Юлия Евдокимова - Великолепная Прага. Город золотого волшебства

Он серьезный, немолодой, худощавый. Его непременно должны звать Вацлав Бедржихович Войтыпка. Открываю окно — он вежливо наклоняет голову, ну, и я здороваюсь. Кто ж тут в Праге знает, зачем он прилетает, глядишь, за вежливость сокровищ отсыплет!

Ноябрьским утром в Вышеграде серо, влажно, дождливо, никого вокруг.

Мы идем по ковру из мокрых листьев, и в воздухе дрожат капельки дождя, они не падают на землю, а словно окутывают все вокруг теплым, чуть колючим, как верблюжья шерсть, покрывалом.

Шуршит листва, и откуда-то плывет джазовая обработка мелодии из «Шербурских зонтиков», женский голос шепчет по-французски, горят фонари в осенней листве.

Вышеградский ангел

Это особенная осень, с легкой грустинкой, но теплотой души, может быть, от пламени свечей у Пани Марии Вышеградской — Дождевой.

И в сумраке старого собора в глубине у алтаря к тебе вдруг спустится маленький грустный ангел…

В главную туристическую достопримечательность Чехии, замок Карлштейн, я попала еще студенткой, очень давно, и с тех пор тянуло даже не в замок, а пройтись по деревне, посидеть в трактире.

Но как-то не получалось, и я даже сопротивлялась поездке, находя более интересные места. Слишком много было замков в моей жизни, Карлштейн среди них затерялся.

И правильно сопротивлялась. Именно сегодня, пересаживаясь с трамвая на трамвай, надо было в последний момент прыгнуть в поезд, чтобы через 40 минут оказаться среди гор, в тишине крохотной деревни, где все закрыто по случаю несезона.

Здесь запорошены ели первым снегом, вьются каминные дымы над покрытыми инеем крышами, у дверей домиков уже появляются маленькие рождественские веночки, а на пустых улицах встретишь от силы двух-трех человек, неизвестно зачем приехавших сюда в середине ноября, как и мы.

В единственном открытом деревенском кафе хозяин нальет кофе и, не включив в счет, принесет по рюмке рома, извинившись, что все остальное закончилось вместе с сезоном, а греться надо.

А потом мимо крыш, темных лесов и речки ты поднимешься наверх, чтобы увидеть его — замок, застывший в инее, забывший о вереницах летних автобусов с туристами, грозно смотрящий вниз, хранящий маленькую деревню, как и тысячу лет назад.

И ты идешь на дымок уже открытого трактира и греешься вином и наваристым супом у весело пыхтящей печки…

Нет в Праге места, чтобы спрятаться от дождя, лучше Страговского монастыря. Чуть горчит травами вино с монастырских виноградников, и весь город под ногами.

Капли дождя медленно сползают по стеклу, за ними открывается Град на горе чуть выше, море черепичных крыш, убегающих вниз, мокрое золото небольших виноградников и Влтава вдали.

Словно нарисованные, проступают башни и шпили, а над ними вьются серебряные дымки.

Прага в тумане из Страговского монастыря

Библиотеке монастыря со знаменитыми расписными сводами 800 лет. Когда-то она спасла монастырь. В конце XVIII века император Иосиф II хотел его закрыть за ненадобностью, но монахи открыли библиотеку для публики, и император отменил свое решение.

Здесь 130 тысяч книг, полторы тысячи первопечатных изданий, две с половиной тысячи рукописей.

Мало кто знает, что монастырь принадлежит ордену премонстрантов.

Премонстранты, или белые каноники, — это члены ордена, основанного во Франции еще в 1120 году. Больше всего орден распространился на земли немцев и славян, живущих вдоль Лабы. Живет Орден по уставу августинцев, а основатель Ордена, святой Норберт, когда-то дружил со знаменитым, впоследствии также святым, Бернардом Клервосским.

Премонстрантов в мире сегодня всего около двух тысяч человек.

Здесь в подвалах найдется увитая паутиной бутылка с черной этикеткой. Виноград для этого вина выращивали еще тамплиеры.

Страговские премонстранты варили пиво со времен Средневековья. «Монастырский пивовар Страгов» (Klášterní pivovar Strahov) был после долгих лет возрожден и обосновался в помещении бывшего «гаража» для карет. Здесь варят несколько вариантов пива «Святой Норберт».

Но я бы отправила вас пить пиво в другое место. 15 минут на 22-м трамвае от Кармелитской улицы — и мы в монастыре Бржевнов. В отличие от официантов с бабочками в пивной Страгова и групп, бегущих за зонтиком гида, в Бржевнове вечером «все свои».

Монастырь очень старый, основан в 993 году. По легенде, встретились на месте бьющего из земли ключа Болеслав II и святой Адальберт, оба с идеей основания монастыря на этом месте. От бревна, на котором, собственно, они сидели, и произошло название.

Проходишь в ворота монастыря — и вместо молитвенной тиши окунаешься в народ. Тут гуляют пожилые пани в шляпках и молодые пары с колясками, а на простых деревянных скамейках народ пьет монастырское пиво.

Бржевновская пивоварня, связанная с именем святого Войтеха, была вновь возрождена лишь в 2013 году, продолжив традицию почти тысячелетней давности. Это самая старая пивоварня страны, если отталкиваться от даты ее основания в 930 году.

Монастырские сады сумрачны и таинственны, местами кажется, что это уже лес, а огромные разветвленные корни старых деревьев напоминают щупальца неведомого зверя. Зато в трактире «Монастырский шинок» тепло и весело, здесь подают пиво «Бенедикт», которое и варили испокон веков, имя пиву дали в честь святого Бенедикта, фигура его встречает вас сразу у входа, ведь Бржевнов — монастырь бенедиктинский.

Монастырь Бржевнов

В отличие от инквизиторов-францисканцев и более поздних иезуитов, бенедиктинцы дали миру искусство и науку. Основанный в 530 году Орден всегда тяготел к интеллектуальным занятиям, вклад бенедиктинцев в культуру и цивилизацию западного общества огромен, в эпоху раннего Средневековья бенедиктинские монастыри были главными очагами культуры в Западной Европе. Из школ при аббатствах вышли практически все выдающиеся ученые того времени, в библиотеках при монастырях сохранялись и переписывались древние рукописи, велись хроники, здесь появились философы и богословы. Монахи-бенедиктинцы были композиторами и поэтами Средневековья, а первые образцы романского и готического стиля появились как раз во французских бенедиктинских монастырях.