Дарья Короткова - Белорусские земли в советско-польских отношениях

В докладе из Минска Свердлову, Ленину, Троцкому и Чичерину от 24 января 1919 г. Иоффе настаивал на необходимости проявить твердость и не менять принятого решения 268. Считая, что и после утверждения решения о разделе Белоруссии ЦБ будет его саботировать, Иоффе предлагал оставить в Минске только часть областников, а остальных убрать и заменить московскими представителями и частично местными работниками, сохранить Западный округ и Западный фронт в неизменном виде, а Реввоенсовет Белорусской республики упразднить, ибо его существование только на руку сепаратистам и националистам. Но поддерживал «возражение всех местных людей», особенно польских коммунистов, что Белоруссию должны защищать местные, а не присланные из центральных русских губерний войска. В пользу тезиса о том, что в советском руководстве считались с большой вероятностью войны с Польшей, служит приведенный Иоффе аргумент, что для разложения белых польских войск как нельзя лучше приспособлены именно польские части РККА. Русские же части лишь будут способствовать росту шовинизма в Польше и в Литве 269.

Решение центра об уменьшении территории ССРБ вызвало негативную реакцию не только национал-коммунистов, но и сторонников областной концепции. Те и другие считали, что отделение трех губерний, фактически половины республики, приведет к усилению позиций буржуазных националистов и расколу в КП(б)Б. Решено было послать в Москву на переговоры с Лениным двух представителей Центрального бюро Коммунистической партии Белоруссии – И.И. Рейнгольда и Р.В. Пикеля. Изменить решения центра они, естественно, не сумели. Но зато на этих переговорах они узнали о новом решении ЦК РКП(б) – объединить Белорусскую и Литовскую советские республики.

Конфликт белорусских коммунистов с фактически правившим в Белоруссии командованием Западного фронта, безусловно имевшим в условиях постоянной военной угрозы больший вес для Москвы, а также подозрения руководителей ССРБ в национализме подтолкнули центр к корректировке своей позиции относительно того, как должны выглядеть буферные республики на бывшей территории Великого княжества Литовского. К тому же Иоффе сигнализировал из Минска, что границы Белоруссии в пределах Минской и Гродненской губерний, полностью совпадают с волей населения Белоруссии, поэтому никаких территориальных споров между ССРБ и РСФСР нет 270, зато важную проблему представляли собой спорные между Белоруссией и Польшей Бельский и Белостокский уезды Гродненской губернии. При этом он ссылался на опасения польских коммунистов, что продвижение частей Красной армии на польскую территорию или на территорию, на которую претендует польское правительство, может создать casus belli 271.

Другой непростой проблемой, с которой столкнулась Москва после создания ССРБ, стало национальное размежевание в Гродненской губернии между Белорусской и Литовской советскими республиками. В декабре 1918 г. части Красной армии, двигаясь вслед за уходившими в Германию немецкими войсками, заняли Гродненскую и Виленскую губернии. Повсеместно стали создаваться советские органы власти. Нелегальное временное революционное правительство Литвы, созданное в Вильно еще 8 декабря 1918 г., 16 декабря издало манифест о провозглашении советской власти в Литве и Западной Белоруссии.

Польское население Литвы и Белоруссии создало систему самообороны – Комитет защиты восточных окраин ( польск . Komitet obrony kresów (КОК), который обратился за помощью к Варшаве. Это позволило Пилсудскому обосновать его экспансионистские планы лозунгом защиты поляков. 21 декабря в Вильне местные поляки создали Временную комиссию управления округом Северной Литвы, что, естественно, вызвало негативную реакцию как просоветских, так и националистических литовских властей. Для Варшавы этот шаг стал политическим прикрытием захвата Вильно: такой приказ войска получили еще 19 декабря. 1 января 1919 г. отряды польской самообороны установили контроль над ним. Однако уже 5 января в город вошли части Псковской дивизии Красной армии 272.

Представитель НКИД РСФСР Д.Ю. Гопнер, прибывший в Вильну 7 января, писал в Москву, что население, причем «не только трудовое», встретило Красную армию «восторженно», красноармейцы Псковской дивизии вели себя образцово, пьянства и мародерства, в отличие от других фронтов, практически не было 273. Опасения правительства советской Литвы относительно враждебного отношения населения к русским полкам Красной армии Гопнер считал преувеличенными. Напротив, по его наблюдениям, и отношение населения к русским солдатам, и поведение последних в городе было прекрасным. Вильняне были настроены по отношению к красноармейцам настолько дружелюбно, что осадное положение было снято уже 11 января 274.

Литовские коммунисты практически сразу поставили вопрос о границах между Литовской и Белорусской советскими республиками. Гопнер передал их позицию в телеграмме Чичерину от 3 января 1919 г. По Сувалкской губернии он не предвидел никаких сложностей: Августовский и Сувалкский уезды литовцы были согласны отдать Польше. Спорным, таким образом, был лишь Сейнский уезд, где, по литовским данным, треть населения составляли поляки. Что касается Белоруссии, то сами литовцы считали, что в Виленской губернии Дисненский уезд следует передать в Минскую губернию, а Вилейский – в Витебскую. Ошмяны также вызывали сомнения в силу своего тяготения к Минску. Гопнер просил разъяснений только по Сокольскому и Бельскому уездам Гродненской губернии: центр требовал их «удержать за литовцами, несмотря на польское в них население, но Гродненская-то губерния отнесена к Белоруссии. Как понять?» 275.

Литовские коммунисты не соглашались с решением гродненской проблемы в пользу Белоруссии. Представитель советского литовского правительства Норвид прямо заявил Чичерину в ходе их встречи, что Литва «самым решительным образом» претендует на Гродненскую губернию или, по крайней мере, на значительную ее часть, как населенную литовцами и экономически тяготеющую к Литве. Литовская республика, даже в преходящем и формальном виде, будет областью с известным внутренним единством и, по словам литовских коммунистов, не сможет обойтись без связи Вильно с Гродно 276.

Несомненно, просигнализированная Гопнером территориальная проблема стала одним из весомых аргументов в пользу объединения советских Белоруссии и Литвы.

Вопрос о судьбе Гродненской губернии стал одним из тех, который предполагалось рассмотреть на конференции, посвященной разрешению территориальных споров. Как уже отмечалось выше, перед отъездом Иоффе в Минск НКИД планировал созыв такой конференции литовских, латышских, белорусских и украинских коммунистов. Белорусское руководство предлагало созвать ее в Минске, а не в Москве, как планировалось поначалу. Иоффе считал, что место работы этой комиссии безразлично, но следует ее созвать как можно скорее, пригласив туда и представителей польских коммунистов, так как спор с Польшей – это самый важный вопрос. Но при этом следовало иметь в виду, что между Россией и Белоруссией нет спорных областей, что претензии «нынешнего правительства Белоруссии вовсе не соответствуют воле населения, которое вполне согласно с известным решением ЦК РКП» 277.