Игорь Липовский - Иудея Христа. Рождение новой веры

Изменение состава христианских общин в пользу бывших язычников привело к появлению еще одной серьезной проблемы. Новообращенные язычники принесли в христианство массу языческих обычаев и воззрений, которые ставили под вопрос монотеизм вообще. В отличие от иудеев, выстрадавших идею монотеизма в течение многих столетий, греки, римляне, сирийцы зачастую не удерживались на почве монотеизма и впадали в различные ереси, представлявшие собой завуалированное язычество. Одной из самых ранних таких ересей стал гностицизм грека Маркиона, который являлся причудливой смесью политеизма и антииудаизма. Этого не мог не предвидеть сам Павел, поэтому в своей прощальной речи к главам новообразованных церквей он с грустью признался: «Ибо я знаю, что по отшествии моем войдут к вам лютые волки, не щадящие стада; и из вас самих восстанут люди, которые будут говорить превратно, дабы увлечь учеников за собою» (Деян. 20: 29–30). К сожалению, опасения Павла сбылись. Начиная со II века возникла странная, неестественная картина. Единый Бог Израиля и Его Мессия, еврейские апостолы и Богоматерь-иудейка превратились в объект веры и почитания бывших язычников, которые, в свою очередь, начали преследовать народ этого Бога и этого Мессии, потомков этих апостолов и Богоматери. Правда, с другой стороны, духовные наставники иудейского народа стали отвергать еврейского Мессию и его апостолов — правоверных иудеев, пытавшихся спасти «заблудших овец Израиля».

Любой, кто внимательно прочтет послания Павла, не может не прийти к заключению, что у апостола не сложились отношения с учениками Христа. И хотя «Деяния» пытаются представить взаимоотношения между апостолами как братские, все же картина складывается далеко не идеальная. Возможно, вначале Павел был обижен невниманием и равнодушием учеников Иисуса к его далеко не ординарной личности и к драматическому характеру его приобщения к Христу. Позднее он не мог не заметить, что он более образован и лучше подготовлен к миссионерской деятельности, чем отнюдь «не книжные», скажем прямо — малограмотные ученики Иисуса. В свою очередь, ученики и сподвижники Христа не могли не возмущаться поступками Павла, который собственной властью отменял законы Моисея для евреев, что было немыслимо при земной жизни Христа. Для учеников Иисуса и их окружения Павел был самозванцем, который не только никогда не знал Христа, но и не хотел чтить Его последователей. Со своей стороны, Павел не скрывал, что ни перед кем из апостолов он не испытывал низкопоклонства, не преклонялся он даже перед теми, кто были ближайшими сподвижниками Иисуса. «И в знаменитых чем-либо, какими бы ни были они когда-либо, для меня нет ничего особенного: Бог не взирает на лице человека» (Гал. 2: 6).

Павел был искренне убежден, что он делает несравненно больше для благовествования о Христе, чем все Его ученики. Отвечая своим высокочтимым критикам из апостолов, Павел писал: «Они Евреи? и я. Израильтяне? и я. Семя Авраамово? и я. Христовы служители? в безумии говорю: я больше. Я гораздо более был в трудах, безмерно в ранах, более в темницах и многократно при смерти… Три раза меня били палками, однажды камнями побивали, три раза я терпел кораблекрушение, ночь и день пробыл во глубине морской . Много раз был в путешествиях, в опасностях на реках, в опасностях от разбойников, в опасностях от единоплеменников, в опасностях от язычников, в опасностях в городе, в опасностях в пустыне, в опасностях на море, в опасностях между лжебратиями, в труде и в изнурении, часто в бдении, в голоде и жажде, часто в посте, на стуже и в наготе…» (2 Кор. 22–23, 25–27).

Вместе с тем отношения между Павлом и учениками Христа были далеко не всегда плохими. Так, четырнадцать лет спустя после своего первого визита Павел вместе Варнавой и Титом, эллином по происхождению, снова прибыл в Иерусалим, чтобы обсудить с апостолами Петром, Иоанном и Иаковом миссионерство среди язычников. Тогда апостолы одобрили эту идею. Сам Павел пишет об этом следующее: «И узнавши о благодати, данной мне, Иаков и Кифа (Петр . — И.Л. ) и Иоанн, почитаемые столпами, подали мне и Варнаве руку общения, чтобы нам идти к язычникам, а им к обрезанным (иудеям . — И.Л. )» (Гал. 2: 9).

Однако куда более характерны были конфликты, об одном из которых Павел вспоминает в своем Послании к галатам. Это столкновение произошло между ним и апостолом Петром, прибывшим в Антиохию, чтобы познакомиться с новообращенными христианами из язычников. Первоначально, участвуя в совместных с ними трапезах, Петр не требовал от них соблюдения кашрута, но позднее, когда из Иерусалима в Антиохию прибыла группа евреев-христиан, посланных Иаковом (братом Иисуса), Петр перестал есть вместе с теми, кто не соблюдал кашрута. Сам Павел пишет о размолвке с Петром дословно следующее: «Когда же Петр пришел в Антиохию, то я лично противостал ему, потому что он подвергался нареканию. Ибо до прибытия некоторых от Иакова, ел вместе с язычниками; а когда те (евреи-христиане из Иерусалима . — И.Л. ) пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных. Вместе с ним лицемерили и прочие Иудеи (евреи-христиане из Антиохии. — И.Л. ), так что даже Варнава (сподвижник Павла . — И.Л. ) был увлечен их лицемерием. Но когда я увидел, что они не прямо поступают по истине Евангельской, то сказал Петру при всех: если ты, будучи Иудеем, живешь по-язычески, а не по-Иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить по-Иудейски?» (Гал. 2: 11–14).

В действительности конфликт между Павлом и Петром имел более серьезные корни, нежели разногласия по поводу соблюдения кашрута при совместных трапезах христиан из евреев и христиан из язычников. Нельзя забывать, что Иерусалимский собор был фактически шатким компромиссом между позициями Павла, с одной стороны, и учеников Иисуса — с другой. Собор освободил новообращенных язычников от выполнения большинства иудейских законов, но для самих евреев он не отменил ни одного из них. А ведь Павел призывал не только язычников, но и евреев отказаться от соблюдения всехзаконов иудаизма, ибо их должна была заменить вера в воскресшего Иисуса. Если Павел проповедовал по существу новую религию, то ученики Иисуса оставались на почве традиционного иудаизма. Разногласия были принципиальными и со временем неизбежно бы вылились в настоящую идейную войну. Отчуждение задело и соратников апостолов: например, Варнава всегда стоял на стороне Павла, а его племянник Иоанн Марк (автор Евангелия от Марка) был близок к Петру, из-за чего Павел отказался его взять во вторую миссионерскую поездку. Однако преждевременная мученическая смерть апостолов от рук римских язычников примирила обе стороны и приглушила характер их конфликта для потомков.