Динара Дубровская - Миссия иезуитов в Китае

К зиме 1609 г. Маттео Риччи, преждевременно состарившийся и совершенно седой, почувствовал, что его силы иссякают. Но несмотря на то, что он чувствовал упадок своих сил, он продолжал расходовать их с той же щедростью и упорством, как делал это с самого первого момента, когда вступил на землю Китая. Триго пишет, что однажды, 3 мая 1610 г., «когда отец Риччи вернулся в дом миссии весьма утомленным после бесед с посетителями при дворе, он прилег на кровать, чтобы отдохнуть. Сначала отцы подумали, что у него случился приступ мигрени, которой он был подвержен… Когда его спросили об этом, он сказал, что это было что-то совсем другое и поведал им, что он смертельно устал до полного изнеможения, но казался настолько мало озабоченным этим, что когда один из них спросил его, как он себя чувствует, он сказал: "Как раз сейчас я пребывал в сомнении насчет того, какую из двух вещей я бы предпочел — принять свое вечное вознаграждение, которое недалеко, или же продолжать рутину ежедневных забот в этой христианской миссии"» [91] Heyndrickx Jerome , /ed. Philippe Couplet, S. J. (1623–1693)/. The Man Who Brought China to Europe. Nettetal, 1990, c. 275. .

Лев Ли прислал своего личного врача, а отцы созвали консилиум из шести лучших медиков Пекина. Их предписания уже не могли помочь умирающему Риччи: «Единственным, кто был удовлетворен ею \медициной\ был сам пациент, который чувствовал, что приближается к концу своих трудов. Из-за этого он казался особенно счастливым, и его почти радостное состояние облегчало горе и отцов, и обращенных. На шестой день своей болезни он полностью исповедовался, и отец, который принимал исповедь, был столь впечатлен его благостным настроем, что сказал, будто за всю свою жизнь не испытывал большего духовного удовлетворения, чем то, которое исходило от мягкости и невинности души отца Маттео» [92] Heyndrickx Jerome . The Man Who Brought China to Europe. Nettetal, 1990, c. 263. .

Вскоре после этого, когда коллеги и ученики приблизились к нему за благословением, «он собрал всю свою силу и без чьей-либо помощи встал с постели и преклонил колени на полу». Двумя днями позже он попросил всех собраться по экстренному поводу. Его практически последними словами, адресованными собравшимся отцам, были: «Я оставляю вас на пороге открытой двери, которая ведет к великому вознаграждению, но его можно достичь, лишь приложив большие труды и избежав многих опасностей». Ближе к вечеру 11 марта, сидя в кровати, он закрыл глаза, «как будто заснув… Отец Маттео Риччи умер» [93] Heyndrickx Jerome . The Man Who Brought China to Europe. Nettetal, 1990, c. 263. .

Гроб для тела Маттео Риччи был предоставлен Львом Ли, участок земли был пожертвован самим императором Ваньли в ответ на доклад, поданный Львом Ли. Павел Сюй принимал участие в похоронах. Стела над могилой гласила: «Человеку, который приобрел известность за справедливость и написал прекрасные книги. Ли Мадоу, человеку с Великого Запада. Воздвиг Хуан Чи-ши, губернатор столичного города Пекина» [94] Heyndrickx Jerome . The Man Who Brought China to Europe. Nettetal, 1990, c. 267. .

Так, возвеличенный самими китайцами Маттео Риччи был положен на покой на христианском кладбище за городскими стенами. Он был одним из благороднейших людей Пекина, подлинным гражданином этого богатейшего и, может быть, одного из прекраснейших городов мира в XVII в. Ни одного из его последователей в Китае нельзя поставить рядом с ним ни по отпущенным им способностям, ни по тому благоговейному отношению к стране пребывания, которое демонстрировал Риччи.

В 1610 г., когда отец Маттео Риччи умер, император Ваньли по-прежнему занимал Трон дракона — если не фактически, то хотя бы номинально. Не имеющий никакой существенной власти человек продолжал «издавать» указы, которые подписывали его именем, претендуя на то, что они могут регулировать дела практически распадающегося государства. Ни пекинская администрация, ни сам император уже, в сущности, ничего не решали, Никому из наследников Ваньли так и не удалось вновь взять в свои руки эту власть. История снова подтверждала старую истину о династии, теряющей Небесный мандат на правление.

Когда российский посол Иван Петлин и его компаньоны вернулись в Тобольск практически ни с чем, иезуиты, пользуясь политическим наследством Риччи, все еще работали в Пекине. Теперь их возглавлял Лонгобарди, назначенный преемником Риччи. Это был достаточно мужественный и весьма умный человек с несколько, впрочем, узким взглядом на вещи. Его отношение к проблеме китайских ритуалов при жизни Маттео Риччи совпадало с мнением последнего, однако позднее он пришел к противоположному мнению, что христиане не должны идти на компромиссы с конфуцианцами даже в вопросе о соблюдении ритуалов, связанных с почитанием предков. Подобное изменение позиции сильно затрудняло обращение новых китайцев в христианство, о чем миссионер более позднего времени Хюк ( Huс ) сказал с чувством: «Есть в характере этого народа меланхолия, по поверхности которой христианская правда может только скользить!» [95] Цит. пo: Cameron Nigel . Barbarians and Mandarins. N-Y — Tokyo, 1970, c. 197.

Лонгобарди был уже немолод и в 1654 г. умер в Пекине в возрасте 98 лет. Истинным последователем и преемником Риччи стал знаменитый Адам Шолль фон Белл ( Adam Schall von Bell , 1591–1666), прибывший в Пекин в 1622 г.

За те 34 года, что прошли между смертью Риччи и падением династии Мин, на головы иезуитов и людей, обращенных ими, пали преследования, продолжавшиеся около 12 лет. К 1620 г, влияние и сила иезуитских миссий в различных частях Китая сильно возросли. Самые любимые ученики Риччи Павел Сюй и Лео Ли покинули Пекин, и каждый основал миссию в своем родном городе. Они увеличили влияние иезуитов на местном, а затем и на централизованном уровне, и изменили в их пользу отношение к миссии со стороны властей. В своей работе «История Христианских миссий в Китае» Кеннет Латуретт [96] Latourette Kenneth S . A History of Christian Missions in China. New York, 1960, c. 325. оценивает количество христиан, обращенных в Китае после падения Мин, в 150 тыс. человек. Однако пока не представляется возможным проверить эти цифры: эта оценка с одинаковым успехом может относиться к количеству христиан, обращенных в Китае со времени основания миссии, как рассматривает ее епископ Стивен Нил [97] Neill Stephen . A History of Christian Missions. Harmondsworth, 1964, c. 216. . Отчасти впечатление, которое эти цифры произвели на власти, отчасти некоторые злоупотребления отцов-иезуитов, а отчасти и постоянное недоверие китайцев к иностранцам и вызвали преследования ордена.

Приведем небольшой пример. В 1615 г. в Нанкине работали отцы Семедо ( Semedo ) и Ваньони ( Vagnoni ). В том же году прославленный конфуцианский ученый по имени Шэнь Цзуй был назначен на пост представителя Палаты ритуалов в этом же городе. Этот человек невзлюбил христиан, потому что почувствовал себя униженным их аргументацией в вопросах религии. Он представил двору доклад, в котором говорил, что проповеди Семедо в Нанкине шли вразрез с китайской традицией, даже с китайской концепцией Неба, что, по сути, было абсолютно верно. В результате в августе 1616 г. Семедо и Ваньони были брошены в тюрьму, где Ваньони избили. В течение года они оставались в застенке, пока Шэнь Цзуй не получил указ о высылке всех иезуитов из Китая.