Михаил Бойцов - Бог, Рим, народ в средневековой Европе

Квирин — «копьеносный», один из эпитетов Марса, Януса, затем Ромула, Антония, Августа.

Магистр Григорий восхищается фрагментами (головой, левой рукой и сферой) необыкновенной статуи, выставленными на колоннах на площади Латеранского холма. Они были также изображены Паулино Венецианцем в начале XIV в. на его знаменитой схеме Рима. В описании, дополненном историей о статуе в изначальном виде, он называет ее Колоссом Нерона. Между тем, возможно, статуя была поставлена в честь Константина.

Свыше 38 метров.

Insula Herodiana. Григорий смешивает термин римской топографии insula (в Риме — небольшой квартал или многоквартирный дом, но буквально — «остров») с собственно островом, а Родос по созвучию превращается в Herodiana. Автор прекрасно понимает, что Рим стоит не на море и что маяку здесь не место, знаменитое чудо света вклинивается в ткань повествования о городе довольно неожиданно, но объясняется общей логикой каталога чудес. Квартал за амфитеатром Флавиев в XII столетии из-за статуи Нерона называли островом Колосса, insula Colosei, откуда и Колизей.

4,5 метра.

Лукан. Указ. соч. 1. 510–511.

Мальчик, вынимающий шип из стопы, отождествлялся в Средневековье с разными персонажами. Магистр Григорий считает, что увидел Приапа с мужскими признаками, которые кажутся ему особенно большими, возможно, из-за расположения статуи на высокой колонне.

Беллофоронта — т. е. Беллерофонта. Античные имена, звучавшие непривычно, нередко трансформировались средневековыми переписчиками. Источник Григория, скорее всего, «О семи чудесах света» пс. — Беды Достопочтенного ( Ps.-Beda. De septem mundi miraculis // PL. 90. Col. 961–962).

6,8 тонны.

То есть Аполлония Тианского, неопифагорейского мыслителя времен Северов, прослывшего магом. Купальня могла располагаться надалеко от Латерана, где «Папская книга» («Liber pontificalis») фиксирует существование термального комплекса, отреставрированного папой Адрианом I (772–795) наряду с акведуком Клавдия. Античные подводы серистой воды в столицу могли частично использоваться на рубеже XII–XIII вв. О ее целебных свойствах хорошо знали, о чем свидетельствует, например, поэма Петра Эболийского «Названия и достоинства целебных источников Поццуоли и Бай», написанная в 1220-е годы для Фридриха II. См. наше издание латинского текста и перевод А. Ю. Виноградова в кн.: Воскобойников О. С. Душа мира. Наука, искусство и политика при дворе Фридриха II (1200–1250). М., 2008. С. 454–489. Последнее издание: Pietro da Eboli. De Euboicis aquis / ed., trad. e commento a cura di T. De Angelis. Firenze, 2018.

Возможно, речь идет о статуе из Капитолийских музеев, которую нашли около 1670 г. напротив церкви Сан-Витале.

Овидий. Наука любви. I, 248 / пер. М. Л. Гаспарова // Он же. Элегии и малые поэмы / сост. М. Л. Гаспаров. М., 1973. С. 152. (Б-ка антич. лит.).

То есть примерно в 370 метрах.

Речь идет о Диоскурах, по сей день стоящих на Квиринальской площади. «Чудеса» идентифицировали их с «философами и гадателями (sic!) Фидием и Праксителем».

То есть свыше 12 метров.

Отождествлялся с Вакхом.

Речь идет о статуях рек Тибра и Нила, созданных в связи с завоеванием Египта и сегодня располагающихся на Капитолийской площади перед лестницей дворца Сенаторов.

Servius. Commentarium in Eneiden. IV, 196 [Electronic resource]. URL: http://www.perseus.tufts.edu/hopper/text?doc=Perseus%3Atext%3A1999.02.0053%3Abook%3D4%3Acommline%3D196 (date of access: 20.12.2020).

Ср.: Вергилий. Энеида. V, 118 / пер. С. Ошерова // Он же. Сочинения. М., 1994. С. 200. Под дворцом Диоклетиана следует понимать Термы, построенные на самом деле Максимианом в 298–306 гг.

Описываемый памятник не может относиться к Октавиану, поскольку титул clementissimus (Тишайший) известен по надписям лишь с III в. О том, что Октавиан отказывался от титула dominus, Григорий мог знать из Светония (Книга вторая: Божественный Август // Гай Светоний Транквилл. Жизнь двенадцати цезарей / пер. М. Л. Гаспарова. М., 1993. Гл. 53. С. 54–55. (Лит. памятники)).

Возможно, дом Аквилия Галла (по Плинию, на Виминале) и дом семейства Фронти (Fronti) неподалеку от садов Мецената.

Овидий. Метаморфозы. II, 1–2. Имеется в виду построенный Септимием Севером в начале III в. Септизоний (Septizonium) — гигантский нимфеум на Палатине, в Средние века называвшийся Septem Solia. Его путали с храмом Солнца, Septa Solis. Это, возможно, объясняет цитату из Овидия, к Септизонию отношения, естественно, не имеющую.

Свыше 81 метра. Раковина, concha, — возможно, саркофаг, впоследствии оказавшийся в Латеране. Львов идентифицируют с египетскими львами из серого гранита. Судя по всему, Григорий называет порфиром, точнее — порфировым мрамором, любой твердый камень, например, гранит Ватиканского обелиска. В Средние века древний порфир очень ценили, но нередко называли им напоминающие его отдаленно, но более доступные мраморные породы.

Ср.: Вергилий. Энеида. III, 57. С. 162.

Историк VIII в. Павел Диакон сообщает, что бронзовые плиты с крыши Пантеона снял византийский император Констант II в 663 г. Павел Диакон. История лангобардов / пер. Ю. Б. Циркина. СПб., 2008. С. 159 (V, 11). (Азбука-классика).

То есть Август.

Ср.: «Как побледнела она среди сечи в предчувствии смерти» ( Вергилий. Энеида. VIII, 709. С. 279).

Имеется в виду Луций Корнелий Сулла.

Лукан. Указ. соч. III, 160.

Вергилий. Буколики. V, 56–58. С. 42.

Вергилий. Энеида. VIII, 43–45. С. 262.

Знаменитая Капитолийская волчица, знакомая античным текстам и считавшаяся этрусской работой, как показала реставрация, является средневековой копией с ныне утерянного оригинала. Анна Мария Карруба осторожно датирует ее в широком промежутке — между временем Адриана I и XIII столетием ( Carruba A. M. La Lupa Capitolina. Un bronzo medievale. Roma, 2006). Следуя логике автора и приведенным ею параллелям, я склоняюсь к максимально ранней датировке, VIII–IX вв., когда Римская курия, во многом следуя Каролингам или опережая их, стремилась возрождать символы былого величия Города, в том числе и языческие. Одним из таких возрожденных символов и могла стать отлитая по известной в то время не античной технологии и без точного следования древней иконографии волчица. Баран не сохранился, но описание Григория подсказывает, что он мог видеть именно эту волчицу, повернувшую голову и оскалившую зубы. Собственно зимним Латеранский дворец стал на рубеже XII–XIII вв., когда летние отъезды папского двора в близлежащие резиденции в Витербо, на озера и в Ананьи постепенно стали обычными ( Paravicini Bagliani A. La vita quotidiana alla corte dei papi nel Duecento. Roma; Bari, 1996. P. 23–54).