Тимур Хайдаров - Эпоха «Черной смерти» в Золотой Орде и прилегающих регионах (конец XIII – первая половина XV вв.)

Еще одним опубликованным в эти годы исследованием, где на основе текстологического анализа ранее опубликованных нарративных источников реконструируется ситуация в Золотой Орде во время « Черной смерти », стала статья петербургского историка М.Г. Крамаровского [Крамаровский М.Г., 2002]. В ней на основе текста письма, написанного в 1367 г. в Венеции 63-х летним Франческо Петраркой к своему другу генуэзскому епископу Гвидо Сетте, автором исследования был сделан вывод о разразившемся страшном голоде во время первых вспышек средневековой эпидемии чумы в Причерноморских степях. Ситуация отягощалась последствиями венецианско-генуэзской войны 1350–1355 гг. за обладание Черным морем и начавшейся в Золотой Орде « Великой замятней ». Однако, если следовать тексту письма, считает М.Г. Крамаровский, ордынско-генуэзская черноморская торговля, несмотря на резкий рост цен на хлеб, продолжала функционировать за счет увеличения работорговли в крымских городах [Крамаровский М.Г., 2002: 174175, 180]. При анализе начала « Черной Смерти » автор статьи подчеркивает влияние неблагоприятных погодных явлений (засухи), а годом начала чумы в Золотой Орде называет 745 г. (17.06.1341 — 05.06.1342) [Крамаровский М.Г., 2002: 177].

Влияние « Черной смерти » на материальную культуру было отмечено в статье А. Апонасенко [Апонасенко А., 2004]. В этом исследовании автор обратил внимание на принятые в Новгороде и Пскове способы и методы борьбы с эпидемиями. Одним из самых распространенных, согласно летописным текстам, становилось возведение за день специального обыденного храма. Их значение для внутригородской жизни было велико. Само строительство здания велось на добровольных началах. Участие в строительстве рассматривалось жителями исключительно как награда за ведение праведной жизни. Значение этих религиозных зданий для городской жизни, по мнению А. Апонасенко, доказывает тот факт, что существовавший в XVII в. обыденный храм Похвала Богородицы, входил в число семи важных городских церквей. Распространение этого культа на Руси было связано с популярным у православных верующих праздником Покрова Богородицы, возникшим вследствие чудесного спасения Константинополя в VI в.

Во второй половине XVI в., по мнению исследователя, московскими властями с помощью возведения обыденных храмов, посвященных распространенным в Москве религиозным культам (Св. Кирилл Белоозерский и Св. Христофор), стали предприниматься попытки идеологического обоснования своего политического лидерства над Новгородом. Впрочем, закат традиций строительства подобной религиозной архитектуры во второй половине XVI в., считает исследователь, вызван экономическим кризисом вследствие Ливонской войны, массовыми эпидемиями и голодом.

Еще на одно последствие « Черной смерти » для Золотой Орды указал казанский исследователь И.М. Миргалеев. Согласно его точки зрения в 1395 г. после грабительского похода Аксак Тимура (Тамерлана) и последовавшего вслед за этим страшным голодом на территории Нижнего Поволжья разразилась 10 летняя эпидемия чумы [Миргалеев И.М., 2004: 140].

Более поздний период был освещен в монографии В.В. Трепалова [Трепавлов В.В., 2004]. При освещении данной темы историк основывался на двух источниках личного характера: записках А. Дженкинсона и сочинениях князя Курбского [Дженкинсон А., 1937; Сочинение князя Курбского, 1914]. Согласно последним, эпидемия чумы разразилась в Ногайской и Заволжской Орде сразу же после занятия русскими войсками Астрахани в 1556 г. [29]Причем мор стал развиваться на фоне масштабной засухи, чрезвычайно холодной зимы, туляремии домашних животных и последовавшим за тем массовым голодом среди населения Ногайской, Заволжской и Перекопской Орд. Такие масштабные бедствия ногайцев продолжались по крайне мере до 1559 г., что и нашло свое отражение в датированных 1558 г. записях А. Дженкинсона. Причем сам английский путешественник, описывая события ровно через два года после князя Курбского, указывает на множественность моров, что скорее всего свидетельствовало о параллельной вспышке нескольких эпидемических заболеваний. Об общем количестве погибших можно найти у князя следующие слова: « И так того народу Измальтескаго мало за Волгою осталося, едва пять тысячей военных, его же было подобно песку морскому ». В целом, заключает отечественный исследователь, в Московском государстве о бедствиях в Ногайской Орде прекрасно были осведомлены, но не сочувствовали. Взаимное истребление и массовое вымирание « бусурман » воспринималось, как возмездие за прежние беспокойства, причиненные Руси, и в целом как Божья кара им. Этими соображениями и объяснялось отсутствие всяческого желания оказать помощь татарскому населению со стороны астраханской русской администрации и местных воевод. « Однако их плохо приняли и мало им помогли: большое число их умерло от голода; их мертвые тела кучами валялись по всему острову (на Волге под Астраханью. — В.В. Трепалов), непогребенные, подобные зверям » [Трепавлов В.В., 2004: 285–286].

Более глубоко к осмыслению темы « Черной смерти в Золотой Орде » подошел Э.С. Кульпин-Губайдуллин. Согласно его точке зрения, основной причиной возникновения эпидемии средневековой чумы в Улусе Джучи в 1340-х г. являлось не общее падение санитарии в густонаселенных средневековых городах, а географическое расположение этих поселений в традиционных для эпидемий жарких районах [Кульпин-Губайдуллин Э.С., 2005: 55]. Причем сам исследователь, вслед за другим отечественным историком В. Л. Егоровым, считал, что одной из характерных черт ордынских городов являлось наличие центрального отопления, канализации и общественных бань [Егоров В.Л., 1985]. Наличие последних плюс учитывание при строительстве строений отхожих мест на расстоянии до 50 метров значительно снижало эпидемическую опасность [Кульпин-Губайдуллин Э.С., 2004: 144].

Главной причиной появления « Черной смерти » в Улусе Джучи, по мнению исследователя, стал резкий рост численности прожорливой полуденной песчанки, превратившейся на тот момент в основного вредителя ордынского сельского хозяйства. Согнанный с традиционных мест обитания степных районов этот вид грызунов, во время наступившей в середине 1340-х г. сильнейшей засухи, после отбора пищи у копытных животных, стал через распространение чумы опосредованно влиять на людей. Численно выросшее при Узбек-хане население Золотой Орды вынужденно было бороться за контроль над основными пастбищами. Контроль над распределением последних был потерян ордынскими ханами еще в начале XIV в., поэтому разразившуюся в 1360-х гг. « Великую замятию », считает историк, нужно рассматривать как борьбу за ресурсы, маршруты кочевок, зимние пастбища — гарантии выживания населения [Кульпин-Губайдуллин Э.С., 2005, 112]: