Софи Боди–Жандро - История частной жизни Том 5 [От I Мировой войны до конца XX века]

В этой фазе иммиграции, затрагивающей пока в основном мужчин, приехавших без семей и проживших во Франции довольно долго, появляется расизм, вызванный контактами с французским обществом и частичным отказом от этого чело– века его родной среды. Вернувшись на родину, он продолжает носить европейскую одежду, у него есть деньги, иногда —автомобиль, он пьет вино или пиво — все это делает его в глазах родни иностранцем. Вернуться в деревенское сообщество ему трудно. Пребывая на родине, он держится в стороне от повседневных проблем своих родных и их образа жизни. Он как бы родственник, приехавший в отпуск, настоящая жизнь которого находится где–то в другом месте. Держась вне группы, он становится предметом для подражания в глазах образованной местной молодежи, мечтающей покинуть родину. Ребята перенимают его манеру вести себя, стараются одеваться как он, начинают курить иностранные сигареты. В семье разгораются конфликты и на почве денег. Первоначально уехавший на заработки во Францию отдавал все деньги отцу или старшему брату. Взамен на это он имел право на часть семейной собственности, приросту которой способствовал его труд. Не выходя из доли совместной собственности, мигрант 1950–х годов в первую очередь желал построить собственный дом. Если он посылал семье деньги именно с этой целью, то отваживался заговорить об этом. Иногда приходилось предусматривать в новом доме несколько комнат для братьев и их семей, однако традиционный порядок распределения помещений вскоре перестал соблюдаться. Мигрант претендует, таким образом, на роль главы семьи вместо отца и старших братьев, каким бы по счету сыном в семье он ни был.

Его пищевые привычки распространяются на семью. Вместо того чтобы довольствоваться скромной деревенской пищей, он покупает мясо и овощи в городе, с подозрением относясь к качеству и свежести продуктов с соседнего рынка. Макароны, рис и жареная картошка вытесняют из рациона кускус. Мясо теперь не только по праздникам. Газированные напитки и кофе конкурируют с мятным чаем.

Иммиграция во Францию семьями

Третья фаза иммиграции — иммиграция из стран Магриба целых семей, что наблюдается в наши дни. Процесс начался в 1960–е годы, после обретения Алжиром независимости. Он стимулировался многими факторами: во–первых, улучшением жилищных условий — иммигранты получили доступ к HLM, жилью по доступным ценам, во–вторых, стремлением дать детям лучшее, чем в Северной Африке, образование, желанием получать достойное медицинское обслуживание, а также психологическим и социальным разрывом с деревенской средой.

С прибытием во Францию женщин и детей понятие «частная жизнь» для выходцев из Северной Африки становится осмысленной. Жизнь пары сильно отличается от той, что она вела на родине. Несмотря на слабые связи с французами, модель жизни семьи заимствуется у них. В особенности трудно адаптируются к новой жизни женщины. Одиночество в не всегда пригодных для жилья квартирах, незнание языка, непривычный климат — настоящее испытание для них. Нередко можно услышать, что женщина плакала в течение двух лет, прежде чем привыкла жить во Франции. Если поблизости нет соседок–арабок, к которым можно было бы ходить в гости, одиночество женщин–эмигранток может быть полнейшим. Язык изучается скорее через мужа или при помощи соседок, нежели в учебных заведениях. Проникновению французского языка и французской культурной модели в дома мигрантов способствовало радио и в особенности телевидение. Оно дало возможность наблюдать за жизнью французского общества и при этом не находиться под наблюдением со стороны французов, не подвергаться опасности столкновений с проявлениями расизма и недоброжелательности. Иногда недостаточно и года, чтобы женщина привыкла отводить детей в школу, ходить по магазинам или посещать официальные учреждения.

Покупки часто совершались под контролем мужа. Отоварь вались либо у коммерсантов–соотечественников в своем квар. тале, либо в супермаркетах. Мужчины и дети одевались по–европейски, а женщины продолжали носить длинные платья, хоть и отказались от паранджи. Иногда в повседневной жизни носили джеллабу [308] Традиционная одежда стран Магриба. Джеллабу носят и мужчины, и женщины. , а платья оставляли на выход. В целом европейская одежда признавалась всеми, даже если и были попытки ограничить «злоупотребление» ею женщинами и девочками. Некоторые мужчины по выходным дням носили джеллабу и тюрбан. В то же время одежда перестала быть отражением религиозной или национальной идентичности.

В конце 1980–х годов девушки стали появляться в парандже в общественных местах (на улицах, в школах, в университетах, в больницах), что вызвало конфликты с французским обществом. Это была немногочисленная группа женщин, часто современных и весьма образованных, которые хотели соединить интеграцию и утверждение национальной идентичности. Подобное поведение сродни отдельным «выходкам» феминисток, оно позволяло женщинам–мусульманкам требовать права на получение образования и в то же время не отрываться от своих традиционных ценностей. Стремление к самостоятельности в сочетании с утверждением религиозной идентичности не принимается французским обществом, оно символизирует, с одной стороны, подчиненность женщины исламскому порядку, а с другой — попытки обратить окружающих в свою веру в публичном пространстве. Даже когда этот факт принимается, он является нарушением привычных схем. Ношение традиционной одежды свойственно меньшинству женщин; встречается оно и среди мужчин, и отношение общества к этому более спокойное.

В среде иммигрантов поддерживается национальная кухня. Приготовление магрибских блюд требует времени и продуктов, которые не так легко найти. Специфику блюдам придают пряности. В блюда кладется значительно больше риса, картофеля или макарон, чем на родине. Некоторые продукты, например кисломолочные, стали производиться молочной промышленностью — среди мигрантов спрос на них был высок. Мясо — это целая проблема (в связи с ритуальными убийствами животных). Экономическая целесообразность требовала отступления от этих традиций, за исключением Праздничных дней. Доступность морозильных камер смогла сочетать религиозные предписания и попытки снижения цены на мясо: несколько семей покупают животное, ритуально его забивают и делят мясо между собой.

На протяжении нескольких лет общественные службы совместно с мусульманскими организациями предпринимают усилия, направленные на примирение растущего спроса на ритуальный убой скота, в частности на праздник жертвоприношения Курбан–байрам, правил гигиены и принципов защиты животных.