Ольга Эдельман - Сталин. Биография в документах (1878 – март 1917). Часть I: 1878 – лето 1907 года

В передней комнате, в которую мы вошли, никого не было. Канделаки оставил меня здесь, а сам прошел во вторую комнату. Выйдя оттуда через несколько минут, он сообщил мне, что товарищ Сосо беседует сейчас с рабочими и скоро освободится. Действительно, из комнаты, где находился товарищ Сосо, доносился разговор на грузинском, армянском и турецком языках. В тот вечер товарищ Сосо вел беседу с рабочими-армянами, переселившимися из Турции.

Минут через пятнадцать дверь отворилась, и ко мне вышел молодой человек с привлекательным лицом. Я сразу сообразил, что это и есть Сосо Джугашвили, о котором я так много слышал.

Поздоровавшись со мной, товарищ Сосо сейчас же приступил к беседе. Но вдруг раздался громкий стук в дверь. Товарищ Сосо, очевидно, сразу же понял, что этот стук не предвещает ничего доброго, и вышел в заднюю комнату, откуда был второй выход на улицу. Но убедившись, что дом оцеплен полицейскими и казаками, сейчас же возвратился обратно. Канделаки в этот момент успел проглотить какую-то бумажку.

Все произошло в одно мгновенье. Открылась дверь, и в квартиру ворвались жандармы, полицейские, казаки, полицмейстер, пристав, офицеры, околоточный надзиратель.

Снаружи дом был окружен сотней казаков и огромной оравой полицейских.

Начался тщательный обыск, не давший, однако, никаких результатов. Во время обыска казачий офицер обратился с каким-то вопросом к товарищу Сосо, но получил, очевидно, очень неприятный ответ, моментально от него отскочил.

В течение всего обыска товарищ Сосо держал себя с полным достоинством […]

По пути в полицейский участок мы условились с товарищем Сосо, как объяснить при допросе нашу встречу в этот вечер: Сосо Джугашвили якобы безработный, ищет уроков, а Канделаки просил меня помочь ему в приискании учеников и переговорить с ним лично.

Согласно этой договоренности, мы и дали свои первые показания в полицейском участке. Меня, как гимназиста, освободили.

Рамишвили И. Арест товарища Сталина //Батумская демонстрация 1902 года. С. 132-133.

№ 61

Прокурор Кутаисского окружного суда:

Доношу вашему превосходительству, что […] из производящегося в порядке охраны дознания о стачке рабочих в г. Батуме выделено в особое производство […] дознание об Иосифе Джугашвили и Константине Канделаки […]

5 апреля сего года в г. Батуме в доме Русадзе была сходка рабочих человек 20-25-ти. Полиция, получив об этом сведения, окружила дом слишком поздно, когда почти все уже успели разойтись, и задержала там лишь Иосифа Джугашвили и Константина Канделаки. По показанию некоего Петроса Дарбинянца, на сходке были и «секретные бумаги», но до прихода полиции их успели вынести.

Джугашвили и Канделаки, по его словам, во время рабочих беспорядков играли главную роль, руководили этими беспорядками, являясь первый «учителем рабочих», а последний «его помощником».

По словам заводского городового Кавшилава, Джугашвили и Канделаки 24 марта в качестве «комитета рабочих» ездили в Тифлис за «книжками» для рабочих, а через три дня после сего, именно 28 марта, были разбросаны по Батуму первые прокламации, причем рабочие говорили, что их привезли Канделаки и Джугашвили, а после их ареста (6 апреля в порядке охраны), что арестованы «их старшие» и они не знают, что теперь делать.

Будучи допрошены 11 сего мая в качестве обвиняемых, Джугашвили и Канделаки не признали себя виновными в распространении прокламаций и отозвались полным незнанием.

Оба они заключены под стражу в Батумскую тюрьму.

Представление прокурора Кутаисского окружного суда на имя прокурора Тифлисской судебной палаты, 13 мая 1902 г., № 108

ГА РФ. Ф. 124. Оп. 11. 1902 г. Д. 119. Л. 2-2 об.

№ 62

Генерал-майор А. М. Стопчанский:

Вр. и. д. помощника в Батумском округе ротмистр Джакели 18 сего апреля за №387 донес, что арестованные им Иосиф Джугашвили и Константин Канделаки являются главными руководителями беспорядков, произведенных батумскими рабочими. Из показания одного из свидетелей видно, что Джугашвили известен у рабочих под именем «учитель рабочих»; руководя делом, Джугашвили держал себя в стороне, и потому не все рабочие знали об нем, с рабочими же постоянно соприкасался Канделаки, известный в рабочей среде за помощника учителя. Месяца три тому назад свидетелю (по национальности армянин и работал на заводе Ротшильда) некто Герасим Каладзе предлагал повести к учителю Джугашвили, если свидетель согласится уплачивать на рабочее дело по 2 1/2 коп. с каждого заработанного рубля. Свидетелю известно, что вычеты в указанном размере делались со многих рабочих на заводе Ротшильда тремя лицами. По приметам, указанным свидетелем, ротмистр Джакели дознал, что одним из сборщиков денег был рабочий паяльного отделения завода Ротшильда Герасим Каладзе […] По словам того же свидетеля, у Джугашвили имеется в Тифлисе главный сотрудник, который был в гор. Батуме в первый день забастовки на заводе Манташева.

Из дальнейшего показания свидетелей видно, что арест Джугашвили и Канделаки произвел на рабочих удручающее впечатление. Многие рабочие 6 апреля высказывали сожаление, что они остались без руководителей и что поэтому дело их пропало […]

Армянские делегаты явились на сходку по просьбе грузин и заявили, что они готовы оказать денежную помощь для дела, но что не могут принимать участия в беспорядках.

Свидетель городовой на заводе Хачатурянца слыхал от рабочих, что они 24 марта ожидали возвращения из Тифлиса в Батум «Комитета», что Канделаки и его товарищ Джугашвили поехали в Тифлис, откуда Канделаки, Джугашвили и еще один армянин, хорошо знающий грузинский язык, приехали из гор. Тифлиса и привезли книжки для рабочих на русском, грузинском и армянском языках […]

Имея в виду, что в гор. Тифлисе упомянутый выше Комитет возвестил уже о своем существовании, можно заключить, что все грузинские прокламации печатаются в гор. Тифлисе, а оттуда привозятся в гор. Батум. К числу членов Тифлисского Комитета, по мнению ротмистра Джакели, принадлежат поименованные выше Джугашвили, Елисабедов и Годзиев. Первый из них представляет типичного пропагандиста, и конечно не пожелает указать, где находятся Елисабедов и Годзиев.

Из донесения начальника Кутаисского ГЖУ генерал-майора А. М. Стопчанского в Департамент полиции, 29 апреля 1902 г., № 712 ГА РФ. Ф. 102. Оп. 199. Д7. 1902 г. Д. 175. Л. 47-50 (подлинник). РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 81. Л. 1-7 (светокопия).

Опуликовано (со значительными необозначенными купюрами): Батумская демонстрация 1902 года. С. 181-182.

№ 63

Ротмистр Г. Д. Джакели:

Во время производства выемки в квартире Константина Канделаки и Иосифа Джугашвили, содержавшихся в Батумской тюрьме, был найден чемодан с книгами, письмами на грузинском языке и документами, принадлежавшими бывшему воспитаннику Александровского Учительского института Георгию Годзиеву (Годзиянц), который в указанной квартире не проживал. Иосиф Джугашвили при допросе отрицает свое знакомство с Годзиевым и утверждает, что книги купил он у солдата в Батуме; а писем и аттестата Годзиева в своем чемодане не видел. Из переписки по делу о забастовке рабочих на заводе Ротшильда ныне усматривается, что 24 и 25-го минувшего марта Канделаки и Иосиф Джугашвили ездили в Тифлис, откуда приехали вместе с армянином, хорошо знающим грузинский язык, и привезли с собою книги для рабочих на грузинском, русском и армянском языках и вслед за приездом их из Тифлиса, в Батуме развешены были прокламации. Усматривается также, что в первых числах апреля Годзиев был по-видимому послан Джугашвили в Тифлис за каким-то делом; судя по содержанию записки, которую Джугашвили пытался послать своему товарищу Иллариону Дарахвелидзе, Годзиеву предполагалось вместе с Елисабедовым принять руководство пропагандою между рабочими в Батуме.