Олаф Брок - Диктатура пролетариата

Краткие заметки Олафа Брока о посещении Института весьма характерны для подхода норвежского профессора к политическим реалиям новой, советской России: он весьма критически относился к усилению идеологического контроля над общественной жизнью при большевистском режиме и сужению пространства для свободных интеллектуальных дискуссий. Тем не менее он – не без усилий – старался выглядеть заинтересованным и готовым к контактам, невзирая на идеологические барьеры, разделившие Советскую Россию и Европу после Октябрьской революции. Архивные материалы о поездке Брока в 1923 году свидетельствуют, что он систематически и добросовестно собирал сведения о новых порядках в Советской России, особенно в сфере высшего образования. Так, в Институте красной профессуры Брок подробно записал информацию о критериях приема и организации учебного процесса, а также возможностях установления контактов с научными кругами Запада за счет командирования студентов для учебы за рубеж и обмена литературой.

Вернувшись на родину в июле 1923 года, Брок поделился некоторыми ощущениями от путешествия в письме своему бывшему преподавателю в Венском университете Ватрославу Ягичу: «Поездка была мучительной, раздражающей, я постоянно становился свидетелем психологического террора, которому подвергается интеллигенция. Правовая система, высшее и среднее образование, цензура – все аспекты «интеллектуальной жизни» производят гнетущее, пугающее впечатление. Никто не мог вообразить, что «идея», даже с учетом печально известной склонности русских к логике радикализма, превратит людей в рабов. Этот «марксизм» – одно из самых страшных среди всех ужасающих последствий войны и послевоенных лет». [14] NB, Ms. Film 122, Брок – Ягичу 18.07.1923. Брок признался, что испытал чувство облегчения, вернувшись домой, но все же он доволен поездкой: во время пребывания в России ему разрешали без помех встречаться с людьми и наблюдать за ситуацией – в результате он сумел повидаться со старыми друзьями и коллегами.

Точная цель визита Брока в Советскую Россию весной 1923 года нам неизвестна. В предисловии к своей книге «Диктатура пролетариата. Увиденное и осмысленное в начале лета 1923 года», Брок дает понять, что его задачи не ограничивались наблюдением за условиями жизни россиян, и отмечает, что его интересовала в первую очередь ситуация в интеллектуальной сфере. Есть основания предполагать, что поездка была связана с работой Брока в начале 1920-х годов по оказанию помощи российской интеллигенции и высшим учебным заведениям, страдавшим при новом советском режиме как от материальных лишений, так и от политических репрессий. Кроме того, она стала следствием твердой убежденности Брока в том, что он обязан написать книгу, которая служила бы противовесом целому «букету» путевых заметок социалистов о России, опубликованных в Западной Европе после Октябрьской революции. По мнению Брока, в этих публикациях Советская Россия идеализировалась, и им следовало противопоставить точное и последовательное описание реального положения дел в стране.

Критические отзывы Брока о «красной профессуре», да и само его желание побывать в СССР становятся понятнее в свете его биографии, давних личных и научных связей с Россией. В 1900 году Олаф Брок стал первым профессором-славистом в Университете Кристиании (так тогда назывался Осло), и к 1923 году его считали одним из ведущих норвежских специалистов по России. Помимо нескольких новаторских работ по фонетике славянских диалектов, Брок опубликовал в норвежской прессе большое количество статей о российской культуре, литературе и политических событиях. Большинство из них печатались в ведущей консервативной газете Aftenposten, издававшейся в Кристиании. В этих заметках Брок рассказывал об актуальных политических проблемах тогдашней России, основываясь на информации, получаемой из российской прессы и переписки с русскими друзьями и коллегами. Репутация Брока как эксперта по российским делам во многом была связана с его широкими связями с этой страной: среди знакомых профессора были не только представители научной интеллигенции, но и видные деятели культуры, политики и дипломаты. [15] В личном архивном фонде Брока хранится его переписка с широким кругом друзей и знакомых из России. См. К.Н. Гулькевич. Письма к Олафу Броку 1916–1923, ред. В.А. Карелин, А.А. Комаров, Й.П. Нильсен, К.А. Миклебуст. Новое литературное обозрение, Москва 2017; В.А. Карелин, К.А. Мюклебуст, «Профессор Олаф Брок и его русский мир», Электронный научно-образовательный журнал «История». 2017. Т 8. Выпуск 4 (58); Lonngren, Т., «…прошу не забыть, что есть у Вас друг»: Олаф Брок и Алексей Александрович Шахматов, Slovo. Journal of Slavic Languages, Literatures and Cultures, No. 56, 2015, 37–57; Bj0rnflaten, J.I., «Из истории славстики в Норвегии: О переписке иностранных славистов с профессором Олафом Броком», Slavica Litteraria 2012, vol. 15 [Приложение 2], 61–68.

Политическая направленность статей Брока о России отразилась еще в путевых заметках, опубликованных в 1902 году. По убеждениям Брок был либеральным консерватором, он глубоко сочувствовал российскому народу, страдавшему, как он считал, под гнетом царского абсолютизма. Эти взгляды вполне соответствовали общему мнению, превалировавшему тогда в Норвегии и Западной Европе в целом: царская Россия считалась отсталой страной, оплотом деспотизма. В газетных статьях Брок с нескрываемым энтузиазмом оценивал процессы либерализации в России после революции 1905 года. По его мнению, ведущей политической силой в стране стала Конституционно-демократическая партия («кадеты») во главе с Павлом Милюковым – благодаря ее усилиям гигантская империя начала постепенно продвигаться по пути к современному государству западноевропейского типа. Это, как Брок считал, откроет для русского народа эпоху процветания и сблизит Россию с остальными странами Европы. Когда через несколько месяцев царь распустил Первую Думу за «незаконные действия», Брок был возмущен и предрек России народные бунты невиданного доселе масштаба. [16] См. Мюклебуст, К.А, «Мечта о либеральной России», Оттар, т. 1/2017: 30–36.

Прогнозы Брока оправдались только через десять лет. После отречения царя в феврале 1917 г. кадеты пришли во власть в составе Временного правительства и начали воплощать свою программу, провозгласив конституционную парламентскую республику и наделив всех российских подданных равными гражданскими правами. Броку показалось: долгожданная эпоха либерализма в России вот-вот станет явью. Но уже летом-осенью 1917 года оптимизм в отношении Временного правительства рассеялся на фоне ширящихся в обществе требований о выходе из войны. В самом правительстве мнения по вопросу о военных целях страны разделились. Тем временем популярность большевиков росла, поскольку они были единственной партией, заявившей о готовности немедленно и без всяких условий заключить мир с Германией. Когда же в октябре большевики захватили власть, Россия стала объектом надежд и идеалом для людей, резко отличавшихся от Брока по политическим убеждениям – представителей международного революционного рабочего движения.