Иван Клулас - Повседневная жизнь в замках Луары в эпоху Возрождения

Большинство замков служили теперь лишь символами роскоши и оживали только на короткое время, но иногда и туда доносились отзвуки трагических событий. В субботу 18 октября 1534 года на двери королевских покоев в Амбуазе оказался приклеен памфлет против мессы; такие же провокации имели место в Париже, листовки находили по всему городу, а также в Орлеане, Блуа, Туре и Руане. Король, как защитник веры, не мог оставаться безучастным. Начались гонения на протестантов, всюду запылали костры. Вовсе не являясь фанатиком, король безуспешно пытался усмирить бурные страсти, кипевшие в парламенте и среди духовенства [93] Автор весьма смягченно изображает отношение Франциска I к Реформации. В действительности на его совести были десятки тысяч сожженных и замученных «еретиков». . Позже стало известно, что автор «пасквиля» — Антуан Маркур, французский священник, служивший в Нефшателе в Швейцарии, а в королевство несколько его печатных листков попали через Гийома Фере, королевского аптекаря.

Придворная среда была очень благоприятной для пропаганды новых идей. Король расширял в Блуа «большую книжную лавку» — библиотеку, созданную его предшественником, гуманисту Гийому Бюде он пожаловал титул Мэтра Королевской библиотеки. Наставник первого дофина, Джироламо Фондуло из Кремоны был отправлен за границу за ценными книгами, новые фолианты отовсюду везли послы короля. Но Франциску I не хватало этой обширной библиотеки, в Фонтенбло у него имелась другая. А третья всегда сопровождала короля в переездах: произведения Юстина, Фукидида, Аппиана и Диодора Сицилийского, а также «Роман о Розе» и «Разрушение Великой Трои». Во время трапезы королю читали вслух. С 1529 года «королевским чтецом» служил Жак Колен, ученый, прославившийся своим переводом «Придворного» Кастильоне, а с 1537-го — Пьер дю Шатель.

Казалось, королевскую библиотеку в Блуа ждало великое будущее. По указу, подписанному в Монпелье 18 декабря 1537 года, каждый владелец типографии должен был отдавать один экземпляр вновь отпечатанного произведения королевским ответственным за книги: с тех пор предоставление одного экземпляра печатной продукции в королевскую библиотеку стало обязательным. Но в 1544 году замок Блуа лишился своих коллекций: книги, а также одна из карт полушарий и чучело головы крокодила в кожаной коробке отправились в Фонтенбло.

Свидетельства блистательной эпохи пребывания двора, книги и курьезные вещицы увезли вслед за предметами меблировки и убранства, не только повседневного обихода, но и необходимыми для торжественных церемоний. Отныне все это хранилось в Фонтенбло и в замках под Парижем.

Перевозом королевского имущества руководил Гийом Муанье, «ординарный шпалерный мастер и хранитель движимости в Фонтенбло». С января 1537 года Муанье складывал на хранение роскошную обивку и ковры в средневековый замок в Лувре. В 1542 году по поручению короля была составлена опись этих ковров. Новую опись составил в 1551-м, после смерти Муанье, Филипп Лежандр, мэтр ковровщиков Парижа, который сменил Муанье на должности ковровщика короля. Помимо ковров, движимое имущество включало в себя золотые и серебряные ткани, шерстяной дамаст, «мохнатые ковры», деревянные фигурки и колонки для кроватей, матрасы, соломенные тюфяки и подушки-валики, стулья, балдахины, сундуки, церковные пелены, покровы, завесы, наконец, белье — простыни, скатерти и салфетки. Во время второй описи, при Генрихе II, «хранилище движимости» находилось на «большом чердаке» в особняке Бурбонов, конфискованном Короной в 1524 году после измены коннетабля и присоединенном к Лувру. Помещение было огромным, как и подобает, чтобы хранить более пятисот разнообразных изделий, из которых четыреста восемь были в хорошем состоянии; все измерялось в сотнях французских локтей.

Эта опись понадобилась для уточнения того, что привезено из различных резиденций на Луаре и что из этого требуется лишь для праздников. Дополнительно в Фонтенбло существовал еще один склад, а также ткацкая и ремонтная мастерские. В парижском хранилище в основном находились так называемые «парадные комнаты» — дорогие тканые комплекты, состоявшие каждый из восьми — пятнадцати шпалер, которыми обивали каменные стены покоев, и постельных гарнитуров, включавших в себя пологи, гардины, покрывала или коврики для ног, балдахины над возвышениями для короля и королевы, подушки для спинок парадных кресел, сиденья и такие же подушки.

Некоторые из этих «парадных комнат» привезены из Амбуаза, они были изготовлены к свадьбе Карла VIII и Анны Бретонской и расшиты их вензелями. В частности, богатый убор для покоев из малинового бархата. Вышивка и «вафли» [94] «Вафли» — вид вышивки, декорирующей и закрепляющей Драпировку на ткани. были из тонкого золота, подкладка из черной блестящей ткани и дамаста цвета крамуази, а бахрома из красного шелка с добавлением золотой нити. Этот комплект часто использовался во время официальных церемоний: в 1526 году его повесили по поводу переговоров Франциска I с Лануа, послом Карла V. Потом его отправили на хранение в Блуа, откуда увезли в 1533-м вместе с другими нарядными комплектами для украшения деревянного дворца, построенного в Марселе по случаю бракосочетания будущего Генриха II и Екатерины Медичи. Эта же серия обивок использовалась для украшения Парижа во время торжественного въезда Генриха II; тогда она была отчасти расхищена.

Из замка в Амбуазе, являвшегося в свое время резиденцией Луизы Савойской, привезли «бархатную комнату цвета крамуази», расшитую инициалами Ангулема и Савойи. Она принадлежала матери короля и, возможно, была доставлена из Коньяка. Ей же принадлежал гарнитур с вышитыми по канве животными, птицами и цветами, с плетением из бархата и атласа, усыпанный цветами граната из золотой ткани. Король Франциск I приказал вышить на пяти других частях этой «комнаты» свой герб и герб королевы Клод. К имуществу Луизы Савойской относятся и различные изделия, расшитые буквами L и птичьими крыльями. Особенно хороша «очаровательная комната» — «Буколики» зеленого бархата с аппликациями из золотой и серебряной тканей, на ее восьми полотнах, балдахине и постельном гарнитуре изображены сюжеты «Буколик» Вергилия. Луиза Савойская и ее дочь Маргарита вместе со своими дамами и фрейлинами проводили за вышивкой по шесть-семь часов в день, об этом Маргарита рассказывала в 1532 году венецианскому послу Марино Санудо. Это произведение искусства, выполненное в 1521 году для королевы Клод, объединило усилия многих специалистов благородного происхождения: веронский художник Маттео дель Нассаро создал девяносто две пасторали, Бартелеми Гетти — плетеные узоры, а Киприан Фюльшен и Этьен Бернар подготовили всю эту огромную работу для вышивания. Это вышитое убранство стоило в общей сложности 26 139 ливров, столько же, сколько самый дорогой из тканых гобеленов.