Зия Буянитов - Государство Хорезмшахов-Ануштегинидов, 1097–1231

Посольство хорезмшаха прибыло в Пекин сразу же после взятия города войсками Чингиз-хана в июне 1215 г. Чингиз-хан принял Баха ад-Дина ар-Рази с почестями и весьма приветливо, а когда посольство возвращалось в Хорезм, Чингиз-хан вручил для хорезмшаха большое число редких даров и подношений и сказал послу: «Передай хорезмшаху: "Я — владыка Востока, а ты — владыка Запада! Пусть между нами будет твердый договор о дружбе и мире, и пусть купцы и караваны обеих сторон отправляются и возвращаются, и пусть дорогие изделия и обычные товары, которые есть в моей земле, перевозятся ими к тебе, а твои, в таком же порядке, пусть перевозятся ко мне"» [820] Там же, т. 2, с. 966. .

Чингиз-хан в это время, по-видимому, не замышлял вторжения в земли, подвластные хорезмшаху Ала ад-Дину Мухаммаду; напротив, он пытался принять меры к налаживанию торговых связей и приказал установить на главных караванных путях, ведущих на запад, сторожевые посты ( каракчи ), чтобы обеспечить безопасное следование караванов [821] Джувейни , т. 1, с. 78; Бар Эбрей , т. 2, с. 481; Ибн ал-'Ибри , с. 229; Рашид ад-Дин , пер., т. 1, кн. 2, с. 187. .

Среди подношений и даров, отправленных Чингиз-ханом хорезмшаху, был самородок золота, добытый в горах Китая, величиной с верблюжий горб, его везли на отдельной повозке. Вместе с Баха ад-Дином ар-Рази Чингиз-хан отправил в Хорезм своих купцов с караваном в 500 верблюдов, которые везли золото, серебро, китайский узорчатый шелк ( хазз-и хитаи ), легкую шелковую ткань, соболей ( саммур ), бобров ( кундуз ) и другие редкие и ценные товары [822] Джузджани , т. 1, с. 272; т. 2, с. 966. .

Приняв в Бухаре послов Чингиз-хана и торговый караван монголов, хорезмшах, в свою очередь, отправил весной 1218 г. в ставку Чингиз-хана купцов Ахмада Ходженди, сына эмира Хусайна и Ахмада Балчиха с караваном, который доставил в Китай ценные товары: ткани зарбафт , занданичи , карбас , изделия из золота и дорогие одежды [823] Джувейни , т. 1, с. 77–78; Рашид ад-Дин , пер., т. 1, кн. 2, с. 187–188. .

Таким образом, хорезмшах Ала ад-Дин Мухаммад и сам поначалу предпринимал шаги для развития торговых связей с империей Чингиз-хана, но очень скоро сам же нарушил налаживающиеся связи, а затем они были и вовсе разорваны по вине хорезмшаха и его приближенных.

Вскоре в Хорезм прибывает посольство Чингиз-хана в составе Махмуда ал-Хорезми, Али-ходжи ал-Бухари и Иусуфа Кенка ал-Отрари. Они вновь доставили хорезмшаху дары Чингиз-хана: слитки драгоценных металлов, моржовый клык ( ну-суб ал-хутувв ), мешочки с мускусом, нефриты и одежды тарку ( торгу ) из шерсти белого верблюда, стоимостью в 50 и более динаров каждая [824] Бар Эбрей , т. 2, с. 481–482; Ибн ал-'Ибри , с. 229. . Купцы также имели задание от Чингиз-хана установить с хорезмшахом «отношения мира, дружбы и добрососедства». Хорезмшаху было передано личное послание Чингиз-хана, в котором говорилось: «От меня не скрыто, как велико твое дело, мне известно и то, чего ты достиг в своей власти. Я узнал, что твои владения обширны и твои повеления исполняются в большинстве стран земли. Поддержание мира с тобой я считаю одной из своих обязанностей. Ты для меня как самый дорогой мой, сын. Не тайна и для тебя, что я завладел Китаем и соседними странами тюрок, уже покорились мне их племена. И ты лучше всех знаешь, что в моей стране столько богатств, что излишне искать их в других, странах. Если сочтешь возможным открыть путь купцам обеих сторон, это было бы на благо всем и для общей пользы» [825] Ан-Насави , с. 77–78. Рашид ад-Дин (пер., т. 1, кн. 2, с. 188) приводит несколько иное содержание послания Чингиз-хана хорезмшаху: «Купцы той (вашей) стороны пришли к нам, и мы отправили их назад таким образом, как вы услышите. Кроме того, мы послали вместе с ними в те (ваши) страны несколько купцов привезти в нашу страну диковинки ваших краев и получить редкостные ткани из тамошних краев. Величие вашей семьи и благородство вашего рода ни для кого не тайна! Обширность вашего государства и всеподчиняющая сила ваших приказов ясны и знати, и черни в большей части земли. Для меня же вы — дорогой сын и лучший из мусульман! Теперь, когда пределы, близкие к нам, очищены от врагов и полностью завоеваны и покорены и с обеих сторон определены соседские права, разум и благородство требуют, чтобы с обеих сторон был проторен путь к взаимопониманию, чтобы мы взяли на себя обязательства помогать друг другу в беде и содержали бы в безопасности дороги, дабы купцы, от многократных посещений которыми [разных стран] зависит благосостояние мира, путешествовали бы без страха. Тогда, вследствие установившегося между нами согласия, исчезнут поводы для беспокойства и пресечется поддержка разлада и непокорности!» См. также: Ибн Халдун , с. 236–237; ас-Субки , с. 332. .

Прочитав послание Чингиз-хана, хорезмшах решил подробнее разузнать о самом Чингиз-хане и его империи. Ночью он вызвал к себе главу посольства Махмуда ал-Хорезми и, взывая к его долгу мусульманина и выходца из Хорезма, с помощью даров и посулов пытался выведать у Махмуда подробные сведения о монголах. Хорезмшах даже предложил Махмуду стать его доверенным лицом при дворе Чингиз-хана. А когда Махмуд ал-Хорезми со страха согласился, хорезмшах спросил: «Правду ли сказал мне Чингиз-хан, заявляя, что он владыка Китая и что он захватил город Тамгадж? Так ли это на самом деле?» Махмуд ответил: «Да, он сказал правду. Такое великое дело не может остаться тайной, и скоро султан сам убедится в этом». Хорезмшах сказал: «Ты же знаешь, каковы мои владения и как они обширны, знаешь, как многочисленны мои войска. Кто же он, этот проклятый, чтобы называть меня своим сыном?! Какое же у него войско?»

Махмуд ал-Хорезми, увидев на лице хорезмшаха признаки гнева и боясь за свою жизнь, «отказался от искренности» и, стремясь снискать милость владыки, ответил, что войско Чингиз-хана в сравнении с армиями хорезмшаха все равно, что одинокий всадник перед конницей или дымок против ночного мрака. И тогда хорезмшах Ала ад-Дин Мухаммад дал согласие на мирные связи с Чингиз-ханом и на обмен торговыми караванами [826] Ан-Насави , с. 78–79; Ибн Халдун , с. 237. .

Мы никогда не узнаем, кто сообщил историку ан-Насави об этом тайном ночном разговоре хорезмшаха Ала ад-Дина Мухаммада с послом Чингиз-хана Махмудом ал-Хорезми, однако нужно признать, что ан-Насави, современник и очевидец происходивших событий, был достаточно осведомлен об обстановке при дворе Ала ад-Дина Мухаммада и сумел дать объективную оценку личности хорезмшаха. Следует воздать должное аналитическим способностям этого историка.

По возвращении посольства Махмуда ал-Хорезми в Пекин Чингиз-хан снарядил в Хорезм большой торговый караван во главе с купцами Умаром Ходжой ал-Отрари, ал-Джамалом ал-Мараги, Фахр ад-Дином ад-Дизаки ал-Бухари и Амин ад-Дином ал-Харави. Всего с караваном следовали 450 купцов-мусульман и с ними (по приказу Чингиз-хана) — по два-три человека от каждого племени монголов. Каждый из этих людей получил по одному золотому или серебряному балышу (= 75 динаров) с поручением «отправиться в земли хорезмшаха, заняться там торговлей и приобрести редкие и ценные товары того края» [827] Джувейни , т. 1, с. 23, 78–79; Рашид ад-Дин , пер., f. 1, кн. 2, с. 188. .