Софи Боди–Жандро - История частной жизни Том 5 [От I Мировой войны до конца XX века]

На основании большой анкеты под названием «Ценности времени», если выделить опрошенных в период между 16 марта и 30 апреля 1981 года 1199 французов, можно сделать следующие выводы [229] Girard A., Stoetzel J. Les Valeurs du temps: une enquête européenne. Paris: PUF, 1983. Анкетирование проводилось в девяти странах. Итоги, касающиеся Франции: Girard A., Stoetzel J. Les Français et les valeurs du temps present // Revue française de sociologie. Janv. — mars 1985. P. 3–31. Напомним, что всякое исследование, касающееся «ценностей», ставит сложные проблемы в связи с формулировками вопросов. : 26% заявляют, что не принадлежат ни к какой религии; 10% католиков еженедельно ходят на мессу; 62% французов верят в Бога, 46% — в существование души, 42% сомневаются в реальности греха, 35% верят в загробную жизнь (из тех, кто называет себя католиками, таких 50%), 22% — в реинкарнацию, 27% — в рай, 15% — в ад (среди католиков — 77%), 17% — в Дьявола. Роль религии в жизни в будущем сократится для 40%, останется на том же уровне для 35%. 37% утверждают, что религия дает им «силу и поддержку», лишь 10% назвали себя «убежденными атеистами». Авторы анкеты настаивают на секуляризации религиозной этики: 11% французов полагают, что детям нужно преподавать закон божий, а 76%— что детей надо учить быть честными. Для 21% различия между добром и злом «не всегда очевидны», а 43% «часто или иногда испытывают угрызения совести». Что же касается нарушения правил, то 28% хотят, чтобы «виновный платил», однако 39% отдают предпочтение предупреждению и перевоспитанию. 27% считают, что «любой человек должен иметь право на сексуальную жизнь без ограничений», для 29% «брак — это изживший себя институт», но 42% считают, что «идеальное количество детей для семьи — трое». Практикующие католические семьи подтверждают свои ответы фактами: разводы в них — исключительный случай, а женщины работают реже, чем в среднем. Выводы А. Жирара и Ж. Штетцеля можно резюмировать так: материализм не является доминирующим в сознании французов; все мировые религии считаются способными таить в себе «истины и фундаментальные значения»; французы не считают свою цивилизацию «носителем вселенского месседжа», они толерантны и ко многому относятся с пониманием.

Беглый социологический обзор протестантизма показывает его сходство с католицизмом [230] Mehl R. Rapport présénte au Conseil de la fédération protestante de France le 30 mai 1981. Автор берет за основу опрос, проведенный Французским институтом общественного мнения (IFOP) в марте 1980 года. Участвовал 9871 человек в возрасте 15 лет и старше, 414 из которых объявляли свои взгляды «близкими к протестантизму». Опрос был заказан изданиями La Vie, Les Dernières Nouvelles d’Alsace, Midi libre и Le Christianisme au XXe siècle. . 4,2% французов объявляют свои взгляды «близкими к протестантизму», то есть общее их количество приблизительно равняется 1 800 000 человек: 800 000 считают себя «верующими», из них около 400 000 принадлежат к кальвинистской Реформатской церкви Франции [231] В 2013 году объединилась с лютеранами. — Примеч. ред. , 280 000 — к лютеранской церкви Аугсбургского исповедания (Эльзас и регион Монбельяр), остальные — к различным евангелическим церквям (баптисты, пятидесятники. и пр.). Количество «верующих» не увеличилось на протяжение века, что заставило пастора Андре Дюма написать следующее: «С точки зрения социологии отсутствие прироста сродни износу, вызванному тем, что крестьянский резерв протестантизма иссяк, что различные молодежные движения и объединения взрослых, которых было так много после II Мировой войны, распылились и что вера больше не передается, как раньше, в семьях от родителей к детям и не становится традицией, призванием». Среди верующих преобладают женщины (их 57%, мужчин 43%), это в основном пожилые люди (39% из них старше пятидесяти лет и лишь 13% — молодежь в возрасте от тринадцати до двадцати четырех лет). В заключение своего доклада Р. Мель сообщает, что в среднем «количество практикующих верующих составляет 15%, что среди протестантов немного больше, чем среди католиков, тех, кто еженедельно посещает мессу». К этому в целом утешительному выводу можно добавить такую неоднозначную ремарку пастора Андре Дюма: «Исторический протестантизм во Франции показывает себя всегда готовым породить заметные характеры, однако эти самые характеры не всегда готовы создать единый ярко выраженный народ». Чтобы покончить с цифрами, напомним, что дехристианизация (или по крайней мере внешние показатели, выраженные в числах) не является специфически французским явлением. В Соединенных Штатах за период с 1865 по 1975 год количество семинаристов сократилось с 49 000 до 17 000, число монахинь сократилось на 25%; на 30% снизилось количество практикующих священников, одновременно с этим 45 000 монахинь и 10 000 священников оставляли служение, а часто и церковь.

Статистика регистрирует сильное сокращение религиозной практики, однако ничего не говорит о «частной» жизни верующего. Современный «практикующий» и вчерашний — это разные люди. Еженедельное присутствие на мессе, некогда социальный акт, сегодня является актом веры. Духовенство, которого стало гораздо меньше, также очень изменилось. При Старом режиме священниками или монахинями становились младшие дети в некоторых семьях, их судьба была предрешена. Теперь же это личный выбор каждого, выбор образа жизни, свидетельствующий о твердости характера. Невозможно измерить всех верующих и состоящих в каких бы то ни было отношениях с церковью одним лишь количеством практикующих. Перед лицом этих статистических данных, полных цифр и лишенных смысла, можно рассматривать все гипотезы, даже такую: всплеск интереса к религии может сопровождаться игнорированием практики.

Все, что мы делаем в этой жизни, является второстепенным (что наша земная жизнь по сравнению с ожидающей нас вечностью?) и определяющим (от того, какую жизнь мы ведем здесь, зависит наше спасение или же проклятие). Какой католик в наши дни одержим этой пугающей дилеммой? Кто до сих пор верит, что каждое мгновение его жизни — каждая минута, каждая секунда — может вызвать наказание или вознаграждение на том свете, причем вечное? На наш взгляд, христианские представления в ходе последних десятилетий постепенно освободились от этих слишком антропоморфных конструкций ада, чистилища и рая, изображение которых — тема бесчисленных тщательно выписанных картин и любимый аргумент проповедников.

Невообразимая вечность

Что такое вечность? Кто согласится сегодня отказаться от работы, отдыха или телевизора ради того, чтобы пытаться ее себе представить? Тем не менее еще не так давно (во времена Прекрасной эпохи) проповедники со своих кафедр пытались оградить неокрепшие души от соблазна сиюминутных, эфемерных удовольствий, чтобы объяснить им, что такое вечность. Так говорит отец иезуит, которого в ужасе слушал юный Стивен, он же Джеймс Джойс: «Попробуйте только представить себе страшный смысл этого слова. Вы, конечно, не раз видели песок на морском берегу. Видели, из каких крошечных песчинок состоит он. И какое огромное количество этих крошечных песчинок в одной горсточке песка, схваченной играющим ребенком! Теперь представьте себе гору песка в миллионы миль высотой, вздымающуюся от земли до небес, простирающуюся на миллионы миль в ширь необъятного пространства и в миллионы миль толщиной; представьте себе эту громадную массу многочисленных песчинок, умноженную во столько раз, сколько листьев в лесу, капель воды в беспредельном океане, перьев у птиц, чешуек у рыб, шерстинок у зверя, атомов в воздушном пространстве, и представьте себе, что раз в миллион лет маленькая птичка прилетает на эту гору и уносит в клюве одну крошечную песчинку. Сколько миллионов, миллионов веков пройдет, прежде чем эта птичка унесет хотя бы один квадратный фут этой громады? Сколько столетий истечет, прежде чем она унесет все? Но по прошествии этого необъятного периода времени не пройдет и одного мгновения вечности. К концу всех этих биллионов и триллионов лет вечность едва начнется. И если эта гора возникнет, снова и снова будет прилетать птичка и уносить ее, песчинку за песчинкой, и если эта гора будет возникать и исчезать столько раз, сколько звезд в небе, атомов во вселенной, капель воды в море, листьев на деревьях, перьев у птиц, чешуек у рыб, шерстинок у зверя, то даже после того, как это произойдет бесчисленное количество раз, не минует и одного мгновения вечности, даже тогда, по истечении этого необъятного периода времени, столь необъятного, что от самой мысли о нем у нас кружится голова, вечность едва начнется» [232] Цитируется «Портрет художника в юности» (пер. М. Богословской — Бобровой). .