Ричард Эванс - Третий Рейх. Дни Триумфа. 1933-1939

В этой области, как и во многих других, Пачелли продолжал противоречить немецкому правительству, делая долгие, подробные и красноречивые доклады. После того как началась кампания Геббельса против мнимой финансовой коррупции в Церкви, переговоры между Берлином и Римом приняли гораздо боле резкий тон. Отношения были готовы перейти в открытую вражду [570] Dieter Albrecht (ed.), Der Notenwechsel zwischen dem Heiligen St hl nd der deutschen Reichsregierung (3 vols., Mainz, 1965-80), I: Von der Ratifizierung des Reichskonkordats bis z r Enzyklika «Mit brennender Sorge», 6 (Denkschrift des erzbischöflichen Ordinariats Munchen-Freising, 2 октября 1933) , 3-8, 37-44 и ответ немецкого правительства от 15 января 1934 г. (Promemoria des Heiligen Stuhls an die deutsche Reichsregierung 31 January 1934) , 47-72, и т.д. . Ватикан жаловался на то, что власти установили пристальное наблюдение за церковными службами и проповедями в Германии, на «такое неприятное явление, как слежка информаторов за каждым шагом, каждым словом, каждым официальным актом» [571] Там же, 61. . Во многих частях Германии католические священники вели спонтанные словесные сражения с местными партийными лидерами и чиновниками, пытающимися скоординировать религиозные школы и католические молодежные организации. Эти споры, по сообщениям региональных государственных чиновников, были единственным случаем открытого политического противостояния внутри Германии к концу 1930-х годов [572] Witetschek (ed.), Die kirchliche Lage, III: Regier ngsbezirk Schwaben (Mainz, 1971), содержит особенно хорошее описание огромного числа местных столкновений; см. также Ziegler (ed.), Die kirchliche Lage, IV xxxv; Edward N. Peterson, The Limits of Hitler’s Power (Princeton, N.J., 1969), 301-4; и Ian Kershaw, Popular Opinion and Political Dissent in the Third Reich: Bavaria 1933 — 1945 (Oxford, 1983), 185-223. . Ситуация достигла своего пика, когда в январе 1937 года, встревоженная назревающим конфликтом, в Рим прибыла делегация высокопоставленных немецких епископов и кардиналов, включая Бертрама, Фаульхабера и Галена, чтобы сообщить о нарушении нацистами конкордата. Получив от папы благоприятный ответ, Аулабер составил окружное послание, которое Пачелли значительно расширил, приложив туда свою объемную переписку с немецким правительством и добавив жалобы, которые уже несколько лет посылал Ватикан. Папа одобрил этот документ, и его провезли в Германию, тайно распечатали в двенадцати различных местах, мальчики пешком или на велосипедах распространили его приходским священникам, и 21 марта 1937 года его зачитали почти на каждой кафедре для проповедей.

Написанное по-немецки и озаглавленное «С огромной обеспокоенностью» (Mit brennender Sorge), оно осуждало «ненависть» и «клевету», которые изливали на церковь нацисты [573] Оба черновика Энциклики перепечатаны в Albrecht (ed.), Der Notenwechsel, I. 404-43. . Хотя большая часть документа была написана богословским языком, который было непросто понять светскому человеку, по крайней мере некоторая его часть была достаточно понятна. Когда речь заходила о политике режима касательно церкви, кардинал Пачелли определенно не стеснялся выражений. Он провозглашал: «Тот, кто превращает временные ценности: расу, или народ, или ту форму, которую принимает государство, или государственную власть, или другие блага человеческого социального устройства, дающие важное и почетное место в земном порядке вещей, в наивысшую из норм, превосходящую религиозные ценности, обожествляет и делает из них языческий культ, тот искажает и переворачивает порядок вещей, установленный Богом» [574] Там же, 410; современный английский перевод см. в On the Condition of the Church in Germany (London, 1937); см. также Ernst C. Helmreich, The German Churches under Hitler: Background, Struggle and Epilogue (Detroit, Mich., 1979), 279-83; Conway, The Nazi Persecution, 164-7. .

Для истинного верующего вечные ценности религии должны быть превыше всего. Для того чтобы их подорвать, говорилось далее в окружном послании — немецкое правительство проводило «истребительную борьбу» против Церкви: «Принудительными мерами, как видимыми, так и скрытыми, запугиваниями, обещаниями экономических, профессиональных, гражданских и других неприятностей оказывается давление на доктринальную верность католиков и в особенности некоторых католических служащих, и это настолько же незаконно, насколько бесчеловечно» [575] Albrecht (ed.), Der Notenwechsel, I. 421. .

Разозленный этими обвинениями и встревоженный тем, что католическая церковь оказалась способна организовать протест на государственном уровне, не вызвав при его подготовке никаких подозрений даже у гестапо, Гитлер приказал, чтобы все экземпляры послания были изъяты, чтобы все, у кого их находили, попадали под арест, чтобы дальнейшая их публикация была запрещена и чтобы все распечатавшие его организации были закрыты [576] Там же, II: 1937 — 1945, ответ немецкого посла Пачелли, 12 апреля 1937 г. (1-5) и последующая переписка; также also Witetschek, Die kirchliche Lage, II. 166-71 (Monatsbericht der Regierung Ansbach, 6 апреля 1937 г.). .

Вооруженный с 1936 года новыми полномочиями шефа немецкой полиции, Гиммлер вывел кампанию против Церкви на новый уровень. Вместе со своим заместителем Рейнгардом Гейдрихом он запустил в церковные организации тайных агентов и начал полицейское притеснение духовенства. Еще крепче сжались тиски вокруг епархиальной прессы, были наложены ограничения на паломничество и религиозные процессии, были запрещены даже католические курсы супружеской жизни и воспитания детей, потому что в них не проявлялись национал-социалистические взгляды на эти вопросы. В 1938 году большинство католических молодежных объединений было закрыто на основании того, что они способствовали распространению «враждебных государству работ». В январе 1938 года было запрещено также «Католической действие», чьи лидеры в Германии поддерживали связь с прелатом Каасом, бывшим лидером Партии Центра [577] Boberach (ed.), Berichte (Lagebericht der Zentralabteilung II/l des Sicherheitshauptamtes des Reichsfuhrers SS für Januar 1938), 274-8. . В Баварии и Саксонии было сокращено государственное финансирование Церкви, монастыри были распущены, а их средства конфискованы. Значительно участились обыски и аресты «политических» священников, в судах постоянно возбуждались и предавались огласке дела по обвинению в «злоупотреблении кафедрой». После ареста иезуитского священника Руперта Майера и суда над ним его разозленные сторонники устраивали демонстрации в суде, а в мюнхенской церкви Св. Михаила о нем читались специальные молитвы. Некоторые священники по-прежнему отказывались встать на колени, сообщалось о священниках, которые отказывались отдавать нацистское приветствие и учили детей говорить «Хвала Иисусу Христу» вместо «Хайль Гитлер» [578] Edward D. R. Harrison, «The Nazi Dissolution of the Monasteries: A Case-Study», English Historical Review, 109 (1994), 323-55; Witetschek (ed.), Die Kirchliche Lage, I. 244-6, 252-3, 299 (отчеты управления полиции от 7 июля 1937 г., 7 августа 1937 г., отчет правительства от 10 ноября 1938 г.). . В ходе этой борьбы за все время существования Третьего рейха полиция и государство подвергли более трети католических священников различным наказаниям, в том числе тюремному заключению [579] Ulrich von Hehl et al. (eds.), Priester unter Hitlers Tenor: Eine biographische und statistische Erhebung (2 vols., Mainz, 1996 [1984]). . Окружное послание определенно не привело ни к какому результату, кроме еще большего ухудшения отношений между Церковью и режимом.