Ольга Эдельман - Сталин. Биография в документах (1878 – март 1917). Часть II: лето 1907 – март 1917 года

Донесение заместителя начальника Тифлисского ГЖУ в Департамент полиции, 17 мая 1912 г., № 108с

ГА РФ. Ф. 102. Оп. 242. ОО. 1912. Д. 5. Ч. 79. Л. 25–26 об. (подлинник).

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 187 (фотокопия).

Опубликовано: Берия Л. К вопросу об истории большевистских организаций в Закавказье. ГИЗ, 1952. С. 186–187.

№ 33

Вера Швейцер:

С.-Петербург, 13 мая 1912 г., «Вера Семеновна» в Париж, С.Лещинскому, 10, Rue Cardinal Lemoins, 10.

Уваж[аемая] тов. Надежда Константиновна4 [504]. За неимением адреса не могла известить вас о положении дел в П[етербурге] Об аресте Сер[го] [505]и Коб[ы] [506]вам наверно уже известно. Личность С. раскрыли, его обвиняют за побег из ссылки. Коб. пока о себе никаких сведений не дал. Что касается местной работы, то кое-что удалось наладить. В ближайшие дни будет пополнен П[етербургский] К[омитет], чем, конечно, повысится его работоспособность. А затем можно будет связать все группки. […] Необходимо связать все имеющееся вокруг чего-нибудь и для этого необходимо придать соответствующую авторитетность П. К. Но совершенно невозможно это сделать при отсутствии руководящего лица. Публика в большинстве молодая, а если и есть старики, то они тормозят дело своей кичливой знатностью рода и крайне неподвижны в работ[е]. 15 апр[еля] и 1 мая было организовано образовавшееся] на эти дни Ц.Б. по устройству выступлений. Теперь же он почти весь целиком входит в местн[ую] организацию] Настроение в рабочей среде хорошее. Замечается настойчивое тяготение к подпольной орган[изации], на это показывает большое количество образовавшихся подпольных ячеек. […] Единственное зло местной публики это антагонизм между стариками и молодыми. […] Писала в Тифл[ис], просила известить о положении дела Вик[тора]. Между прочим, это единственный адрес, имеющийся здесь. […] Прилагаю полученное из Баку на имя Сер[го] заявление. Присовокупляю, что знаю товарища с самой лучшей стороны по работе в Ростове и Харькове. С товарищеским] приветом Вера Семеновна.

Меня знает Николай Григорьевич. Я та Вера, о которой очевидно вам говорил Сер. Тимоф. […]

Копия перлюстрированного письма В. Швейцер Н. К. Крупской, 13 мая 1912 г., перлюстрация 15 мая 1912 г.

ГА РФ. Ф. 102. Оп. 242. ОО. 1912. Д. 5. Ч. 57. Л. «Б». Л. 150–150 об.

№ 34

Фон Коттен:

Автором секретных документов из С.-Петербурга в Париж и Тифлис, за подписями «Вера Семеновна» и «Вера», является мещанка г. Ростова-на-Дону, Кейля-Ревекка Лейзерова Швейцер, 28 лет, проживавшая в д. № 5, кв. 50, по Коломенской улице, по паспортной книжке, выданной Мещанской управой г. Ростова […] и выбывшая 29 мая сего года из С. – Петербурга, дав сведения – в Ростов-на-Дону.

В текущем году Кейля-Ревекка Швейцер замечена была в сношениях с наблюдавшимся по партии социал-демократов крестьянином Тифлисской губернии, Борчалинского уезда Ассоном Наврусовым Гуссейновым, он же Оржаникидзе […] Швейцер арестована 15 минувшего июня в г. Тифлисе […]

Адресатка документа – есть известная Департаменту Полиции Надежда Константиновна Крупская, по мужу Ленина, а упоминаемые в тексте документа личности «Сер.» и «Коб.» есть арестованные в г. С. – Петербурге 14 и 22 апреля сего года Григорий Константинов Оржаникидзе и Иосиф Виссарионов Джугашвили.

«Вик.» – может быть известный Департаменту Полиции сын надворного советника Виктор Алексеев Ордынский […]

Что касается упоминаемых в документе за № 1972 личностей «Николая Григорьевича» и «Сер. Тимоф.», то таковых выяснить не представилось возможным.

[…] «Сурен» – доктор Сурен Спандарян, 27 лет, проживавший короткое время в С.-Петербурге […] и 6 января сего года выбывший из столицы в г. Тифлис […]

«А. П. Рындину» установить не представилось возможным […]

Отношение начальника Петербургского ОО фон Коттена в Департамент Полиции, 4 июля 1912 г., № 576

ГА РФ. Ф. 102. Оп. 242. ОО. 1912. Д. 5. Ч. 57. Л. «Б». Л. 206–207.

№ 35

Департамент Полиции:

По рассмотрению Особым Совещанием, образованным согласно ст. 34 Положения о государственной охране, представления С.-Петербургского градоначальника от 5 мая сего года за № 6756, о высылке крестьянина Тифлисской губернии и уезда, селения Диди Лило Иосифа Виссарионова Джугашвили, изобличенного в принадлежности к социал-демократической организации, г. министр внутренних дел постановил: 1) выслать Иосифа Джугашвили в пределы Нарымского края, Томской губернии, под гласный надзор полиции на три года и 2) состоявшееся 3 декабря 1911 года в отношении Джугашвили постановление Особого Совещания в дальнейшее исполнение не проводить.

О таковом постановлении, сообщенном к исполнению С.-Петербургскому градоначальнику, Департамент Полиции уведомляет ваше превосходительство для зависящих распоряжений к подчинению названного лица, по прибытии его во вверенную вам губернию, гласному надзору полиции на выше указанных условиях, присовокупляя, что срок высылки и надзора полиции надлежит считать с 8 июня сего года.

Сообщение Департамента Полиции томскому губернатору, 14 июня 1912 г., № 69936

ГА РФ. Ф. 1764. Оп. 1. 1912. Д. 40. Л. 1–2.

Опубликовано: Архивные материалы о революционной деятельности И. В. Сталина. 1908–1913 гг. С. 27.

До Томска ссыльных везли поездом. 18 июля в Томске Джугашвили дал обычную подписку о подчинении гласному надзору полиции [507], написал заявление с просьбой о назначении положенного неимущим ссыльным казенного пособия (см. док. 2) и отправился на север, в Нарым, на курсировавшем по рекам Томь и Обь пароходе «Колпашевец» (см. док. 1). До Нарыма было около 450 верст, по пути пароход останавливался в селах Усть-Томь и Колпашево. Плавание от Томска до Нарыма занимало два дня. Между относительно крупными селами Усть-Томь, Колпашево (примерно 350 верст от Томска), Парабель (более 400 верст от Томска, соседнее от Нарыма селение) жилья не было, разве что встречались изредка небольшие остяцкие стоянки. В Нарым летом можно было попасть только по реке, сухопутное сообщение там невозможно, кругом леса и болота, Обь петляет по бескрайней низменности, образуя многочисленные рукава и протоки, широко разливаясь весной. Летом сухого пути даже в ближайших окрестностях Нарыма не было, местные жители колесных телег и подвод не держали: «Летом никто не заводил колес, если надо куда-нибудь ехать, то брали лодку». Зимой устанавливался санный путь по речному льду, в период ледостава и ледохода всякое сообщение прекращалось месяца на полтора.

Город Нарым в то время был не более чем селом из четырех улиц в полторы сотни домов. В нем имелись две церкви (одну подмыло половодьем, и она грозила упасть), маленькая больница, два магазина, да еще один мелочный торговец из бывших ссыльных. Весенним разливом Оби могло залить весь город, поэтому дома ставили или в два этажа, или на высоком, в метр или два, фундаменте. Выращивать в окрестностях хлеб было невозможно, даже огородничество завели ссыльные, поскольку местные жители считали, что при таком коротком лете ничего не вырастет. Но по примеру ссыльных стали сеять картошку, свеклу, репу, горох. Жители держали скот, занимались, помимо заготовления сена, охотой, рыбной ловлей, сбором кедрового ореха и ягод, возили грузы для купцов в Томск, а оттуда – муку, крупу, керосин, спички, одежду, обувь и вообще все нужные для жизни припасы. Местные купцы богатели на торговле пушниной, орехами, ягодами [508].