Леон Юрис - Милая , 18

— Вот что, дорогая, кем бы ни был этот лей­тенант Андровский, ясно одно: это мужчина.

Андрей лежал на кровати, положив ноги на же­лезную спинку, и тупо смотрел в потолок, не обращая внимания на Александра Бранделя, кото­рый рылся в бумагах на старом столе посреди комнаты.

— Я против назначения Брайлова редактором, он по своим взглядам слишком близок к сионистам-ревизионистам [12] Сионисты-ревизионисты — созданная в 1925 г. В. Жаботинским новая партия в сионистском движении на основе ревизии линии политического руководства сионистской организации и возврата к политической концепции Т. Герцля. Главой новой организации, принявшей название Союз сионистов-ревизионистов, был избран В. Жаботинский. При ней было организовано молодежное движение Бетар. . А ты как думаешь, Андрей?

Андрей что-то буркнул.

— Больше всех подходит Ирвин Розенблюм, но мы не можем платить ему столько, сколько он получает сейчас. Может, взять его консультан­том... Поговорю с ним. Теперь, Андрей, относительно Лодзинского отделения. Тебе нужно не­медленно заняться им. — Александр замолчал. — Я что, со стенкой разговариваю? Ты же меня не слушаешь!

— Слушаю, слушаю, — Андрей встал с кровати, засунул руки в карманы и прислонился к стене.

— Так что же ты думаешь?

— К чертям собачьим Брайлова, Ирвина, Лодзинское отделение вместе со всем сионизмом!

— Ну, после такого убедительного заявления, может, объяснишь, что тебя мучит? Ты уже целую неделю мечешься, как зверь в клетке.

— Потому что все время обдумываю, как быть. Может, остаться в армии...

— Прекрасно, — сказал Александр, стараясь скрыть удивление. — Я всегда предсказывал, что ты станешь первым евреем в Польше, дослужив­шимся до генерала.

— Я не шучу, Алекс. Мне уже двадцать шесть лет, и кто я? Борец за почти безнадежное дело? Все время изображать из себя важную персону, жить в таких комнатах, как эта... Может, с мо­ей стороны глупо упускать единственную возмож­ность выбиться в люди. Я сегодня все ходил и думал. Забрел на Ставки, где жил в детстве, и даже страшно стало: может, там я и окажусь снова под конец жизни. Ходил я и по Маршалковской, и по Иерусалимским аллеям. Если я поста­раюсь, то могу оказаться и там.

— А по дороге ты прошел по площади Трех крес­тов и мимо Американского посольства?

Андрей резко обернулся.

— Звонил Томпсон из посольства, — продолжал Алекс, — и пригласил меня сегодня на прием. Там, кажется, есть молодая особа, такая же не­счастная, как и ты.

— Господи! Теперь уже и мое разбитое сердце не мое личное дело?

— Нет, раз ты Андрей Андровский.

— Не хочу я слушать лекции о еврейских маль­чиках и шиксах [13] Шикса (идиш) — нееврейка. !

— Уж если Моисею годилась шикса [14] Намек на то, что библейский Моисей был женат на Циппоре (Сепфоре), дочери мидианского священника Итро (Иофора). , то Андрею Андровскому — тем более, — пожал плечами Алекс.

— Знаю все, о чем ты сейчас думаешь. ”Зачем я здесь? Зачем ломаю голову над этими делами?” Но если ты способен верить в сионизм так, как некоторые священники и монахи верят в католи­ческую доктрину, или как хасиды — в свой хаси­дизм [15] Хасидизм — еврейское религиозно-мистическое народное движение, возникшее во 2-й четверти XVIII в. Значительная часть приверженцев этого движения проживала на территории Польши. , ты поймешь, что в конечном счете спо­койная совесть стоит любых жертв.

Андрей знал, что перед ним человек, который мог бы добиться славы и материальных благ, не посвяти он себя делу сионизма. Но Алекс отнюдь не производил впечатления обездоленного. Вот если бы и он, Андрей, мог так же верить в сио­низм...

— Андрей, ты для нас всех кое-что значишь. Мы тебя любим.

— А если я свяжусь с католичкой, то уроню себя в глазах своих друзей и огорчу их?

— Я же сказал, что мы тебя любим. Огорчить настоящих друзей можно только причинив огорче­ние себе.

— Алекс, сделай милость, иди домой.

Александр сложил газеты, затолкал их в порт­фель, надел шапку и кашне, с которым не рас­ставался даже летом, и пошел к дверям.

— Алекс!

— Что?

— Прости меня. Через неделю я освобожусь и сразу же поеду в Лодзь.

— Хорошая мысль, — сказал Алекс.

После его ухода Андрей налил себе полстакана водки, выпил залпом и стал ходить из угла в угол. Потом остановился, завел патефон, пога­сил везде свет, кроме настольной лампы, и по­дошел к полке с книгами. Взял томик Хаима Нах­мана Бялика [16] Бялик Хаим Нахман (1873 — 1934) — крупнейший еврейский поэт нового времени. Родился на Украине, получил традиционное еврейское воспитание. В своем знаменитом ”Сказании о погроме” (1903) Бялик пламенно призывал евреев к сопротивлению и говорил о том, что позор страшнее горя и смерти. В 1921 г. ему было разрешено покинуть советскую Россию, он поселился в Тель-Авиве и стал принимать активное участие в культурной жизни Эрец-Исраэль. . ”Это последнее поколение евре­ев, которое будет жить в неволе, и оно же — первое, которое будет жить на свободе”, — про­читал он. Потом отложил Бялика и взял с полки Джона Стейнбека, своего любимого писателя.

Андрей снова налил себе водки. Вот кто пони­мает, подумал он. Стейнбек знает, что такое сражаться за гиблое дело в неравной битве...

В дверь почти неслышно постучали.

— Входите, открыто.

Габриэла остановилась в дверях. Андрей схва­тился за край стола, не в силах двинуться и вы­молвить слово. Она прошла в комнату.

— Я решила прогуляться по району к северу от Иерусалимских аллей. Меня очень заинтересовали эти триста пятьдесят тысяч обитателей ”Черного континента”.

Она провела пальцами по книжным корешкам.

— А вы, я вижу, читаете не только по-поль­ски, но и по-русски, и по-английски. А это что за странный шрифт? Наверное, идиш или, может быть, иврит? ”А.Д. Гордон” [17] Гордон А. Д. (1856 — 1922) — один из основателей, идеолог и духовный руководитель халуцианского движения в сионизме. Свою мечту жить и работать на земле Эрец-Исраэль осуществил в 1904 г. Центральной для А.Д. Гордона идеей была ”идея труда”: из средства к существованию работа должна стать целью жизни человека, ее сущностью. Гордон считал, что только занятия земледелием обеспечивают органическую связь человека с землей. Он был ярым противником частной собственности, но отвергал марксизм, ибо видел в нем стремление урбанизировать мир человека и, кроме того, он не находил в марксизме ответа ни на один из фундаментальных вопросов бытия. Обаяние личности А. Д. Гордона, его жизнь оказали огромное влияние на современное ему поколение созидателей страны. Его сочинения были изданы посмертно. . В библиотеке посольства стоит один его том. Ну-ка, посмотрим. ”Физический труд есть основа человеческого бы­тия... Он необходим духовно, а природа есть основа культуры — высшего творения человека. Однако во избежание эксплуатации человека че­ловеком земля не должна оставаться частной соб­ственностью”. Ну, как мой первый урок по сио­низму?