Дарья Короткова - Белорусские земли в советско-польских отношениях

В конце февраля 1921 г. через литовское правительство были получены официальные заверения Ластовского о том, что его правительство не претендует на власть на территории БССР. Кроме того, Литва пообещала признать Советскую Белоруссию как единственное законное представительство белорусского народа. Таким образом, две соседних с советской Белоруссией страны, Польша и Литва, в разной степени причастные к белорусскому вопросу, признали факт возникновения самостоятельного Белорусского государства. Тем самым было положено начало длившемуся 70 лет процессу суверенизации белорусской нации, завершившемуся в декабре 1991 г. созданием независимой Республики Беларусь.

Белорусские партии и организации так и не получили возможности воплотить в жизнь свои проекты. Основным все так же оставался внешний фактор – отношения Советской России и Польши, фактически владевших этими территориями. В начале 1920 г. Советская Россия, не имея возможностей для наступательных действий в духе планов мировой революции, сделала ставку на нормализацию отношений с соседями, что выразилось в инициативах по заключению мирных договоров с Латвией, Литвой и Эстонией, а также с Польшей. Ценой этих соглашений, помимо выгодных финансовых условий, должны были стать и территориальные уступки этим странам. Мирные предложения Польше предполагали, что к ней отойдет вся западная часть Белоруссии с Минском включительно. Неудача этих инициатив была обусловлена нежеланием Ю. Пилсудского связывать себя договорами и его авантюрным планом обеспечения Польше границ 1772 г. военным путем. Эта позиция противоречила мнению лидеров держав Антанты, определивших в декабре 1919 г. восточную границу Польши как границу этнически польских земель. Провал его Киевского похода, а затем и контрнаступление Красной армии до предместий Варшавы вновь поставили на повестку дня проект мировой революции. Был создан Польревком для советизации Польши, на занимаемых Красной армией белорусских землях восстанавливалась советская власть. Она вновь конституировалась в форме БССР, причем поначалу ее руководящие органы были образованы в коалиции с белорусскими эсерами – той их частью, которая была готова признать советскую форму белорусской государственности. При этом территория БССР была ограничена лишь несколькими уездами Минской губернии, поскольку Виленская и Гродненская были переданы Московским договором от 12 июля 1920 г. Литве, а Могилевская, Витебская и Смоленская по-прежнему входили в состав РСФСР. Польские войска сумели отбить столицу, но у Польши не было возможностей продолжать войну. Советская Россия также была заинтересована в ее скорейшем прекращении. Это сделало актуальным «мир компромисса», в результате которого белорусские территории были принесены в жертву другим, более актуальным направлениям. Мнение кресовых поляков, требовавших продолжения войны за присоединение всей Белоруссии на основе федеративного проекта, не нашло отклика в этнической Польше, позиции же белорусских националистов тем более были настолько слабы, что польские политики не считали нужным учитывать их мнение. Советская сторона также считала вполне возможным пожертвовать западными губерниями Белоруссии ради скорейшего прекращения войны и стабилизации обстановки на Западном фронте, при этом вынудив Польшу признать Белорусскую ССР.

Белорусский вопрос как территориальная и национальная проблема, актуальная для центральных властей России, оформился одним из последних среди других национальных вопросов в бывшей империи Романовых. По сути, его развитие, очень неторопливое и лежавшее долгое время почти исключительно в культурной сфере, вывела в политическую плоскость Великая война. В результате немецкой оккупации для части белорусских политиков сложилась ситуация, когда могли быть реализованы их антироссийские настроения. В это же время массы белорусских беженцев в Центральной России, вырванные из привычной замкнутой и устоявшейся жизненной среды, переживали стремительный процесс радикализации. В их лексиконе наряду с социальными и политическими требованиями стали звучать и лозунги национального обособления, правда не выходившие за рамки автономии. Дальнейший ход событий привел к тому, что два крыла белорусского движения, ненадолго объединенные идеей создания краевого политического центра (Всебелорусский съезд в декабре 1917 г.), снова разошлись и далее шли по пути разработки конкурирующих государственных проектов.

Вопреки сложившимся представлениям, условия немецкой оккупации были для развития белорусской идеи скорее нейтральными. Германия не считала нужным развивать белорусскую государственность, сосредоточившись на значительно более перспективном литовском проекте. Именно к Литве они рассчитывали присоединить оккупированные белорусские территории. Впрочем, национальные школы и прочая культурная деятельность белорусов германским властям ничем не мешали, поэтому они их поддерживали в той мере, в которой они могли служить некоторым противовесом традиционно сильным в регионе польскому и русскому влияниям. В связи с этим даже само провозглашение в 1918 г. независимости Белорусской народной республики было вызвано главным образом желанием белорусских политиков заставить оккупационные власти считаться с собой.

Советский федеративный проект основывался на постулате пролетарского интернационализма и единства трудящихся всех национальностей, который при этом сочетался с провозглашением права наций на самоопределение. На практике из этого следовало, что, формально признавая право окраинных народов отделиться от России, фактически советское правительство не собиралось этого позволить. Для Советской России жизненно необходимым было сохранить свою власть над Белоруссией: надежды на мировую революцию обусловили стремление закрепиться на кратчайшем пути в Германию. Поэтому созданный пояс буферных советских республик не мог не замкнуться на белорусском отрезке. Спорным остается вопрос о том, в какой степени на создание БССР, а затем Литовско-Белорусской ССР повлияло провозглашение в 1918 г. Белорусской народной республики. Но доподлинно известно, что в качестве одной из целей создания новых советских республик указывалось противодействие Белорусской раде и Литовской тарибе.

Возрожденная Польша позиционировала себя как форпост Запада в борьбе с большевизмом. Кроме того, поляки всех политических направлений (кроме коммунистов) претендовали на наследство первой Речи Посполитой и не рассматривали вариант разграничения по этническому принципу. Поэтому конфликт с Советской Россией был неизбежен. Советские Литва и Белоруссия, по мысли авторов буферного проекта, должны были охладить пыл польских лидеров, заставив их считаться с приобретшим усилиями американского президента В. Вильсона и большевиков популярность лозунгом самоопределения наций. Объединение же советских Литвы и Белоруссии, кроме стратегических соображений, было продиктовано и желанием взаимно нейтрализовать амбиции местных руководителей, чьи споры о властных полномочиях и территории республик грозили существенно осложнить ситуацию на советском Западном фронте.