, и ЦК РКП(б) – с другой. Для руководителей Облискозапа это решение стало неприятным сюрпризом 249.

В условиях фактической, а затем и юридически закрепленной Брестским миром оккупации Белоруссии немецкой армией происходило быстрое расхождение правого (условно, так как это тоже социалисты – пока), находящегося в зоне немецкой оккупации, и левого, российского, течений белорусского возрождения. Левая (петроградская) БСГ сблизилась с БСДРП(б), а вскоре перестала существовать, влившись в ряды партии большевиков. Левые резко осудили акт провозглашения независимости БНР, сочтя его грубым нарушением воли I Всебелорусского конгресса и всего населения Белоруссии. Кроме того, в марте 1918 г. левая (петроградская) БСГ приняла резолюцию, в которой объявляла «беспощадную войну самозваным белорусским радам» 250.

После слияния петроградской БСГ с БСДРП(б) последняя пополнила свой преимущественно рабочий состав некоторым количеством белорусской интеллигенции, в том числе старыми деятелями национального движения – Д.Ф. Жилуновичем, В. Фальским, И.Л. Дыло. В это же время произошла и реорганизация (а фактически роспуск) самой БСДРП(б), ставшей в конце марта 1918 г. Белорусской секцией РКП(б) в Петрограде. В результате снижения статуса БСДРП(б) Белнацком стал главным центром деятельности белорусских национал-большевиков.

Комиссаром Белнацкома до мая 1918 г. являлся А.Г. Червяков. Белнацком имел филиалы в Петрограде, Витебске, Саратове и Смоленске. Вместе с белорусскими секциями РКП(б) он вел политическую (агитационную) и культурно-просветительскую работу среди белорусов, проживавших на территории Советской России, и беженцев, открывал белорусские школы и клубы, издавал литературу на русском и белорусском языках 251.

Созванный по инициативе Белнацкома Всероссийский съезд беженцев из Белоруссии, проходивший в Москве 15–21 июля 1918 г., высказался за «свободную единую рабоче-крестьянскую Белоруссию в тесном братском единстве с Российской Советской республикой». Через месяц, 23–24 августа, в Петрограде по инициативе Петроградского отделения Белнацкома была организована I конференция белорусских советских организаций и партий, в которой приняли участие представители всех местных отделов Белнацкома, моряков Балтфлота, рабочих Петрограда и Кронштадта, Петроградской белорусской секции РКП(б), социал-демократов – интернационалистов и эсеров. Конференция приняла единодушное решение, что «Белоруссия должна быть широкоавтономной государственной единицей и… войти в великий федеративный Российский союз равноправным членом» 252. Стремления к образованию Белорусской республики – хотя бы и на автономных началах в составе России или в федеративном союзе с ней – полностью отвергались руководством Северо-Западного комитета РКП(б) и Облискомзапа на протяжении всего 1918 г. Исходя из концепции областничества, их руководители, в отличие от Белнацкома, не считали нужным создание советской белорусской государственности в противовес БНР. Облискомзап не признавал даже и начальную форму национальной государственности Белоруссии – областную автономию, предложенную Белнацкомом 253. Эти стремления Ландер и Мясников рассматривали как проявления сепаратизма и буржуазного национализма.