Игорь Сдвижков - В июле 1942. Оборона Касторного. Правда и вымысел

По указанию Казакова с рации штаба фронта была послана радиограмма всем частям этой группы «с указанием районов наших войск к северу и югу, кода они могут проходить» [224]. Радиограмма была послана, но в ответ штаб фронта ничего не получил, и оставалось только предполагать, что войска приняли ее.

В своей статье М. Бондарь пишет, что около 17 часов 4 июля командиру 284 сд удалось связаться по радио со штабом фронта и доложить обстановку, после чего ответной радиограммой ему было дано указание прорываться в северном направлении [225]. Однако ряд моментов заставляет нас усомниться в точности такой трактовки.

Во-первых, автор статьи не приводит никаких ссылок на источники и никак не подтверждает написанное им документами. Во-вторых, тщательное изучение документов штаба Брянского фронта и частей касторненской группировки войск показывает, что в них нет никаких упоминаний о получении такой радиограммы. В-третьих, если бы это было так, как пишет М. Бондарь, то в отчетах Батюка, комиссара Ткаченко или командированного в 284 сд батальонного комиссара Голицына наверняка нашлось бы упоминание о таком важном моменте, поскольку полученное указание штаба фронта давало документальное обоснование для решения о прорыве на север и снимало всякие вопросы о проявленной Батюком «самодеятельности». Нет такого упоминания и в документах 2 ид.

Наконец, в переговорах начальника штаба Брянского фронта Казакова с заместителем начальника Генерального штаба Ватутиным 5 июля Казаков прямо говорит: «111 сбр, 284 сд, 2-я ид, 14 тбр сведения точные по ним имею лишь на 3 июля к исходу дня. Все они дрались в районе Касторное к востоку от железной дороги. Вчера не удалось найти эти дивизии (опять-таки разыскивая собственным попечением, ибо штарм 40, бросивший войска 29 июня, до сих пор ничего не может сказать о их положении)» [226]. Поэтому можно с большой вероятностью утверждать, что заявление М. Бондаря об обмене радиограммами между штабом Брянского фронта и командиром 284 сд не соответствует действительности.

Из имеющихся в распоряжении исследователей документов однозначно следует, что решение о прорыве на север принималось Батюком без руководящих указаний ВПУ или штаба Брянского фронта. По словам полковника Яркина, выяснявшего ход боя и обстоятельства выхода касторненской группы войск, решение о прорыве было принято командиром 284 сд совместно с командиром 2 ид [227]. Сам Батюк об этом не говорит и полковника Михайлова в этой связи вообще не упоминает. Из отчета командования 2 ид видно, что решение на выход из окружения было принято в 18:00 4 июля, а в 20:00 командиры дивизий уже утвердили разработанный начальниками штабов план [228].

(На решение прорываться в северном направлении, очевидно, повлиял и следующий эпизод. В полдень 4 июля над районом расположения 2 ид и 284 сд был сбит немецкий самолет, и у убитого летчика была найдена карта с нанесенным передним краем обороны от Мценска до Старого Оскола. Эта карта дала возможность командирам обеих дивизий сориентироваться в обстановке и хотя бы в общих чертах понять ход боевых действий и направление ударов противника [229].)

Обосновывая такое решение, батальонный комиссар Голицын писал:

«Находясь в деревне Семеновка, командование дивизии подсчитало боеприпасы и горючее, решив совместно с командиром 2 ид выйти из окружения на север. Выход из окружения обуславливался тем, что в дивизии осталось боеприпасов на один бой, а гвардейский артполк боеприпасов не имел. Во-вторых, горючего хватало на 25–30 км марша. Оставаться дивизии в окружении и взять станцию Касторное ставило в невыгодное положение части дивизии (дивизия могла остаться без горючего и боеприпасов). Командование дивизии решило выйти из окружения» [230].

В чем же состоял план прорыва? Сам Батюк писал об этом так: «Не имея огнеприпасов и продовольствия, ввиду опустошенности населенных пунктов, был разработан план выхода из создавшейся обстановки. План выхода: прорвать и выйти тремя колоннами: первая — 1047 полк со средствами усиления. Задача: произвести налет на Касторное с целью отвлечь внимание и в дальнейшем выходить по маршруту Касторное, Ольховатка, Набережное. Начальник колонны — майор Корш. (Из документов 2 ид следует, что группа майора Корш должна была также взорвать полотно железной дороги и оставленный на станции склад боеприпасов [231]. — И. С .)

Вторая колонна — 1043 полк, 4-я ибр, 19 гв. артполк. Начальник колонны — командир 2-й ид. (Согласно отчету командования 2 ид, 19 гв. ап шел в колонне Батюка [232]. — И. С .) В пути пристроилась 119 сбр и тылы дивизии. По маршруту Семеновка, Сухаревка, Дубровка. Третья колонна, прикрывающая справа — 1045 полк, 820 артполк и ПТД дивизии, 1244 противотанковый полк, часть 111 сбр. Начальник колонны — командир 284 сд. По маршруту Семеновка, Киреевка, Березовка. Начало движения в 24:00 4 июля. Глубина неплотных боевых порядков противника с танками, до 8–9 км» [233].

В своей книге В. Яцкевич так описал события, предшествовавшие выходу из окружения:

«В полночь с 4 на 5 июля дивизии предстояло покинуть касторненский укрепленный район, так как сдерживать противника было нечем, не было снарядов. Был отдан приказ о передвижении. 1047-й полк оставался на месте, прикрывая дивизию от возможного удара врага с запада.

К утру сконцентрировались в квадрате Семеновка — Плоское — Успенка — Знаменка (очевидно, автор имел в виду деревню Знамя Архангельская. — И. С.). Разведка доложила, что противник стороной от нас, справа и слева, длинными колоннами танков и пехоты беспрерывно передвигается к Воронежу.

В 11 часов из разведки вернулся Графчиков (командир разведчиков. — И. С.). Почти сразу же после его доклада командир дивизии собрал в Семеновке совещание командиров и политработников. На совещании обсуждался один вопрос — действия дивизии по выходу из окружения. Мнения разделились. Командиры 1045-го и 1047-го полков предлагали разбиться на мелкие группы и выходить на восток в сторону Воронежа. Бригадный комиссар, начальник штаба, командование 1043-го полка и дивизионные разведчики предложили другой план: не дробиться и в полном составе прорываться на север. Вот каков был ход их рассуждений.

Нашего отхода на восток ожидает сам противник. Он освободил нам путь туда, и это говорит уже о многом. Его надо обмануть, то есть вначале двинуться на восток, затем круто повернуть на север и в одни сутки выйти из окружения.

Графчиков доложил собравшимся о результатах проведенной им разведки на север от Касторного. Он, не встречая противника, на машине проскочил до станции Тербуны, где вошел в контакт с командованием 8-го КК (в документах нет каких-либо подтверждений тому, что командование 8 кк и входивших в его состав дивизий встречалось с разведкой 284 сд или каких-либо других частей касторненской группы. О точном расположении и состоянии войск этой группы в 8 кк не знали вплоть до выхода их из окружения. — И. С. )