Дарья Короткова - Белорусские земли в советско-польских отношениях

Манифест об образовании ССРБ был подписан 1 января 1919 г. Д.Ф. Жилуновичем, А.Ф. Мясниковым, А.Г. Червяковым и И.И. Рейнгольдом и опубликован в ночь с 1 на 2 января. Он стал важным политическим документом конституционного значения. Манифест объявлял власть Белорусской рады 257свергнутой и несуществующей, а Белоруссию торжественно провозглашал «свободной, независимой Социалистической Советской республикой», власть в которой принадлежит рабочим, крестьянским, батрацким и красноармейским депутатам, живущим в Белоруссии. Земля, недра, леса и воды, железные дороги и пути сообщения, почтовые, телеграфные и телефонные сети, фабрики, заводы и банки становились достоянием рабочих и бедного крестьянства Белоруссии, повсеместно вводился восьмичасовой рабочий день. Упразднялось всякое сословное и национальное неравенство, правительство обещало навести «революционный порядок», под которым понималась и «беспощадная кара» всех контрреволюционных выступлений 258.

Название республики в первое время было неустоявшимся: в манифесте она именовалась Белорусской советской республикой и Белорусской социалистической советской трудовой республикой. Название Советская Социалистическая республика Белоруссия было закреплено лишь 4 февраля в принятой на I съезде Советов Белоруссии Конституции 259.

В связи с провозглашением ССРБ Облискомзап 3 января принял постановление о самороспуске и о переходе всей власти к Временному революционному рабоче-крестьянскому правительству Белоруссии. Это постановление было утверждено Президиумом ВЦИК 11 января. 5 же января правительство ССРБ переехало из Смоленска в Минск 260.

Таким образом, на переломе 1918–1919 гг. Кремль, столкнувшись с реальной опасностью польской территориальной экспансии в Белоруссии, принял и провел в жизнь решение о создании ССРБ. Это решение не было подготовлено предшествующим развитием белорусского национального движения, не стало результатом широкого массового движения. Поэтому его вполне можно считать тактическим, а не стратегическим шагом, продиктованным складывавшимися международными обстоятельствами. Вместе с тем нельзя не указать на то, что принятое во многом ad hoc решение вело к ряду побочных последствий. Позитивным для власти можно считать затруднение им деятельности лагеря Белорусской народной республики, в создании которой, как отмечалось выше, внешний фактор также сыграл далеко не последнюю роль. А вот расширение социальной базы советской власти в Белоруссии за счет тех групп населения, которых не удовлетворяли одни только проведенные и обещанные большевиками социальные преобразования, таило в себе как позитивные, так и негативные моменты, особенно с точки зрения ортодоксальных марксистов, последовательных противников всего, что было связано с национальными моментами.

Нет ничего удивительного в неоднозначности первой реакции белорусского общества на провозглашение ССРБ. Эта акция не обсуждалась предварительно ни на страницах печати, ни в местных Советах. Советскими работниками государственная самостоятельность отождествлялась с политической и экономической изоляцией, ослаблением хозяйственных связей с Россией, заигрыванием с националистами. Местными Советами принимались резолюции о нежелании создавать белорусские государственные органы, организовывать самостоятельное государство. Об этом, в частности, сообщали Чичерину в начале января 1919 г. представители НКИД в Белоруссии Машицкий и Литве Д.Ю. Гопнер. Если первый сделал акцент на продемонстрированное делегатами минского съезда, провозгласившего создание ССРБ, опасение перед ростом национализма 261, то Гопнер отметил такой очень важный момент, что причиной согласия участников совещания ответственных партийных работников в Витебске проводить в жизнь решение Москвы по Белоруссии помимо партийной дисциплины, стало доверие «центру в вопросах международной ориентации» 262. Создание самостоятельной ССРБ привело также к разногласиям среди белорусских коммунистов. Некоторые из них оспаривали решение ЦБ КП(б)Б о ликвидации национальных белорусских секций и даже пытались создать Белорусскую компартию. ЦБ КПБ(б) обвинил сторонников этой позиции в ведении националистической пропаганды, в том, что они «поставили целью дезорганизовать коммунистическую и советскую работу на местах и ведут национальную агитацию» 263.

Инструментальный, тактический характер решения о создании ССРБ, его обусловленность внешнеполитическими соображениями, нашли подтверждение в принятии 16 января 1919 г. ЦК РКП(б) решения об отделении от ССРБ Витебской, Могилевской и Смоленской губерний и передаче их РСФСР 264. На первый взгляд это было алогичное решение: ведь прошло всего лишь две недели с момента создания ССРБ с вполне определенными границами, и вдруг центр их сужает так существенно, что ни о какой корректировке говорить не приходится. В связи с этим закономерен вопрос, чем же было продиктовано это решение. Прямого ответа на него в известных нам документах нет, но, судя по последующему развитию событий, помимо противодействия партийных и советских органов этих губерний их включению в состав ССРБ, определенную роль сыграли соображения внешнеполитического характера.

17 января Гопнер телеграфировал Чичерину, что вопрос о границах Белоруссии не будет, вероятнее всего, представлять особых трудностей. Планировавшуюся центром для согласования границ новых республик конференцию представителей советских Белоруссии, Украины, Литвы и Латвии он даже не считал нужным проводить в Москве, достаточно было бы собрать их в Минске или Двинске и решить этот вопрос там при посредничестве самого Гопнера. Для этого он просил сообщить мнение ЦК РКП(б) об окончательном варианте границы, приемлемом для Москвы 265.

Неожиданно для Москвы решение ЦК РКП(б) вызвало противодействие руководителей ССРБ. Д.Ф. Жилунович и другие белорусские лидеры (Ф.Г. Шантыр, И.Л. Дыло, А.Г. Червяков, И.П. Пузырев, А.А. Кваченок) направили протест в Москву, утверждая, что отделение от ССРБ трех губерний нарушает провозглашенные принципы и пагубно отразится на жизненных интересах белорусского пролетариата и крестьянства. Недовольный их реакцией центр направил в Минск А.А. Иоффе, известного советского специалиста по вопросам внешней политики, наделив его широкими полномочиями. Он должен был убедить белорусских коммунистических лидеров, что решение ЦК РКП(б) пересмотру не подлежит.

22 января вопрос территориальных изменений обсуждался на заседании ЦБ КП(б)Б с участием Иоффе. Он напомнил, что решение о создании ССРБ мотивировалось исключительно внешнеполитическими причинами. Отметив необходимость «поставить барьер, который выдержит первый натиск империалистов», Иоффе заметил, что создание самостоятельных национальных республик имеет и свою «опасную сторону – дает возможность развиваться мелкобуржуазному национализму». Чтобы избежать этого, ЦК РКП(б) предложил ССРБ начать переговоры с Советской Россией об объединении. Причем была особо подчеркнута необходимость длительных переговоров, так как «скорое включение Белорусской республики в Советскую Россию уничтожит все выгоды существования буферов»* В заключение Иоффе сообщил об окончательном характере решения ЦК РКП(б) ограничить территорию ССРБ Минской и Гродненской губерниями 266. Аргументация центра по этому вопросу была следующей: республика буферная и нужна постольку, поскольку граничит с другими странами. Смоленская, Витебская и Могилевская губернии не граничат с другими странами, поэтому их можно исключить 267.