Андрей Ганин - Семь «почему» российской Гражданской войны

Офицер отличался непростым характером. Тем более что его, как человека старой школы, многое в новой армии не устраивало. 17 июня 1919 г. он сообщал начальнику Полевого штаба РВСР: «В конце марта с.г. мною был подан рапорт об отчислении от управления Авиа-дарма [2046], мотивом которого было указано определенное убеждение в неспособности фактически управляющей авиациею (здесь и далее подчеркнуто в документе кем-то из читателей. – А.Г .) группы лиц выполнить очередную задачу, каковою является качественное улучшение дела в техническом и политическом отношениях. Резолюции по этому рапорту не последовало, я же был временно командирован на Украину с особою задачею. Вернувшись из командировки и ориентировавшись в том, что было сделано в мое отсутствие, я еще более убедился в правильности тех мотивов, которые заставили меня просить об уходе.

Двусмысленность дальнейшего моего пребывания в управлении подчеркивается хотя бы таким фактом, как сопровождение меня комиссаром (братом Авиадарма) во время доклада Вам, что ранее не практиковалось и является наглядным доказательством опасения за какие-нибудь новые разоблачения секретов управления Воздушным флотом.

Вторично ходатайствую о немедленном откомандировании меня от управления Авиадарма для дальнейшего назначения Вашим распоряжением; лично прошу хотя бы временно назначить меня на боевую работу – летчиком-наблюдателем в авиаотряд, так как продолжительная (8 месяцев) работа в управлении отдалила меня от боевой жизни.

Вр.и.д. начальника управления Строев» [2047].

Дальнейшая служба Строева подробно изложена в публикуемой автобиографии. После Гражданской войны он был начальником штаба ВВС СССР. Позднее участвовал в Зимней войне, а затем, уже будучи генерал-майором авиации, в Великой Отечественной. Награжден орденами Отечественной войны 1-й степени, Ленина, Красной Звезды. Оставил ряд печатных трудов, в том числе первое в РККА наставление по боевому применению авиации и серию уставов ВВС РККА 1923–1924 гг.

Такое пятно на биографии, как попадание в плен к белым при весьма неоднозначных обстоятельствах, не помешало Строеву впоследствии стать генерал-майором советских ВВС и сделать одну из самых головокружительных карьер среди летчиков старой школы. Не помешало этому и то, что племянник Строева П.М. Михайловский находился в эмиграции в Югославии, где окончил военное училище, а родной брат Анатолий в Гражданскую войну служил в войсках А.И. Деникина [2048] . Но окружающая действительность не могла не сказываться на этом человеке. Если в аттестации 1927 г. было отмечено, что Строев «как едкий полемист-экспериментатор возбуждает против себя людей, подходящих к вопросу с более упрощенными формулами» [2049], то по аттестации 1948 г. Строев «вежлив, тактичен, но обидчив до крайности. Замкнут и мнителен; считает, что у него много скрытых врагов» [2050]. 27 декабря 1948 г. Строев был уволен из армии с правом ношения формы [2051], умер в СССР в 1961 г.

В архиве Гуверовского института в США удалось обнаружить доклад начальника разведывательного отделения штаба главнокомандующего Вооруженными силами на Юге России (ВСЮР) о состоянии Красной армии, составленный по материалам допроса Строева 3 (16) января 1920 г. В фондах РГВА сохранилось личное дело Строева, за послевоенный период. В этом деле хранится его автобиография. Эти два интересных документа дополняют друг друга, а в сочетании с другими источниками рисуют яркую картину того, как военный летчик Строев (Рихтер) боролся за выживание между красными и белыми. Публикуемые документы представляют интерес для истории Красной армии и истории отечественной военной авиации, у истоков которой стоял герой этого материала.

Нельзя сказать, чтобы Строев, судя по его показаниям в белом плену, был полностью осведомлен о военном строительстве в Советской России, но он интересовался происходящим и был в курсе многих важных вопросов. Например, перспектив советской военной политики, обсуждавшихся на VII Всероссийском съезде Советов в декабре 1919 г. Сведения, которые сообщил белым Строев, должны были их поразить. Из доклада, основанного на откровенных показаниях пленного, следовало, что истинным защитником офицерства в Советской России является не кто иной, как ненавистный белым председатель РВСР Л.Д. Троцкий. Он же, по мнению некоторых военспецов, был лучшим руководителем военного ведомства России за весь предшествующий период. Эти сведения белые получили на фоне колоссальных успехов Красной армии – очевидных доказательств высокой эффективности военной политики Троцкого. По этой причине, вероятно, белые полагали, что перелет Строева мог быть спланированной провокацией. В документе прямо говорится о серьезных просчетах белого командования, способствовавших успехам красных: о возвращении земель помещикам, грабежах и мародерстве добровольцев. Интересны свидетельства Строева о 1-й Конной армии, где он служил перед тем, как попасть в плен. С другой стороны, из доклада не следует, что Строев сообщил белым какие-то секретные сведения. В основном его наблюдения носят общий характер. Возможно, он даже сознательно искажал некоторые факты, чтобы слишком явно не рекламировать Красную армию.

В документе имеется отсылка к другому докладу о политическом положении Советской России, основанному на показаниях Строева. К сожалению, обнаружить этот документ не удалось. Возможно, о нем в своих мемуарах писал генштабист П.С. Махров: «Особенный интерес представляли показания Генерального штаба подполковника [2052]Строева [2053], попавшего к нам в плен из штаба Буденного. Он говорил, что русский народ ненавидит большевиков и стремится к возрождению России. В стране постоянно вспыхивают восстания, транспорт совершенно разрушен. Свирепствует тиф. Госпитали переполнены, санитарная часть не справляется, медикаментов нет – смертность ужасающая. В тылу армии красных царит хаос и очень много дезертиров» [2054].

Показания Строева были настолько значимы для белых и их союзников, что нашли отражение даже в британских военных документах. Капитан-лейтенант Дж. Мюрхэд-Гоулд по итогам своей поездки на Юг России включил обширные выдержки из этих показаний в свой секретный доклад от 28 января 1920 г. о состоянии ВСЮР и Красной армии [2055]. Сведения о Красной армии, которые сообщил Строев, были переданы по телеграфу в британское Военное министерство и лично госсекретарю по военным делам У. Черчиллю. Материалы доклада Мюрхэда-Гоулда, в целом, совпадают с публикуемым документом, однако, как и любой краткий пересказ, содержат неточности.

Доклад Мюрхэда-Гоулда интересен тем, что включает материалы допросов Строева по политической ситуации в Советской России, которые до сих пор в документации белых обнаружить не удалось. В этой части документа говорится о стремлении большевиков советизировать Индию, Персию и Афганистан и достичь мира с Польшей, Финляндией и Прибалтикой. Борьбу с белыми большевики собирались вести до полного уничтожения противника. Строев также свидетельствовал о попытках большевиков перетянуть на свою сторону казачество. Во внутренней политике Советской России наблюдался переход от массового террора к индивидуальному, послабления в сфере продовольствия и торговли. Разбой и пьянство якобы карались смертной казнью. По свидетельству Строева, большевики предпринимали значительные и эффективные усилия в борьбе с эпидемиями, охватившими страну. Еще одной сферой приложения усилий новой власти стало образование. Церковь, по мнению Строева, преследованиям не подвергалась, однако власти вели антирелигиозную пропаганду. Строев был убежден, что коммунисты утратят власть, но власть Советов сохранится, поскольку пользуется популярностью в народе. Основным вопросом Гражданской войны, по мнению пленного, был аграрный. Россия же в будущем могла существовать лишь при условии передачи земли народу. В этих оценках, видимо, заключены не только наблюдения Строева за советской действительностью, но и его собственные социально-политические взгляды.