Стивен Рансимен - Падение Константинополя. Гибель Византийской империи под натиском османов
- Название:Падение Константинополя. Гибель Византийской империи под натиском османов
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Центрполиграф ООО
- Год:2020
- Город:Москва
- ISBN:978-5-9524-5438-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Стивен Рансимен - Падение Константинополя. Гибель Византийской империи под натиском османов краткое содержание
Падение Константинополя. Гибель Византийской империи под натиском османов - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Дука, которого, по-видимому, звали Михаил, представляет собой несколько менее ясную фигуру, и о его жизни нам мало что известно. Скорее всего, большую ее часть он провел на службе у генуэзцев и, вероятно, во время осады жил на Хиосе. Он был страстным поборником церковной унии и на все смотрел глазами своих друзей-латинян. Свой труд он начинает с короткого обзора мировой истории до 1341 года, затем прибавляет чуть больше деталей и еще больше после 1389 года. Заканчивает он 1462 годом. Все это написано бойким журналистским языком. Современные историки довольно высоко ценят его за надежность – на мой взгляд, выше, чем он заслуживает. Что касается событий при дворе Мехмеда II, то тут его рассказ бесценен; можно предположить, что он получал сведения от генуэзских агентов и живших там купцов. Но его не было в Константинополе, и он допускает некоторые ошибки в описании тамошних событий, а также крайне несправедлив ко всем грекам, не разделявшим его взгляды на церковную унию.
Афинянин Лаоник Халкокондил писал свою историю через некоторое время после 1480 года, находясь уже в весьма преклонном возрасте. Он был учеником Плифона в Мистре и провел большую часть жизни на Пелопоннесе. Его труд, как и труд Дуки, начинается с краткого обзора мировой истории, но его главная тема – восхождение османской династии, главный предмет – скорее турки, а не византийцы. В свое время он досконально изучил Геродота и Фукидида и писал в намеренно архаичном классическом стиле. Его хронология подчас несколько перепутана, и он не приводит многих подробностей о самой осаде Константинополя, однако ему, как настоящему историку, свойственны понятия об общем масштабе событий. Его книга имеет и достоинства, и недостатки, присущие сознательному произведению искусства.
Четвертый греческий историк той эпохи – Критовул – был чиновником на Имвросе во время осады. Он принадлежал к той партии среди греков, которые считали турецкое завоевание неизбежным, хотя и трагичным, и хотел примирить соотечественников с новым положением вещей. Его история охватывает период с 1451 по 1467 год. Ее герой – султан. Критовул был тронут и потрясен героизмом греков и не пытается умалить их страданий, хотя склонен лицемерно не замечать или даже оправдывать зверства, совершенные самим Мехмедом. Его рассказ об осаде чрезвычайно важен, так как Критовул получал сведения и от турок, и от греков, ее участников, и за исключением тех эпизодов, когда он старается обелить репутацию султана, это честный, беспристрастный и убедительный отчет.
«Синоптическая» группа летописцев, связанная с именами Дорофея Монемвасийского и Мануила Малаксоса, а также с Ecthesis Chronicon, ничего не прибавляют к нашим знаниям об осаде Константинополя, однако содержат важную информацию о событиях сразу же после турецкого завоевания. Ради удобства я ссылался на Ecthesis Chronicon и две хроники, опубликованные в Боннском корпусе, под названиями Historia Politico и Historia Patriarchica. Более полный отчет, содержащийся в Χρονικὸν περὶ τῶν Τούρκων Σουλτάνων (Barberini Codex Graecus III), примечателен тем, что почти дословно копирует рассказ об осаде с сочинения Леонарда Хиосского, настроенного крайне антигречески.
Различные жалобы и плачи на гибель Константинополя представляют интерес только в качестве народной поэзии, а не исторических свидетельств, не считая того, что они иллюстрируют народные предания и представления.
Из греческой переписки, дошедшей до наших дней, наиболее важная – письма Георгия Схолария, ибо она проливает свет на события и личности их участников в период непосредственно перед 1453 годом. В частности, она позволяет нам составить мнение о политике Луки Нотары, к которому Сфрандзи, Дука и латинские источники постоянно проявляют несправедливость.
2. Славянские
Есть два важных славянских источника сведений об осаде. Один обычно и ошибочно называют «Дневником польского янычара». Его написал серб Михаил Константинович из Островицы, который служил в контингенте, присланном на помощь султану деспотом Сербии, и позднее уехал в Польшу. Он никогда не был янычаром. Свой рассказ он изложил на странной смеси польского и сербского языков. Он содержит мало подробностей, но интересен тем, что показывает точку зрения на события недобровольных союзников султана – христиан.
Второй [109]встречается в разных формах: как хроника на старославянском диалекте, больше похожем на балканский, нежели русский, и она сохранилась в нескольких редакциях, а также в русском, румынском и болгарском вариантах. В ее основе явно лежит рассказ какого-то очевидца, который находился в Константинополе и вел своего рода дневник, но затем он был существенно переделан. Были изменены и перепутаны даты, добавлены воображаемый патриарх и воображаемая императрица. Но довольно часто эпизоды передаются настолько живо, что несут на себе отпечаток достоверности. Русский вариант приписывается некоему Нестору Искандеру. Может быть, так звали ее первоначального автора?
3. Западные
Самым ценным из западных источников с большим опережением является дневник осады за авторством Николо Барбаро. Это был венецианец из хорошей семьи, который изучал медицину и прибыл в Константинополь корабельным врачом на одной из крупных венецианских галер незадолго до начала осады. Он поддерживал связь с венецианскими командирами и был наблюдателен и неглуп. Он ежедневно делал записи в дневнике. В какой-то момент он просмотрел весь текст и вставил несколько перекрестных ссылок и, видимо, изменил дату лунного затмения, которая расходится с истинной на два дня. Будучи порядочным венецианцем, он ненавидел генуэзцев и с восторгом докладывал обо всем, что их позорило; однако к грекам он был настроен менее враждебно, чем большинство западноевропейцев. Именно благодаря ему мы знаем хронологический порядок событий.
Вторым по важности является рассказ Леонарда Хиосского, архиепископа Лесбоса, составленный на Хиосе примерно через шесть недель после взятия города. Его память была еще свежа, и его отчет ярок и убедителен, если сделать поправку на его ненависть ко всем грекам. Он даже считал императора излишне снисходительным и намекал, что начальствовавший над ним кардинал Исидор был слабоват. В то же время он некритично относился к землякам-генуэзцам и винил Джустиниани в том, что тот дезертировал с поста. Это был человек резкий и фарисей, но хороший хроникер.
Письма кардинала Исидора папе и всем верным коротки и мало что нам сообщают, но написаны авторитетно [110].
Доклад, составленный Анджело Джованни Ломеллино, подестой Перы, через несколько дней после взятия города для генуэзского правительства ценен не только рассказом о судьбе его пригорода, но и его взглядами на судьбу всей столицы. Ломеллино утверждает, что генуэзцы Перы во множестве пошли воевать на стены, зная, что, если Константинополь падет, Пере не выжить [111] Подесту обычно называют именем Заккариа, но Десимони в своем предисловии к сочинению Монтальдо показывает, что тогдашнего подесту звали Ломеллино.
.
Интервал:
Закладка: