Бэлла Шапиро - Русский всадник в парадигме власти

При русском дворе амазонки задействовались очень широко, что позволило им стать привычным атрибутом дворцовой повседневности. Это следует в том числе и из дневника Берхгольца, где в описании годовщины свадьбы Петра I в феврале 1723 г. сказано: «На ее величестве был великолепный амазонский костюм, и все ее дамы имели также амазонские платья одинакового цвета и из одинаковой материи» [983]. На это указывает и августовская заметка в «Санктпетербургских ведомостях» за август 1734 г., где отмечалось, что за Анной Иоанновной следовал «весь придворный стат… в равноцветном богатом платье, в котором поныне на куртаги в Петергоф ездили… а Дамское платье зделано Амазонским обыкновением» [984].

Не были забыты амазонки и в правление Елизаветы Петровны: доказательствами служат «Реестр платью старинной казенной», где среди прочего указаны «амазонских шубок с юпками на булочки [985]— 6 пар; амазонских карсетов с юпками — 2 пары… 1747 года» [986]и две «Надписи на конное литое из меди изображение ее императорского величества государыни императрицы Елисаветы Петровны в амазонском уборе», сделанные М. В. Ломоносовым между 1751 и 1757 гг. [987]

К этому же периоду относится и роспись предметов женских нарядов для разных случаев жизни, образцы которых прислал из Англии в Петербург русский посол в Лондоне П. Г. Чернышев в сентябре 1751 г. Роспись имеет раздел «В каком ездят верхом и бывают в дорогах», включающий в себя следующий перечень: «Кафтан камлотовой с камзолом, надевающейся на ординарное шнурованье. Юпка такова ж цвету камлотовая. Рубашка муская с манжетами, которая надевается сверх шнурованья. Парик круглой. Карпус [988]черной бархатной. Башмаки кожаные черные с сталными пряжками. Рукавицы муские. Хлыстик. Сюртук красной ратиновой. Шляпа черная гродетуровая, носящая вместо карпуза во время холоду и дождя» [989]. В середине — начале второй половины XVIII в. именно амазонка и ее производные были основной женской придворной одеждой для активного образа жизни, и портные «едва поспевали их шить» [990]. Однако применение одежд такого типа до мундирных реформ Екатерины II еще не имело характера императива.

Появление в России мундирного платья — униформы, адаптированной к нуждам монархини, — сегодня связывают с правлением Елизаветы Петровны, а точнее — с возрастными изменениями ее тела за время правления [991]. Известно, что Елизавета Петровна «была заядлой охотницей, хорошо держалась в седле, неплохо стреляла [992]и в сороковые годы любила гоняться за дичью в мужском костюме: фигура это еще позволяла» [993].

По свидетельству современников, «до 1754 г. Елисавета Петровна являлась за стол лб. — компанцев, яко той роты капитан… в гренадерском офицерском уборе, но с этого года — в дамском униформе, как в полковые праздники» [994]. Доподлинно известно о существовании в ее гардеробе еще как минимум одного предшественника мундирного платья — по форме Лейб-гвардии Конного полка: «дамский кафтан, который цветом на подобие Конной Гвардии мундира» отмечен в камер-фурьерском журнале за март 1755 г. [995]

«Дамский униформ», который также назывался «длинным мундиром» [996]и «длинным кафтаном», изготавливался по подобию мужского мундира: кафтана либо пары «кафтан + камзол». Во времена Елизаветы Петровны и молодой Екатерины Алексеевны он обыкновенно надевался с подходящей по цвету и смыслу юбкой. Такой принцип формирования женского костюма в России второй половины 1750‐х гг. считался вполне допустимым, и к концу правления Елизаветы Петровны в «дамский униформ» облачилась не только она сама, но и женская часть ее свиты [997].

«Дамский униформ» Елизаветы Петровны и ее придворных дам не сохранился (по смерти императрицы осталось около 15 000 платьев [998], которые при ее преемниках послужили материалом для изготовления церковных облачений и маскарадных костюмов). Тем более интересен документ из собрания РГИВИА, который позволяет чуть более подробно представить прототипы известных сегодня мундирных платьев. Это рапорт Д. А. Мерлина в Военную коллегию об изготовлении образцовых мундиров «большого, среднего и меньшего ростов» (т. е. на мужчину ростом в 2 аршина 8,5 вершка, 2 аршина 6 вершков и 2 аршина 5 вершков — 180, 169 и 164,5 см соответственно) [999]. Приведенное в нем детальное описание кавалерийского кафтана для Лейб-гвардии Кирасирского полка с некоторыми оговорками может послужить и для описания конногвардейского мундирного платья императрицы: исходя, во-первых, из того положения, что «дамский мундир» этого времени в целом повторял мужской мундирный кафтан, во-вторых, из‐за известной схожести кирасирского и конногвардейского мундира и, в-третьих, из того, что реформа мундира 1756 г. не затронула покроя кавалерийского кафтана.

Самое раннее из дошедших до нас мундирных платьев датируется не ранее 1763 г. Это платье Екатерины II по форме Лейб-гвардии Преображенского полка из ГЭ [1000]. Позже в гардеробе императрицы появляются мундирные платья по форме Кавалергардии (1766) Лейб-гвардии Конного полка (несколько экземпляров от 1773 г., 1770‐е, 1776, 1770–1780 гг.), армейской (1772, 1784) и гвардейской пехоты — Лейб-гвардии Измайловского полка (1766), Лейб-гвардии Семеновского (1770–1780‐е) и Лейб-гвардии Преображенского полка (1782) и др. Последнее мундирное платье Екатерины II, сшитое в 1796 г., — по форме Морского флота. Кирасирское платье, упомянутое в «Реестре мундирам государыни императрицы Екатерины II», составленном при передаче мундирных платьев в 1826 г. из Эрмитажа в Арсенал, утрачено [1001].

На настоящий момент выявлено более десятка принадлежащих ей полнокомплектных мундирных платьев разных полков [1002]. Все они относятся к одному из трех типов: первый представляет собой комплект из пышной юбки на фижмах и верхнего платья с длинными рукавами, полочки которого имитировали камзол. Второй тип — цельнокроеное платье с длинными рукавами или лиф и юбка и верхнее распашное платье с небольшим шлейфом, открытыми проймами и откидными рукавами, так называемый «казакин». Третий тип аналогичен второму, но казакин притален и имеет баску [1003].

Основой для создания екатерининского мундирного платья вновь послужила амазонка. «В день нашего полкового праздника, 25 марта, все гг. офицеры собирались в Зимний дворец к обедне, у которой присутствовала императрица [Екатерина II], будучи одета в полковой мундир, отороченный золотым кружевом и сшитый на фасон амазонки, т. е. женского платья для верховой езды», — отмечали современники сходство новой униформы и ее прототипа [1004]. От мужского мундира его отличала прежде всего тонкая шелковая материя, что позволяло сделать мундирное платье более «женским», Т. е. легким и изящным; это было скорее вольное переложение официального военного мундира, пока еще не подверженное регламентам [1005].