Иван Клулас - Повседневная жизнь в замках Луары в эпоху Возрождения

Эпические поэмы, немало послужившие развлечению французов не без участия Рабле, неожиданно сыграли свою роль и в исправлении нравов, на этот раз благодаря Испании. Наместник Медины дель Кампо, Гарсиа Ордонез де Монтальво примерно в 1492–1504 годах сочинил историю знаменитого рыцаря Амадиса Галльского. Во Франции с 1540 по 1548 год Эрбере дез Эссар изящно перевел ее в двенадцати томах инфолио. Недавно обновленные старые романы пополнились этим новым, никому не ведомым циклом приключений. Волшебства, феи, подвиги, галантность, похищения младенцев, трагические испытания, — невероятно увлекательная смесь приключений Амадиса, «Прекрасного Угрюмца», отвергнутого Орианой. До нас дошли многочисленные свидетельства огромного интереса к этому произведению. При Генрихе II, как рассказывает Ла Ну в своих «Политических и военных речах», тот, кто порицал кого-нибудь за чтение этих книг, «словно плевал ему в лицо». Жодель описал придворных, погруженных в чтение сочинений такого рода. Брантом тоже повествует об этом и добавляет: «Хотел бы я иметь столько же сотен экю, сколько девиц, придворных и монахинь переживали над приключениями Амадиса Галльского». Но помимо большого интереса к «Амадису» с точки зрения сюжета, это было еще и произведение, замечательное по возвышенности чувств: его называли учебником изящной нравственности. Более того, такие ценители литературы, как Дю Белле и Этьен Паскье, хвалили роман за его стиль. О том, что это всего лишь перевод, быстро забыли, потому что благодаря таланту переводчика роман стал образцом подлинно французской изящной словесности.

Среди книг обитателей королевских замков не последнее место занимали рассказы о дальних путешествиях. По обету Луиза Савойская отправила служителя ангулемского монастыря францисканцев, брата Жана Тено возложить в Вифлееме в ясли Иисуса золото, ладан и смирну. Вернувшись из двухгодичного путешествия за море, побывав в 1511–1512 годах в Египте, на горе Синай и в Палестине, он любил рассказывать о пирамидах, караванах верблюдов, нагруженных восточными товарами, чудесах святых мест, — все казалось слушателям грезами.

После путешествия Колумба и португальцев, начиная с 1534 года, Франциск I снарядил одну за другой три экспедиции Малуэна Жака Картье, к которому во время третьего путешествия присоединился Жан Франсуа де ла Рок сеньор де Роберваль. Тогда же Европа и познакомилась с Новой Землей и Канадой [115] В 1497 году экспедиция венецианского моряка на английской службе Джовани Кабото (Джон Кабот) достигла берегов о. Ньюфаундленд. В 1534 году французская экспедиция Жака Картье вошла в залив Святого Лаврентия. В 1533 году его новая экспедиция поднялась вверх по реке Святого Лаврентия до района современного Монреаля. , с индейскими поселениями на Святом Лаврентии.

В начале века Жан Кузен отправился в Южную Америку на «разведку» в Бразилию [116] Бразилия была открыта португальцем П. Кабралем в 1500 году. . В 1505 году туда послали Польмье де Гоневиля. Торговля бразильской древесиной оказалась очень прибыльным делом. Рыцарь ордена Святого Иоанна Иерусалимского Никола Дюран де Вильганон получил в 1555 году от Генриха II два корабля и 10 тысяч ливров, чтобы открыть в Бразилии дело. Адмирал де Колиньи содействовал экспедиции, которая отправилась на небольшой островок в бухте Рио-де-Жанейро и построила там крепость; для ее заселения выслали группу гугенотов, мужчин и женщин. Один из них, Жан де Лери, высланный в 1560 году, очень правдоподобно обрисовал в своем «Описании» первобытное общество Топинамбуров или Тупинамбосов, мода на которых началась во Франции еще в начале царствования, а сцены из жизни дикарей были представлены во время королевского въезда в Руан в 1550 году. Напечатанный в 1557 году труд другого исследователя, монаха-францисканца Андре Теве «Особенности антарктической Франции» и вышедшая позже его «Универсальная космография» тоже вызвали восторг читателей. Повествование о свободных нравах, каннибализме, а также описания богатой природы, попугаев ара, тапиров создавали у читателя ощущение чуда, возможного только в сказке.

За три четверти XVI века вышли в свет и не раз переиздавались более ста двадцати книг с рассказами о путешествиях. Наряду с достоверными существовали и целиком вымышленные сочинения, как, например, «Путешествия сеньора де Вилламона», которые переиздавались тринадцать раз. Другие «серьезные» книги сознательно игнорировали последние открытия. Так, произведение Синьо «О делении мира», вышедшее в 1539 году и переизданное в 1560-м, даже не упоминало о существовании двух американских континентов.

И это никого не волновало: увлечение дикими народами делало читателей все менее требовательными. Мода на дикарей особенно распространится во второй половине века, когда появятся «Республика» Бодена, «Письма» Паскье, «Апология Геродоту» Этьена и «Опыты» Монтеня. Америка выглядела тогда лишь мечтой о золотом веке, и ею Ронсар развлекал придворных:

Живи, счастливый род, без горя и тревог.

Поэтическое искусство, столь ценившееся в замках, становится в ту эпоху отражением мира. В 1549 году появился наделавший много шума манифест поэтов — «Защита и прославление французского языка» Жоакин дю Белле.

Конечно, во французской литературе и раньше, начиная с Клемана Маро, было много значительных поэтов. Один из них, Меллен де Сен-Желе высоко ценился при дворе. Он писал приятные стихи, мадригалы и переводил итальянские поэмы. Одной из его заслуг явился перевод на французский язык пьесы «Софонисба» итальянского драматурга Джиан Джорджио Триссино, представление которой было дано в замке Блуа в 1554 и 1556 годах. Впрочем, по всей стране местные таланты создавали хорошие поэмы: Лионская группа прославилась благодаря Морису Севу, Луизе Лабе и Понтюасу де Тиару. Но разрыв со старым, велеречивым стилем и искусственными приемами риториков никогда не был так четко выражен, как в манифесте дю Белле. Обновление поэзии через возврат к свежести и простоте, служивших образцом для древних, — таково было кредо семи поэтов, которых сравнивали со звездами Плеяды. У каждого была своя манера: так, Жодель подражал Петрарке, а Реми Белло сочинял гимны-блазоны — страстные описания красот женского тела с перечислением его достоинств. Сеньоры и дамы были без ума от этих милых фантазий и быстро перекладывали их на музыку. Сонеты, оды, гимны, «шутки», — каждый сезон выходили сборники стихов и раскупались нарасхват.