Дарья Короткова - Белорусские земли в советско-польских отношениях

Впрочем, Польша проигнорировала эти советские маневры, в течение весны – лета 1919 г. заняв спорные территории и выдвинув альтернативную идею федерации восточноевропейских народов под своим руководством. Федеративные планы польских политиков из лагеря Ю. Пилсудского относительно восточной границы Польши были обусловлены прежде всего желанием присоединить Литву, в первую очередь Вильно. Западные белорусские территории рассматривались как часть исторических литовских земель, которые безусловно должны были остаться в зоне польского экономического и культурного влияния. Национальные демократы во главе с Р. Дмовским оценивали главным образом экономические выгоды от присоединения Белоруссии и возможности ассимиляции белорусов-католиков. Оба эти проекта подразумевали фактический раздел белорусских земель и игнорировали возможность обретения белорусами статуса субъекта международных отношений, зато делали практически неизбежным столкновение с Советской Россией.

Декларация уважения к национальным чаяниям белорусов и литовцев в «Воззвании к жителям Великого княжества Литовского», пробудившая надежды белорусских политиков на помощь и признание со стороны Польши, оказалась фикцией. Пилсудский, практически единолично руководивший польской восточной политикой, не видел в белорусах реального союзника в борьбе с Советской Россией, но и не хотел отталкивать их от себя, чтобы не усиливать враждебный полякам лагерь. Результатом колеблющейся политики Варшавы стало углубление разногласий среди поборников идеи суверенной Белоруссии. Часть из них пыталась добиться признания Белорусской народной республики Антантой, лидеры другой надеялись на помощь

Польши. В рядах эсеров, одной из сильнейших белорусских партий, наметилась тенденция к соглашению с белорусскими коммунистами, а тем самым и к ориентации на РСФСР. Польское же руководство к концу 1919 г. окончательно сделало ставку на силовые методы установления восточной границы, в чем белорусские организации были скорее помехой.

В 1920 г. отношение советской дипломатии к белорусской проблеме было производным от взятой Москвой на рубеже 1919–1920 гг. на вооружение стратегии нормализации отношений с государствами-лимитрофами с целью превратить их в барьер против возможной агрессии держав Антанты. Литву даже надеялись сделать союзником в борьбе с Польшей. Поэтому проект Литбела утратил актуальность. Белорусская политика Кремля в этот период полностью зависела от ситуации на фронтах, взаимоотношений с Литвой и Польшей, в которых белорусские территории то служили театром военных действий, то являлись предметом торга. Поскольку влияние белорусского национального движения как на настроения населения края, так и на ход боевых действий на Западном фронте оставалось минимальным, то и значение этого фактора учитывалось в Москве в весьма слабой степени.

Повторное провозглашение самостоятельной советской Белоруссии в конце июля 1920 г. не было следствием предшествующих этому событию усилий белорусских коммунистов или давления белорусского национального движения. Принятое 16 июля пленумом ЦК РКП(б) под давлением В.И. Ленина решение о советизации Польши в условиях ведения в тот момент советско-британских политических и торговых переговоров невозможно было реализовать вооруженным путем без соответствующего дипломатического прикрытия. Эта роль и отводилась БССР, созданной одновременно с Временным польским революционным комитетом. Но и когда этот советский план провалился, интерес к сохранению БССР не исчез. Белорусское государство могло стать важным аргументом в территориальном торге с поляками на мирной конференции.

На нее советская сторона вышла уже с готовым решением белорусского вопроса: Белоруссия вновь конституировалась как советская республика в федерации с РСФСР. Однако проигранная война диктовала необходимость территориальных уступок, в том числе и на этом отрезке. Негативное отношение к таким уступкам за счет Белоруссии как националистов, так и белорусских коммунистов заставило, чтобы не сорвать договоренности с Польшей, заморозить восстановление республиканских органов власти и самостоятельное выступление на конференции представителей БССР. Вынудив Польшу признать УССР и БССР, Москва не допустила их руководителей к решению судьбы территорий собственных республик. Разногласия в польской делегации, представлявшей различные политические силы, сыграли на руку советским дипломатам. Верх одержала позиция эндеков. Настроения польского общества, не желавшего продолжения войны за интересы помещиков с «кресов», заставили окончательно отказаться от федеративного проекта даже самых последовательных его сторонников и, более того, отодвинуть границу на 200 км западнее от линии, предложенной РСФСР в январе – феврале 1920 г.

Подводя общий итог проведенному исследованию, следует признать, что возникновение всех трех белорусских государств в 1918–1920 гг. было обязано главным образом внешнему фактору, в роли которого последовательно выступали Германия и РСФСР. Что же касается Польши, то она не ставила перед собой задачи создания белорусской республики, рассматривая Белоруссию только в связи с Литвой, а не в качестве самостоятельного союзника, как это было в случае с Украиной.

В польско-советском конфликте главным был стратегический, прежде всего военный аспект разграничения, а лозунги национального освобождения были лишь прикрытием для него и дополнительным аргументом для внешних по отношению к конфликту сил, в частности Антанты. Внутренний же фактор, представленный белорусскими политическими силами, все это время оставался второстепенным, зависимым от того или иного покровителя, лишенным широкой опоры в массах полиэтнического белорусского населения.

Территориальный спор Советской России с Польшей, которая попыталась осуществить свой вариант политического устройства территорий, расположенных между этнически польскими и великорусскими землями, с целью обеспечить себе максимум влияния в этом регионе, был в итоге разрешен военным путем. Рижский мир, заключенный в марте 1921 г. по итогам войны с Польшей, имел сугубо компромиссный характер. Он в полной мере не удовлетворил ни одну из договаривавшихся сторон, сохранив в их политическом арсенале взаимные обвинения в несправедливости территориальных постановлений, прежде всего с точки зрения местного населения. Нестабильность в регионе подпитывалась обеими сторонами. Белорусская армия С. Булак-Балаховича, «Зеленый дуб», борьба с коммунистическим и крестьянским движением в Польше – вот лишь часть политических и вооруженных конфликтов на территории Белоруссии, ставших следствием Рижского мира. Тем не менее республика, образование которой было для ее создателей сугубо тактическим шагом, оказалась вполне жизнеспособна, поскольку, хотя государственность и была выдана Белоруссии «авансом», она имела внутренние основания как в экономическом, так и этническом единстве региона.