Александр Майоров - Русь, Византия и Западная Европа: Из истории внешнеполитических и культурных связей XII—XIII вв.

Тем не менее обличительный пафос высказываний А.П. Толочко по поводу «татищевских известий» о Романе Мстиславиче, по-видимому, произвел сильное впечатление на некоторых современных исследователей, пересмотревших свои прежние взгляды в отношении этих известий.

К примеру, можно указать на эволюцию взглядов Н.Ф. Котляра. В недавнем прошлом историк убежденно доказывал вероятность сообщения «Истории Российской» о проекте «доброго порядка», полагая, что источником его была начальная часть Галицко-Волынской летописи за первые пять лет XIII в., содержавшая жизнеописание Романа Мстиславича, не сохранившееся до нашего времени. [9] Котляр М.Ф . 1) Данило Галицький. Київ, 1979. С. 20; 2) Формирование территории и возникновение городов Галицко-Волынской Руси IX–XIII вв. Киев, 1985. С. 119–121. В дальнейшем Котляр отказался от своих слов, посетовав, что испытывал в свое время сильное влияние идей Б.А. Рыбакова и потому не мог быть объективным в отношении оценки татищевского известия о проекте Романа.

«Вслед за Б.А. Рыбаковым и другими учеными автор этих строк признал документ (проект "доброго порядка". — А.М .) заслуживающим доверия, — пишет Н.Ф. Котляр. — Однако недавно А.П. Толочко подверг его источниковедческому анализу и сопоставил с политическими идеями 20-х — 30-х годов XVIII в., которые вызревали среди передовых кругов дворянства Российской империи. Историк признал его произведением, вероятнее всего, самого Татищева, политическим памфлетом, направленным на пропаганду ограничения самодержавия в России. Его аргументы представляются вероятными». [10] Котляр М.Ф . Галицько-Волинська Русь. Київ, 1998 (Україна крізь віки Т. 5). С. 158.

На этом перемены во взглядах Н.Ф. Котляра не закончились. Через некоторое время историк стал склоняться к своим прежним выводам, полагая, что все-таки «не исключена возможность заимствования» Татищевым Романова проекта из «утраченной начальной части Галицко-Волынской летописи за первые пять лет XIII в.». [11] Котляр М.Ф . Данило Галицький. Біографічний нарис. Київ, 2002. С. 52. В последней своей работе, содержащей биографический очерк о Романе, Котляр вообще не упоминает о проекте 1203 г. [12] Котляр Н.Ф . Даниил, князь Галицкий.

Не менее значительным колебаниям подвержены взгляды Котляра и по поводу известия Татищева о посольстве к Роману римского папы, помещенного в «Истории Российской» под 1204 г. В одной из недавних своих работ историк характеризует его как «интересный рассказ», который, «возможно, происходит из какого-то древнего, современного галицко-волынскому князю источника». [13] Котляр М.Ф . Данило Галицький. Біографічний нарис. С. 52. В новом издании той же работы Котляр преподносит рассказ о папском посольстве в Галич лишь как «забавную историю», происходящую из «легендарного источника». «Некоторые историки считали этот рассказ Татищева заслуживающим доверия, — продолжает Котляр. — Однако, как мне кажется, эта история — не что иное, как реминисценция позднейших переговоров между сыном Романа Даниилом и папским престолом». [14] Котляр Н.Ф. Даниил, князь Галицкий. С. 46.

Очевидно, в своей переоценке известия о переговорах Романа с папой, как и в случае с сообщением о проекте «доброго порядка», Н.Ф. Котляр поддался влиянию умозаключений А.П. Толочко, доказывающего, что это известие будто бы было придумано самим Татищевым и не имеет к Роману Мстиславичу никакого отношения. [15] Толочко А.П . 1) Принимал ли Роман Мстиславович посольство папы Иннокентия III в 1204 г.? // Ruthenica. T. II. Київ, 2003; 2) «История Российская» Василия Татищева… С. 469–477. Впрочем, взгляды Толочко по данному вопросу не отличаются последовательностью: еще недавно он воспринимал известие о папском посольстве в Галич как отображающее достоверный исторический факт. [16] Толочко О.П., Толочко П.П. Київська Русь. Київ, 1998 (Україна крізь віки Т. 4). С. 258.

Столь же неоднозначно обстоит дело с изучением вопроса о причинах и обстоятельствах последнего похода Романа Мстиславича, закончившегося его гибелью летом 1205 г. у польского города Завихоста. Древнерусские, польские и западноевропейские источники содержат весьма противоречивые сведения на этот счет, что обусловило наличие множества разноречивых и порой взаимоисключающих предположений у исследователей.

Часть современных историков на основании сообщения Хроники Альбрика из монастыря Трех Источников (Шампань, Франция) склоняется к мысли о том, что поход Романа в действительности был направлен в Саксонию и что галицко-волынский князь тем самым намеревался принять участие в борьбе за верховную власть в Священной империи между Вельфами и Штауфенами. Другие исследователи сомневаются в достоверности подобных сведений и отдают предпочтение сообщениям древнерусских и польских источников, в особенности «Истории» Яна Длугоша, объясняя события 1205 г. исключительно в контексте польско-русских отношений. [17] Обзор мнений по этому вопросу см.: Головко О.Б. Князь Роман Мстиславич та його доба. С. 171 и сл.; Войтович Л.В . Княжа доба на Русі: портрети еліти. Біла Церква, 2006. С. 488–489.

Особого упоминания заслуживают известия Длугоша и Густынской летописи о бегстве в Галицкую землю к Роману Мстиславичу византийского императора Алексея III из осажденного крестоносцами Константинополя. Эти известия еще не получили всестороннего научного изучения. Аргументы Н.Ф. Котляра и И. Грали, доказывающих, что подобного факта в действительности не могло быть, [18] Котляр М.Ф. 1) До питання про втечу візантійського імператора в Галич у 1204 р. // УІЖ. 1966. № 3; 2) Дипломатия Южной Руси. СПб., 2003. С. 89–97; Grala H. Tradycja dziejopisarska o pobycie władcy Bizancjum w Haliczu (Jan Długosz i kronikarz hustyński) // КН. 1986. R. XCIII. № 3. на наш взгляд, требуют пересмотра.

Также требует более тщательного изучения вопрос о русско-византийском военно-политическом союзе конца XII — начала XIII вв., скрепленном династическим браком между галицко-волынским князем и одной из родственниц василевса. Идентификация «византийской» супруги Романа Мстиславича, оставившей заметный след в истории Руси, представляет, на наш взгляд, важную исследовательскую задачу, решению которой посвящен один из разделов настоящей работы.