Геннадий Веревкин - Заметки краеведа в третьем поколении

Звездным часом И. А. Мельникова был «Борис Годунов» Мусоргского, хотя судьба оперы сложилась непросто. Театрально-музыкальный комитет дважды — в 1870 и 1873 годах — запрещал оперу к постановке, как «совершенно не сценическую». Певица Платонова, связанная с кем-то из императорской фамилии, заявила директору театра Гедеонову, что желает петь партию Марины Мнишек. Гедеонов согласился. Это единственный пример, когда директор превысил свою власть. Было множество препятствий, репетиции вынуждены были вести на дому.

Премьера состоялась 24 января 1874 года. Успех был грандиозный. На следующие спектакли места брали с боем, особенно рвалась в театр молодежь. Историк Костомаров, пристально изучавший Смутную эпоху, в восхищении говорил, увидев оперу на сцене: «Эта опера — настоящая страница истории». Мельников в роли Годунова был великолепен. Нравился также публике Самозванец в исполнении Федора Комиссаржевского, обладавшего замечательными внешними данными и красивым голосом — все это воплотилось позднее в его дочери, великой актрисе Вере Федоровне Комиссаржевской. Но вся музыкальная критика напала на оперу, как на произведение «незрелое», «безграмотное и грубое», созданное «недоучившимся музыкантом».

Оперу сняли с репертуара. Это сломило силы, подорвало здоровье композитора. Мусоргский тяжело заболел и умер. Мельников тоже тяжело переживал, мечтал снова петь Годунова, но оперу возобновили только в 1896 году, когда он уже оставил сцену. В спорах о возобновлении оперы с теми, кто по-прежнему утверждал, что опера «не сценична», козырной картой было блистательное исполнение роли царя Бориса Мельниковым.

В 1874 году в Мариинском театре состоялась премьера оперы Чайковского «Опричник», партию князя Вязьминского пел Мельников. Публике опера понравилась. Но Чайковский был не доволен, долгое время собирался сделать новую редакцию, но не осуществил свои намерения. Опера живет до сих пор. 30 лет назад она была в репертуаре Пермского оперного театра, но большого интереса не вызвала.

1876 год. Премьера другой оперы Чайковского «Кузнец Вакула» по повести Гоголя «Ночь перед Рождеством». Партию беса в ней пел Мельников, успех был шумный. Позднее Чайковский переделал оперу и назвал ее «Черевички», арии беса в ней нет. Существует мнение, что первый вариант более хорош, и некоторые смелые оперные режиссеры до сих пор иногда ставят «Кузнеца Вакулу».

1887 год. Мельников поет партию князя Курлятева в опере Чайковского «Чародейка». Эту оперу назовут «первым истинным романом русского музыкального театра». Премьерой и еще тремя спектаклями дирижировал сам Чайковский, он же работал с солистами и с хором.

7 декабря 1890 года. Мариинский театр. Премьера Оперы «Пиковая дама». Полный триумф, восторженные отзывы публики и критики, успех и композитора, и артистов. Мельников исполнял партию Томского и его знаменитую арию «Однажды в Версале…». Тогда существовал обычай — понравившуюся зрителям арию артист исполнял по требованию публики дважды.

В 1952 году в опере «Фауст» Пермского театра оперы и балета солист, исполнявший роль Мефистофеля, пел свою знаменитую арию «Люди гибнут за металл» два раза. Теперь этот обычай исчез. А Мельников пел арию три раза, других случаев я не знаю.

В 1892 году Мельников покинул сцену, проработав в театре 25 лет. Надо помнить, что в театр он пришел поздно — в 35 лет. Федор Шаляпин в своих воспоминаниях, записанных Максимом Горьким, рассказывает, как красиво и благородно передал Мельников ему свой репертуар. Правда, позднее отношения у Шаляпина с Мариинским театром не сложились.

Умер Иван Александрович Мельников в 1906 году. Сын его, Петр Иванович (1870–1940) был режиссером оперы в Большом и Мариинском театрах. В 1922 году он эмигрировал из России и стал режиссером Миланского театра «Ла Скала».

В 1970 году театральный музей Ленинграда организовал в шаляпинском особняке дом-музей его имени. Огромный зал был посвящен истории оперного театра в России. Мельникову уделили целый большой стенд с фотографиями всех его ролей. В отдельной витрине — театральный костюм, в котором Мельников играл Бориса Годунова. Судя по костюму, был он среднего роста и худощавый.

В 1915 году Мариинский театр заказал бюсты своих певцов, чтобы выставить их в фойе на всех этажах. Бюст Мельникова вылепил скульптор Леонид Шервуд, он еще студентом Академии художеств видел Мельникова на сцене и сумел уловить сходство.

В 1965 году Березниковский искусствовед Виктор Цыпуштанов нашел в Ленинграде дочь Мельникова. Старушке было далеко за 90 лет, она очень умилялась и обрадовалась, что вспомнили об ее отце. Вещей отца у неё не оказалось, все были давно в театральном музее в Ленинграде. Осталось только несколько концертных афиш. Уронив на них слезу, она отдала их Цыпуштанову для усольского музея.

Открыв в Усолье народный музей, Цыпуштанов поместил их на видном месте. Через несколько дней музей был разграблен местной шпаной, часть экспонатов похитили, часть уничтожили, афиши Мельникова разорвали в клочья и подожгли.

Тонкая нить, протянувшаяся в Усолье, была разорвана.

Звукозаписи в те голы не существовало, и голос Мельникова до нас не дошел.

В 1959 году в кинотеатре «Авангард» шел кинофильм «Фома Гордеев» по книге Максима Горького. Телевидения тогда не было, народ валил в кинотеатр. Если публика шла, то и фильм шел целую неделю. Поставил фильм знаменитый Марк Донской, создавший несколько кинокартин по произведениям Горького. Фому играл популярный тогда актер Георгий Епифанцев. Очень удачной была операторская работа Маргариты Пилихиной — ясная, четкая композиция кадров, глубокий психологизм и пластическая выразительность портретных характеристик. Но в целом фильм мне не понравился. Захотелось перечитать книгу. Читал в третий раз, а как-будто впервые — такова сила эмоционального воздействия крупного талантливого произведения. Напомню кратко содержание.

Фома унаследовал от отца миллионы, богатырское здоровье, ум и крутой нрав. Его крестный опекун Яков Маякин учит Фому: «Предпринимательство — все равно, что война. Подходя к человеку, держи в левой руке мед, а в правой нож. «Или всех грызи, или лежи в грязи». Молодая, свежая, здоровая человеческая душа Фомы не может принять этой философии, сопротивляется, бунтует против нее. Протест выражается в пьяных загулах и диких выходках. После одного громкого скандала его объявляют сумасшедшим, и Яков Малкин берет имущество под опеку. Антипод Фомы — сын Якова Тарас, «правильный» делец.