Александр Каменский - «Сибирские заметки» чиновника и сочинителя Ипполита Канарского в обработке М. Владимирского

14 февраля 1829 года

13 фев. 1829

Милостивый Государь,

Александр Христофорович!

При отношении от 18-го Декабря прошлаго года за №4902 м, Ваше Превосходительство, препроводив ко мне поступившую к Вам просьбу от состоявшаго в должности Советника Коммисии сооружения в Москве Храма во имя Христа Спасителя, Коллежскаго Советника Рунича, об освобождении его из под ареста на поручительство, сообщили мне Высочайшее Государя Императора повеление, дабы я принял меры к скорейшему окончанию дела о безпорядках и злоупотреблениях по упомянутой Коммисии и к удовлетворению, буде возможно, просьбы Г. Рунича.

Уведомив тогда же о таковом Высочайшем повелении Московскаго Военнаго Генерал-Губернатора, для принятия, по главному его начальству, зависящих мер к побуждению Московской Уголовной Палаты, дабы помянутое дело окончено было ею без всякаго отлагательства, я препроводил к нему и самую просьбу Коллежскаго Советника Рунича, об освобождении его из под ареста на поручительство, с тем, дабы он предложил означенной Палате, о разрешении просьбы той, по надлежащем с делом соображении.

Ныне Коллежский Советник Рунич прислал ко мне прошение, в коем повторяя те же изъяснения о его невинности, кои изложены им в вышеупомянутой его просьбе, Московской Уголовной Палате предложенной, присовокупляет, что Палата, не уважив его оправданий и не выведя даже оных в определении своем на справку, как бы по закону следовало, а изложив в оном только ход самаго дела, отказывает ему в просьбе его, об освобождении его из под ареста на поручительство: во первых 138 138 Подчеркнуто чернилами в документе. // по тому, что произведенною ревизиею отчетам помянутой Коммисии обнаружена разтрата слишком на 900 т. рублей казенных денег, тогда как разтрата сия ни в каком случае к нему относиться не может, ибо он, как и прежде доказывал, быв чужд всех хозяйственных и економических распоряжений, которыя сосредоточивались в одном лице Директора Коммисии Витберга, ограничивался одною токмо обязанностию приводить в исполнение общия постановления, как значит о должности Советника в 8-й статье Высочайшего учреждения Коммисии; во-вторых по той причине, что о содержании его, Рунича, под арестом в собственном доме, последовало особое Высочайшее повеление. Даже Рунич пишет, что при всей бедности его, он всегда был чужд всяких корыстолюбивых покушений, в чем ссылается на всю Москву; а потому Суд для него не страшен и он давно искал онаго по чувству внутреннего убеждения; но продолжительное лишение свободы разстроило душевныя и телесныя его силы и совершенно его убивает. В заключение же просит единственной милости даровать ему свободу.

Между тем Московский Губернский Прокурор, особенному наблюдению коего поручено от меня настоящее дело, представил ныне ко мне копию с состоявшагося в Московской Уголовной Палате по просьбе Коллежскаго Советника Рунича определения, коим Палата сия заключила: поелику Коллежский Советник Рунич, вместе с прочими членами Коммисии сооружения Храма во имя Христа Спасителя и другими лицами, взят под арест по Высочайшему повелению, последовавшему при утверждении заключений особаго Комитета, учрежденнаго для // разсмотрения донесения Генерал Адьютанта Стрекалова, обнаружившаго в вящшей степени неустройства разнаго рода и неправильныя действия некоторых лиц означенной Коммисии, при чем Государь Император Высочайше повелеть изволил: чиновников той Коммисии, оказавшихся виновными в разных упущениях по должности, противозаконных действиях к ущербу казны и в употреблении во зло доверия, им сделаннаго, а в том числе и просителя Рунича, предать законному суждению; дело же в Палате еще не решено, а из всеподданнейшего доклада Г. Министром Императорскаго Двора донесения чиновников Государственнаго Контроля, ревизовавших отчеты показанной Коммисии, видно, что передач и разстрат от незаконных действий обвиняемых лиц, в том числе и Рунича, сделано на 914837 р. 82 ½ коп., то по важности таковой суммы и вообще сущности самаго дела и предметов, выведенных в выписке из журнала Комитета, для разсмотрения донесения Генерал-Адьютанта Стрекалова о делах Коммисии существовавшаго, касательно виновности преданных суду лиц, Палата, за силою Высочайшаго повеления, по коему они содержатся под арестом, без предписания высшаго начальства, освободить Коллежскаго Советника Рунича из под ареста, или отдать на поручительство, не осмеливается.

Видя из сего, что Московская Уголовная Палата главным основанием к отказу Коллежскому Советнику Руничу в просьбе его, об освобождении на поручительство, приняла Высочайшее повеление, по коему // Рунич, вместе с прочими, содержится под арестом, и находя с своей стороны, что сие Высочайшее повеление, в отношении к Руничу, не может служить стеснением за силою сообщенной мне Вашим Превосходительством новой Высочайшей воли, о удовлетворении, буде возможно, вышеизъясненной просьбы его Рунича, я долгом счел о всех вышеизложенных обстоятельствах сообщить Вашему Превосходительству, с тем, не разсудите ли Вы, Милостивый Государь, в разрешение встречаемаго Московскою Уголовную Палатою затрудения в исполнении последней воли Государя Императора, испросить Высочайшее Его Величества повеление, об отдаче Коллежскаго Советника Рунича на поручительство, с обязанием его подпискою, чтобы он, до окончания над ним суда, из Москвы никуда не отлучался.

С совершенным почтением и преданностию имею честь быть

Вашего Превосходительства покорнейший слуга

№ 1598

14 Февраля 1829

Его Пре[восходительст]ву

А.Х. Бенкендорфу

Милостивый Государь,

Александр Христофорович!

В дополнение к отношению моему от 14-го сего Февраля за № 1598-м, по просьбе состоявшаго в должности Советника Коммиссии сооружения в Москве Храма во имя Христа Спасителя Коллежскаго Советника Рунича об освобождении его из под ареста на поручительство, долгом поставляю препроводить при сем к Вашему Превосходительству на соображение сообщенную мне Управляющим Главным Штабом Его Императорскаго Величества всеподданнейшую записку по тому же предмету Генерала Адьютанта Стрекалова, производившаго следствие о злоупотреблениях по упомянутой Коммисии. В записке сей Генерал-Адьютант Стрекалов, по ближайшей ему известности обстоятельств означеннаго дела, ходатайствует об освобождении Рунича, до окончания того дела, от домашняго ареста со взятием установленнаго реверса.