Эрнест Лависс - История Франции в раннее Средневековье

Выше стоят свободные и благородные люди. Тацит часто говорит о благородных, не выясняя их происхождения. Вероятно, оно связывалось с патриархальной организацией общества, и благородные были потомками более древних семей, из которых ранее состояло племя. Кажется, что, подобно королевской власти, знать также постепенно теряла свой авторитет. Сами principes — вожди не выходили непременно из ее рядов. Для них, кроме того, были часто роковыми международные распри: во время таких распрей, например, погибла вся знать херусков.

Германцы имели судебные учреждения. Государство карало только преступления публичного права, т. е. такие, которые нарушают мир и общие интересы народа. Предателей и перебежчиков вешали на деревьях, трусов и низких развратников топили в болотах, привязав им жернов на шею. В случае убийства право мести принадлежало семье. Впрочем, по мере того, как идея публичного права становилась более отчетливой, поняли вред этих частных войн. «Мщение» не было уничтожено, но заменено выкупом, и допущено вмешательство государства или представителей народа в установлении меры наказания. Часть штрафа при этом шла королю или государству, другая — жертве или ее родным. В изучаемую эпоху право передается только устно — в виде обычая.

Таковы, в общем, нравы германцев I века. Мы не перечисляем отдельных племен, приведенных у Тацита и Плиния. Эти имена скоро исчезнут, заменяясь другими. Для нас важно только, что эти народы были многочисленны, независимы одни от других и плохо спевались для общих предприятий.

С I по IV век густой мрак царит над Германией. Писатели этих веков, за исключением Аммиана Марцеллина, ограничиваются сухими замечаниями да сообщениями о войнах германцев с Римом. Поэтому мы не можем проследить за теми изменениями, которые к IV веку сделали Германию совершенно иной, чем она была в 1-м.

Имена народов, которых Тацит помещал на правом берегу Рейна, не совсем исчезли, но их носители слились в более значительные группы, которые получили новые имена. Объясняя эту перемену, предположили, что с I по IV век Германия была опустошена и дезорганизована анархией, и что от прежних племен сохранились только остатки. Эта гипотеза ничем не подтверждается. Напротив, за это время Германия сделалась, по-видимому, более населенной, народам стало теснее жить. Начинается усиленное искание пахотных земель, и растет число тех, которые идут добывать их за Рейн и за Дунай. Образование новых объединений, давление варварства со всех сторон на Империю — есть знак силы, а не слабости и упадка [292]. Впрочем, в этих объединениях нельзя видеть настоящих политических федераций: члены их остаются независимыми, нередко во время войны одни сражаются, другие остаются нейтральными.

Вдоль Рейна намечаются три группы:

1) На севере расположились франки. Уже в течение III века они появились в Галлии и опустошали ее. Население в таких случаях находило высоты, которые легко было защитить, и наскоро укреплялось на них. Иные из таких убежищ [293]раскопаны в наши дни. Нередко, соединяясь с саксами, франкские искатели приключений пенили моря, грабили берега. Известна история таких франкских пиратов, которые, будучи захвачены в плен, овладели несколькими кораблями в Черном море, пограбили берега Греции, Азии и Африки и выплыли в Океан.

Современники называют франков самыми страшными из всех варваров. Их вероломство еще ужаснее их смелости. «Нарушить верность, смеясь, для франка обычное дело». Победы Проба остановили их на время, но, по словам одного историка, воспоминание о поражениях скорей возбуждало, чем тушило их энергию.

Впоследствии стали утверждать, будто они пришли из Паннонии на берега Рейна. Измышлена была ученая легенда, будто франки — потомки троянцев, которые под предводительством Приама и Атенора утвердились на берегах Меотиды и построили город Сикамбрию [294]. Этимология их имени неясна. Вероятно, оно означает «смелость». Уже в III веке имя Francia (Франкия) дается одной области на Нижнем Рейне. Скоро они растягиваются от его устья до Майнца, покрывая тацитовых хамавов, ампсивариев, бруктеров, сикамбров, марсов и хаттов, славившихся в I веке своей военной дисциплиной и известных грубыми нравами.

Франки делились на две группы. На севере находились салии, которых в IV веке упоминают Юлиан и Аммиан Мерцеллин. Может быть, их имя происходит от Sala (Иссель) или кельтского Sal — море. Вероятно, эту группу составляли батавы, каннинефаты, происшедшие от хаттов, кугерны, хаттуарии. Констанций Хлор проник к ним в Батавию, преследуя их в лесах и болотах, но немного позже они продвинулись к Маасу и утвердились в Токсандрии (нынешний Брабант). Юлиан разбил их в 358 году, но не выгнал. Став защитниками Империи, они в начале V века распространяются до Foret Charbonnière (Угольного леса) между Самброй и Шельдой.

К югу от салиев та группа, которую в VI веке будут называть рипуарскими франками, заняла среднее течение Рейна. Основой этой группы был прежний народ бруктеров, между Ланом и Руром. С ними особенно борется Константин во время своего пребывания в Галлии. Он переезжает Рейн у Кельна по плавучему мосту II, после победоносного сражения, бросает на растерзание диким зверям их царей Ашариха и Мерогеза. В своем панегирике императору ритор Евмен гордо восклицает: «Вы не смеете больше появляться на берегах реки. Крепости этого берега являются только украшением границы: они больше не нужны для ее защиты. Крестьянин безоружным вспахивает этот берег, прежде столь страшный». Но при том же Константине франки снова продвигаются вперед. Когда Юлиан стал цезарем Галлии, они только что овладели Кельном и держали его 10 месяцев. Вся вторая половина IV века наполнена этой борьбой. В 396 году, если верить торжественным уверениям поэта Клавдиана, варвар Стилихон, один из последних победоносных вождей Империи, еще мог пройти без отрядов по рейнской границе [295].

2) К югу от франков, от Майна до Альп господствовали аламанны. Они появляются в начале III века, когда Каракалла, победив их, принимает имя Alemannicis (Аламаннский). Само имя их, как свидетельствуют древние, обличает ассоциацию, составленную из различных элементов. Вероятно, узипии и тенктеры составляли ее ядро, к которому потом присоединились народы среднего Рейна Впоследствии имя швабов стало синонимом имени аламаннов; действительно аламаннская группа составилась из различных элементов прежней свевской I-го и II-го вв.

Начиная с III века, аламанны, не переставая, борются против Рима. Иногда даже, переходя Альпы, они бросаются на Италию. С запада, прорывая оборонительную линию, прикрывающую Десятинные Поля, они занимают «благородные, богатые, могущественные» города Галлии [296]. В 277 году император Проб оттеснил их за Неккар в гору Альба. Чтобы возбудить рвение солдат, он обещал пс золотой монете за голову варвара. Война прекратилась лишь тогда, когда 9 королей явились и пали к его ногам. Тогда на территории варваров стали основываться римские города и лагери. Проб в письме к сенату хвалится, что он завоевал 70 civitates и освободил Галлию. Эти страшные поражения не уменьшили ни силы ни смелости аламаннов. Во времена Констанция Хлора Аламанния простирается от Майнца до истоков Дуная и до Констанцского озера. К середине IV вею аламанны уже наводняют всю северо-восточную Галлию, являются господами Страсбурга, Шпейера, Вормса, Майнца. Победа Юлиана при Страсбурге останавливает их только на время. К 367 году одна из их шаек перебита на берегах Мозеля в тот момент, когда воины купались, раскрашивали волосы, пьянствовали Другая шайка побеждена была в окрестностях Шалона на Марне [297].